Если Некомат итальянец, Маттеи, он должен быть венецианцем. Русские летописи не говорят о купцах «кафиотах» или «таниотах», знают лишь фрягов и сурожан. Первых в Москве не больно-то жаловали, ведь в Кафе и Тане пробавлялись работорговлей, в том числе и русскими рабами. Если вынуждены были некогда пожаловать Ивана Фрязина Печорой, то вряд ли от хорошей жизни, скорее всего за какую-то важную услугу, оказанную очень вовремя. (Не занял ли Иван Красный у него денег в Орде, борясь с суздальцами например?) В противовес фрягам московское правительство должно было всячески поддерживать купцов-сурожан. Вспомните о сурожанах, сопровождавших Дмитрия в 1380 году в походе к Дону? Если же Некомат-сурожанин грек, русский, татарин — почему он предает своих? Многие наши писатели: Рапов («Зори над Русью»), Шахмагонов («Ликуя и скорбя»), Возовиков («Эхо Непрядвы») и др. считают его шпионом или тайным послом Мамая.

Возможны и другие версии.

Если я попытаюсь обосновать такую, например. В договорах Венеции и Генуи (в Тане — Азове) помимо венецианцев и генуэзцев фигурируют «те, кто считается за венецианца», и «те, кто считается за генуэзца», т. е. подданные, но не граждане обеих республик: греки, армяне, половцы, аланы и т. д., то есть «метеки» средневековья. Таким мог быть и Некомат. Как это примирить с Вашей версией? А если допустить, что он метис, полукровка? По отцу он, скажем, Маттеи (даже и венецианец может быть!), а по матери грек или бог знает кто. Богат, но бесправен. Оттого и подвизается в Москве, где чувствует себя вполне полноправным членом местной итальянской колонии и даже богаче прочих…

Могут быть, конечно, и другие объяснения. Но в любом случае, глава 39 нуждается в переделке. Тут, помимо основной неувязки, есть и другие. Консула Кафы в Орде быть не могло, а только будущий консул, то есть назначенный на следующий год и прибывший к Мамаю на утверждение, а его Некомат знать не мог. Может быть, того, что было в шатре, вовсе не показывать?»

Привожу письмо целиком, но тут же и объясню, почему ничего не стал менять в тексте.

Некомата делали и татарином, и греком (в частности, Г. М. Прохоров), но, странным образом, никто не задумывался над тем, почему богатый человек (безусловно богатый, с поместьями под Москвой!) пошел на смертельную авантюру, стоившую ему головы? Чего он ждал? На что и на чью помощь рассчитывал?

Оставляя в стороне возможные варианты его происхождения (очень возможен и полукровка, это многое объясняет! Имя же его я произвел от возможного в русских устах искажения: Нико Маттеи — Нико Мате — Никаматт — Некомат), приходится признать, что Некомат не мог служить Византии, не мог служить и Венеции, противнику генуэзских интересов. Не годится он и на должность Мамаева шпиона, слишком нерешительно, в таком случае, действовал Мамай в 1375 году.

С другой стороны, «почерк» всей задуманной операции очень уж напоминает действия генуэзцев. А ежели взять обстоятельства и историческую ситуацию шире (одновременно решался вопрос о патриаршестве, унии, русской митрополии), то и без католической экспансии не обойтись. Те, кто боролся друг с другом в Италии, тут вполне могли оказаться союзниками против общего неприятеля, против «схизматиков».

Некомат не только работал на Геную и на католический Рим, он и рассчитывал на могущественную поддержку, которой, по каким-то причинам, лишился впоследствии (разгром Мамая?). А это делает закономерным весь ряд моих событийных допущений. (И здесь, и в последующем романе.) Поэтому, не настаивая на своей версии национальной принадлежности Некомата, я, однако, и не отказываюсь от неё.

Д. Балашов

А н а л о й, н а л о й — высокий столик или подставка для чтения книг с наклонной доской. Употреблялся и в церкви, и дома.

А н т и м и н с (греч.) — вместопрестольник, плат со вшитыми в него частицами мощей и изображением положения во гроб Иисуса Христа. Кладется на престол во время совершения евхаристии.

А п о ф т е г м а (а п о ф е г м а) (греч.) — краткое остроумное изречение какого-либо мудреца и проч.

А с с а с и н, а с с а с и н ы — «убийцы», члены тайного религиозного ордена, возникшего на севере Ирана в XI столетии. Глава ордена «Старец горы» обещал своим приверженцам загробное блаженство в обмен на безусловное послушание и исполнение всех его повелений (в т. ч. тайные убийства политических врагов) при жизни. Иногда «старец» показывал своим верным «рай» (это был сад с «гуриями» в его замке на горе Аламаут), куда тех переносили, одурманенных, на несколько дней, а после «возвращали» обратно. По одному лишь знаку «верные» кидались в пропасть и шли на пытки и смерть, дабы заслужить рай. «Старец горы» долгое время наводил ужас на всех ближневосточных правителей.

Б а й д а н а — длинная кольчуга, длиннее панциря.

Б а р м и ц а — оплечье, в т. ч. и оплечье кольчуги, закрывавшее шею и плечи.

Б а р м ы — оплечное украшение государей и высших духовных лиц, широкое ожерелье со священными изображениями.

Б а с и л е й — царь (греч.).

Б а ф т а — род старинного речного грузового судна.

Б е л а (кожаная) — шкурка белки, заменяющая мелкую денежную единицу.

Б е л я н а — речное волжское грузовое плоскодонное судно (несмолёное

— отсюда название).

Б е р т ь я н и ц а — кладовая.

Б и р ю ч, б и р ю ч и — личная охрана князя, посыльные-глашатаи, объявляющие княжеские указы.

Б у е в и щ е — кладбище.

В а п а — краска.

В е с ч е е — налог за взвешивание товара.

В и д л о г а — накидной ворот с башлыком, наголовник, накидка.

В о ж е в а т ы й — вежливый, обходительный, приветливый, занимательный собеседник.

В о з д у х (вышивка) — шитый покров (плат), которым закрывают святые дары.

В о т о л — грубая верхняя дорожная одежда, обычно суконная.

Г а й т а н — шнурок, в т. ч. шнурок для нательного креста.

Г и м а т и й (греч.) — верхняя одежда, плащ.

Г р и в н а — шейное мужское украшение. Денежная единица, обычно серебряная. Слиток серебра в виде палочки определенного веса (ветхая гривна — 49,25 гр., новгородка — 197 гр., центр. — русская — 140 — 160 гр.).

Г р у м а н т — Шпицберген (северное).

Г у б а — административная единица, типа волости (отсюда — губные старосты и проч.).

Д е т с к и е — личная охрана княжеского дворца из молодых дворян (как бы «детей» князя. Сравн. название кремля в Новгороде — «Детинец») Д о л ж н и к (старин.) — сборщик дани, получатель долга, заимодавец.

Д о с т о к а н — стакан.

Е в х а р и с т и я — причастие (греч. — благодать). Обряд преображения хлеба и вина в тело и кровь Господа (главный обряд христианской церкви). Евхаристию имеет право совершать только священник. Специальным ножичком, копьецом, вынимаются из просфоры треугольные кусочки хлеба, которые складываются в специальную чашу или кубок — «потир», туда же наливается красное вино. Этот хлеб и это вино как бы повторяют тот хлеб и то вино, которое Спаситель с учениками ели и пили в последний день перед казнью, во время тайной вечери, когда Иисус Христос сказал ученикам, что хлеб, который они разламывают, чтобы есть, и это вино — это его тело и его кровь, приносимые в жертву за людей. В ту же ночь Спаситель был арестован и затем казнен, распят на кресте.

Христиане с тех пор повторяют эту последнюю трапезу, дабы соединиться со Спасителем, приобщиться к нему. Потир с кусочками хлеба и вином священник переносит на алтарь и закрывает платом (воздухом), затем, преклонив колена, молится. В это время происходит «пресуществление» (преображение) хлеба и вина в тело и кровь Господне.

Задача священника при этом — как можно полнее представить себе это преображение, пережить заново весь последний вечер и крестный путь Спасителя. Согласно «Житию» Сергия Радонежского некоторые монахи, служившие вместе с Сергием, настолько подчинялись волевому посылу своего игумена, что начинали видеть в причастной чаше младенца-Христа.