Российское законодательство устанавливает также порядок участия РФ в находящихся за рубежом юридических лицах. Учредителем и участником от имени России выступает полномочный государственный орган, которому предоставлено право по решению Правительства РФ вносить федеральную собственность в уставные капиталы таких юридических лиц (за исключением имущества, закрепленного за государственными унитарными предприятиями на праве полного хозяйственного ведения).
Таким образом, только российское законодательство может определять порядок управления и распоряжения государственной собственностью, находящейся за рубежом.
Приведем пример из судебной практики ФРГ, подтверждающий актуальность этого тезиса.
Предметом рассмотрения суда в Берлине в декабре 1994 г. и в январе 1996 г. было дело о праве собственности на Российский дом науки и культуры (РДНК - бывший Дом советской науки и культуры) и о праве пользования земельным участком, на котором было построено это здание. Дом был построен в соответствии с Соглашением, заключенным в 1982 г. между правительствами СССР и ГДР. В этом соглашении предусматривалось, что здание переходит в собственность СССР и что последнему передается исключительное, бессрочное и безвозмездное право пользования участком для застройки. Соответствующие записи в отношении права собственности на здание и права пользования землей были внесены в поземельные книги сначала на имя СССР, а затем России.
В дальнейшем немецкие граждане создали общество с ограниченной ответственностью "Фридрихштрассе 176 - 179". На основании нотариального договора этому обществу была передана собственность на здание и право пользования земельным участком. Предметом рассмотрения суда стал иск Правительства РФ к обществу о признании договора недействительным. Этот договор, а также некоторые другие нотариальные действия были совершены от имени Правительства РФ тогдашним министром печати и информации РФ, бывшим какой-то период времени одновременно заместителем председателя Совета Министров, или на основании выданных им доверенностей. В этих доверенностях соответствующему лицу доверялось "делать всевозможные заявления и принимать таковые, заключать всякого рода договоры, прямо или косвенно" касающиеся собственности на здание и права пользования объектом, являющимся предметом спора, а также долевого участия РФ в обществе, созданном германскими гражданами.
Суд в своем решении исходил из того, что в отношении того, кто может распоряжаться имуществом РФ и, в частности, отчуждать его, подлежит применению российское право. При этом суд сослался на Постановление Совета Министров СССР от 25 ноября 1980 г., согласно которому отчуждение зданий, находящихся за рубежом, могло осуществляться лишь с согласия Правительства, которое должно было выдаваться в официальном порядке, предусмотренном Законом РСФСР от 24 октября 1991 г. и Постановлением Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. В соответствии с этим российским законодательством даже лицо, занимавшее должность заместителя Председателя Совета Министров, не могло самостоятельно издавать распоряжение такого рода от имени Правительства. Не имело права осуществлять такие действия и лицо, занимавшее должность руководителя организации, в оперативное управление которой было передано имущество. Суд признал договор, о котором шла речь, недействительным и отменил предварительную запись в поземельной книге о передаче права собственности и права пользования земельным участком немецкому обществу с ограниченной ответственностью.
Еще пример.
В течение длительного периода времени предметом рассмотрения арбитражных судов РФ разных уровней был вопрос о передаче долей в уставном капитале совместных российско-монгольских предприятий.
В уставном капитале совместных предприятий "Эрдэнэт" и "Монголросцветмет" (Монголия) российскому государству принадлежало 49%. Эти доли в уставном капитале совместных предприятий были при приватизации включены в уставный капитал открытого акционерного общества "В/О "Зарубежцветмет". Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ своим Постановлением отменил Постановление федерального арбитражного суда Московского округа исходя из того, что незаконным было решение о передаче 49% долей уставного капитала совместного предприятия и совместного объединения из государственной собственности в уставный капитал объединения в соответствии с распоряжением Госкомимущества России.
В связи с тем что передача долей в уставном капитале совместного предприятия "Эрдэнэт" и совместного объединения "Монголросцветмет" была произведена с нарушением действовавшего на момент приватизации законодательства, Российская Федерация остается собственником своей доли уставного капитала указанных совместных предприятия и объединения согласно положениям межправительственных соглашений "О деятельности советско-монгольского совместного горно-обогатительного предприятия "Эрдэнэт" и "О деятельности советско-монгольского хозяйственного объединения "Монголросцветмет" от 5 июня 1991 г., которое было продлено в 2003 г.
Постановлением Правительства РФ от 5 января 1995 г. было установлено, что при приватизации государственных предприятий закрепленное на их балансе имущество, находящееся за рубежом (в том числе ценные бумаги, доли, паи и акции в находящихся там юридических лицах), не подлежат включению в уставный капитал акционерных обществ, создаваемых в результате преобразования государственных предприятий и продажи на конкурсах и аукционах.
§ 7. Защита культурных ценностей
и права собственности на них
1. Во многих государствах предусмотрены специальные меры для защиты права собственности и иных вещных прав в отношении такой категории движимых вещей, как культурные ценности.
В ряде государств были приняты законы, запрещающие или ограничивающие вывоз культурных ценностей. Однако не всегда эти национальные ограничения признавались за пределами государства, их установившего, о чем свидетельствует судебная практика. Имеются страны, ввоз в которые культурных ценностей не ограничен. В странах ЕС ситуация изменилась после реализации в этих странах Директивы ЕС 1993 г. N 93/7 о возвращении незаконно вывезенных культурных ценностей из одного государства - члена ЕС в другое. Согласно этой Директиве вопрос о собственности на культурную ценность после ее возврата должен был определяться на основании положений права страны - члена ЕС, сделавшей запрос о возврате. В 1995 г. была принята Конвенция УНИДРУА о похищенных или незаконно вывезенных культурных ценностях (Россия относится к числу стран, подписавших Конвенцию, но еще не ратифицировавших). Целями Конвенции являются, в частности, защита культурного достояния и культурных обменов, содействие эффективной борьбе с хищениями и незаконной торговлей культурными ценностями. Под культурными ценностями в Конвенции понимаются ценности, которые с точки зрения религиозной или светской обладают важностью для археологии, предыстории (антропологии), истории, литературы, искусства или науки и которые принадлежат к одной из категорий, перечисленных в приложении к Конвенции.
Конвенция предусматривает обязанность владельца похищенной культурной ценности вернуть (реституцировать) ее. Любая просьба о реституции должна быть внесена в трехлетний срок, считая с момента, когда истцу стало известно о месте, где находится культурная ценность, и о личности ее владельца, и во всех случаях в 50-летний срок, считая с момента похищения. Однако реституция культурной ценности, являющейся неотъемлемой частью определенного памятника или археологического заповедника (ландшафта) либо частью общественной коллекции, не подлежит никаким срокам давности, кроме трехлетнего срока, считая с момента, когда истцу стало известно о месте, где находится культурная ценность, и о личности ее владельца (ст. 3). Владелец культурной ценности, который приобрел эту ценность после ее незаконного вывоза, имеет право требовать от государства-истца в момент ее возврата справедливого возмещения убытков при условии, что он не знал или не предполагал в момент приобретения, что ценность могла быть похищена (ст. 4). Таким образом, согласно Конвенции УНИДРУА, обеспечивается и защита права владельца похищенной ценности в случае добросовестного приобретения, поскольку предусматривается возмещение ущерба, понесенного таким добросовестным приобретателем.
