Задаваться риторическими вопросами типа: "Как такое можно сочинять?", Охотник Ан-Амирон уже давно перестал.
Писатели Изнанки излагали те любовные приключения своих героев, которые сами хотели бы попробовать, да желающих реализовать их фантазии не нашлось. Или же были настолько не способны интересно писать об обычных чувствах, что завлекали читателей полной необычностью "героических" отношений. И то, и другое следовало бы отправлять в специальный раздел литературы с пометкой "для настоящих извращенцев". Но... Чудна и удивительна жизнь Изнанки! Интимные отношения с носорогом у них - зоофилия, порно-чтиво и садизм. А с единорогом - фэнтези. Причём, у некоторых авторов пострадавшей стороной может стать и единорог, совсем как та слониха, уколотая ежом. Вот, и пойми изнаночников после этого.
Нальдо достал коммуникатор, открыл личный раздел и следом - подраздел "Способы убийства живых существ реальных и мифических". Помимо оригинальных методов и приспособлений вроде замаскированных самострелов Агаты Кристи, пёстрой змеи Конан Дойла и прочих хитрых штук от мастеров детектива, охотник ан-Амирон фиксировал все варианты смертей и оружие, упомянутые в литературе. Какая бы эта литература ни была. Такая вот коллекция. Каждый имеет право на невинное увлечение. Поэтому в списках, соответственно различным существам, числились и осиновые колья для вампиров, и серебряные пули для оборотней, и холодное железо для эльфов и даже любимый Баськой топор Раскольникова для человеческих старушек. Всё по-честному.
Драконы были "убиты" изнаночниками уже трижды: "Можно убить стрелой - Дж. Р. Р. Толкин"; "Можно убить мечом - тот же автор"; "Георгий Победоносец (религиозное, подвид дракона - змей) - можно убить копьём".
- Я посмотрю, ты не против? - деликатно поинтересовалась Сильмэ, заглядывая в список.
- Конечно, не против. У меня здесь собрание убийственных фантазий Изнанки. Вот, думаю, как обозначить новый способ изничтожения дракона?
- М-да... "можно убить копьём", - прочитала Силь. - "А можно убить..." Знаешь, ты лучше или ничего не пиши, или сформулируй обтекаемо. "Можно задавить в зародыше", например.
Пришлось воспользоваться советом. Оружие так и осталось неуказанным.
- Значит, скоро у нас появятся попаданки нового типа. Ох, кому-то не повезёт их фиксировать, если я верно понял принцип фиксации. - Нальдо убрал коммуникатор и вернулся к профессиональной теме. - Не представляю, как возможно зафиксировать такой... объект.
- Уже появились, ан-Амирон! Четверо. Даже находясь в Мутном Месте, Вы обязаны следить за последними изменениями и дополнениями в проявлении попаданства, - Сильмэ вернулась к роли строго начальства, не иначе в качестве компенсации за нарушение инструкций. - Четверо. В классификацию введен новый основной тип "весталка". Я просто потрясена! Откуда, по-Вашему, в архиве взялся тот самый роман, с которым Вы частично ознакомились?! С неба свалился? Ладно, в Мутном Месте на несоблюдение некоторых правил закрывают глаза, но не разум же отключают!
Да, разум и впрямь отключился. Надо же было ляпнуть такую глупость, не подумав. Конечно, роман менталы считали с согласия уже имеющейся попаданки. Если дело так и дальше пойдёт, надо будет попроситься третьим к хоббитам на кобылу. А Силь поможет ноги привязать, чтобы не свалиться. Позорище...
Нальдо не стал оправдываться, снова достал коммуникатор, открыл архив и углубился в детали классификации "весталка". Детали заставляли задуматься. Неужели подобные фантазии типичны?
- Интересно было бы лично расспросить такую попаданку...
- Тяга к исследованиям? - Силь привалилась к плечу Нальдо и расслабилась. - Уже появилась? В исследовательских центрах Охотникам всегда рады. Мне кажется, у тебя получилось бы. Ты подумай, может, сменишь работу?
Быстро же Сильмэ эмоции меняет. Или местность так действует? Красота, тишина, попадан перед глазами не мелькает, кони еле плетутся. Баська и вовсе в седле похрапывает. Всё-таки хотелось надеяться, что Силь сама по себе такая отходчивая. Но лучше бы она была и забывчивая. Что ни день, то очередной просчёт. Как нарочно. А может, это был намёк? Мол, с твоими усохшими мозгами, ан-Амирон, пора в лаборатории пробирки ополаскивать? Лучше не уточнять.
- Нет, не тяга. Просто любопытно.
Баська вывел носом замысловатую руладу, и сонно пробормотал:
- Бойтесь данайцев, приносящих кошку...
- Что это он? - Силь глянула назад.
- Как обычно всё перепутал. - Нальдо тоже оглянулся на дремлющего напарника. - Соединил данайцев, приносящих дары, и какую-то кошку. Ту, которой нет в комнате, наверное.
Сильмэ зевнула, и сама потянулась как кошка.
- Или ту, которую сгубило любопытство. Писатель там ещё не налетался? Кружит как коршун и кружит...
Да пусть себе кружит, в самом деле... Пусть наслаждается жизнью. Хотя бы потому, что эльфы-единодраки - не его творение. Золотов по сравнению с некоторыми авторами очень прилично выглядел как сочинитель странных образов. Насколько Нальдо помнил его произведения, герой Виталия Петровича на страницах романов хоть и менял богинь как перчатки и вступал в интимные отношения с представителями всех возможных видов, но животных среди них не было. И на том спасибо. Можно зачислять Золотова в отряд детских писателей.
Писатель Золотов не мог слышать мыслей Нальдо, поэтому почти прицельное метание предметов в сопровождающих было ничем иным как совпадением. Предмет упал впереди за поворотом.
- Сапог потерял, - сообщила Сильмэ.
Подъехав к месту падения, Нальдо констатировал:
- Точно сапог. Левый. Хорошо, что не в лес упал, а то искали бы потом полдня.
- Ты рано обрадовался. - Силь наблюдала за хаотичным полётом попадана. - Он запаниковал. Сам бы в лес не рухнул. Да что же этот бумагомаратель творит? - возопило прекрасное начальство.
Нальдо почувствовал возмущение магического фона.
- Не творит. Творится. Виток реализации. Глуши его сверху!
Золотов падал в чащу как подбитая летучая мышь. Нальдо определил место, в которое свалится ценный завербованный писатель почти детской литературы, соскочил с коня и понёсся на своих двоих через густой подлесок.
Начало полёта было прекрасным. Талик стрелой взлетел под облака. Витольд едва не выл от восторга. Витас, который не боялся полёта пока находился на земле, оказавшись в небе, стёк куда-то в позвоночник и даже попытался с перепугу поджать демонический хвост. Борьба за управление хвостом длилась не долго. Трусливый представитель семейства псовых был загнан в глубь сознания совместными усилиями демона и мага.
Бормотун ждал на подхвате, но поскольку скорого приземления не планировалось, принялся комментировать полёт. То ему развороты не нравились, то восходящие потоки воздуха его не устраивали. Демон стремился подняться выше, но Талик был против. Он не ещё до конца изжил боязнь высоты, а высота оказалась изрядной.
Зато, какой вид открывался сверху! Аж дух захватывало. Не так, конечно, как во время полёта на дерижбанделе, но Талик к запредельным ощущениям и не стремился. Зелёное однообразие мира под ногами иногда скрашивалось дальними бурыми пятнами. Что это там- дубовые рощи, или может, прочие пожухлые лиственные леса? Приятнее всего смотрелся посёлок Крылатый на горизонте - лысый бугор размером с шапку и пятна-домишки. Бугор становился всё дальше и меньше. Мухомористо.
За бугром-мухомором тощей плотвой блестела речушка. Красота! Так высоко в небо Талик ещё никогда не забирался. Хорошо, что крылья пока не устали. А то, как бы падать не пришлось. Страшно, однако!
Стоило только подумать об опасности, как нестерпимо заныли лопатки.
- Это потому, что у тебя руки-ноги вниз свешиваются, - поставил диагноз маг. - Ты висишь под нашими крыльями как дохлая жертва в лапах птеродактиля. Надо по воздуху распластаться. Вспомни, ты же видел, как летают на дельтапланах или как на воде держатся, - руководил Бормотун. - Вот такое положение и копируй.
