Талик растопырил крылья, осознав, что образ тридцатилетней дамы для здешних бойцов равнялся образу роскошной фотомодели, и на Сильмэ, даже в таком пролетарском виде, найдётся толпа желающих. Витольд зарычал, Витас пустил слюну в предвкушении боя. Вот, сейчас они опыт и приобретут.
Но Силь-Коллонтай выхватила из-за пазухи здоровенный пистолет и выстрелила в воздух. Наступила мёртвая тишина. Бойцы как заворожённые созерцали нетипичное и прямо-таки невозможное для Мутного Места оружие.
- Кто хочет комиссарского тела попробовать!? - Грозно рявкнула Сильмэ и рванула на груди чёрный кожаный жакетик. Жакетик выдержал и ничего лишнего не обнажил. По толпе прокатился разочарованный вздох.
Талик видел что-то похожее в каком-то старом фильме, но в каком именно - припомнить не мог.
Ни разу не обстрелянные бойцы, как резко вздохнули, так резко и отхлынули подальше от опасной революционерки. Вожди, напротив, подобрались поближе. Первым отошёл от шока и напрочь утратил ленинское произношение лысый попадан с кепкой:
- Это что же получается, господа жандармы, - ухватился он за уздечку коня Нальдо, - шрифт для "Искры" - ни за какие деньги, а женщине - оружие?!
- Шэстой год стэнгазэту на стэнэ рэсуэм, - поддержал "Ленина" "Сталин".
Эльф не сплоховал:
- Оружие выдано в порядке исключения для самообороны в единственном экземпляре...
- Поскольку пролетарская сознательность, как мне доложили, - продолжала революционно чеканить Сильмэ, - у вас не развита, - и направила пистолет, кажется - маузер, в сторону несознательных попаданцев.
Попаданцы попятились ещё на пару шагов.
"Ленин" крякнул от досады и злобно зыркнул на ближайших бойцов. Бойцы неохотно потянулись строиться в подобие колонны.
- Всо в порядкэ здэс с сознатэльностью, - обиделся "Сталин". - А это кто такиэ? - трубкой указал на Талика и Катерину "отец народов".
- Эти - не ваши. У вас не ставим, не надейтесь, - заверил его остроухий. - К вам только Коллонтай. Остальные со мной вернутся. Будем и дальше на дороге стоять?
Бойцы демонстрировали сознательность, поднимая пыль позади гостей. Ленин так и не выпустил уздечку, намереваясь вытрясти из ушастого аборигена если не шрифт для газеты, то хотя бы ещё один маузер. Он ныл минут пять, пока на него не рявкнул Сталин, топавший рядом с конём Сильмэ:
- У нэмцэв поклянчи, дэмон тэбя подэри!
- Спасибо, мне такого добра не надо, - отреагировал Талик.
Зря. До самого Сталинграда пришлось слушать атеистическую пропаганду то с ленинским, то со сталинским акцентом. Даже Баська пытался вмешаться, настолько эти двое раздухарились. Но пламенные борцы за идею были так знатно подкованы в деле словоблудия, что досталось и Баське, и даже хоббитам.
Баська был зачислен в предатели-перебежчики. Гномыш даже удивиться не успел и спросить, кого он предал и куда перебежал. Ему быстро и доходчиво разъяснили, что он - славный сын потомственных шахтёров истинно пролетарского происхождения, продался за миску похлёбки проклятым капиталистам. Проклятый ушастый капиталист оказался самым мудрым и сделал вид, что он - глухой.
"Пенсионерку Ядвигу" Сталин определил в "белополячки", исходя из имени, а по роду занятий - в шарлатанки, за то, что она отрицала возможности современной медицины и пользовала народ заговорами и травами. "А казалась такой образованной жэншиной!" - непритворно сокрушался попадан-в-вожди.
Талик надеялся, что с ним-то точно будет заминка. О графском титуле он не сообщил, а вот демоном-вампиром-магом-оборотнем представился с удовольствием. Даже оскалился на радостях. Пусть помучаются. Разве можно такое воплощённое совершенство присобачить к политике? Но его именно присобачили:
- Был у нас такой врэдитель, - на ходу пыхтел трубкой "Сталин", - Вавылов. Гэнэтик. Я всэгда говорил: гэнэтика - продажная дэвка капэтализма, - многозначительно ронял фразы "отец народов". - Правэльно расстрэляли. Как врага народа. Вот, товарищ Павлов - собак рэзал, но чэловэка с лэтучей мышью, псом и бараном нэ скрэщивал! - с ударением на "нэ" завершил цепочку рассуждений полит-попаданец.
Витольд мысленно зашипел не хуже Бутончика. За барана следовало отомстить. Сущности немедленно собрались на совещание, и прочие бредни вождей Талик дослушивал в одиночестве.
Хоббиты попали в "трудовое крестьянство" - тёмное и безграмотное. Нисколько не смущаясь присутствием представителей власти, вожди на своём пешем совещании постановили освободить слабоумных крестьян из крепостного рабства и организовать им ликбез. И дались всем эти хоббиты? Чуть что - отбить пытаются!
"Товарища Александру Коллонтай" попаданцы пока всерьёз не воспринимали, несмотря на наличие у неё маузера. Наверняка собирались экспроприировать оружие при первом удобном случае. Так что, Сильмэ их всё-таки недооценила. В своей вторичной Мути вожди-ораторы чувствовали себя полными хозяевами.
- Матг'осиков у нас нет, уж не обессудьте, - юродствовал лысый "вождь", - пег'еводы тоже писать не на чем.
- А товарищ Алэксандра в Мэксикэ нэплохо сэбя послом зарэкомэндовала, - хитро щурился усатый. - Вот, в Мэхико и пошлём. С важным партийным заданиэм.
- Точно, батенька, точно, - радостно согласился псевдо-Ульянов, - к иудушке Тг'оцкому и пошлём.
- Надэюсь, Вы поддэржитэ мою инициативу на съэздэ, - полу-утвердительно спросил лысого усатый.
- Непг'еменно, - подтвердил своё согласие "Ильич".
Оба вождя прямо-таки лучились от счастья, разве что не хихикали. Талик сходу раскусил их замысел. Попаданцы намеревались разоружить "товарища Александру" и отправить к тому самому Троцкому, который обзавёлся полусотней бойцов. Если молодые бойцы и не поубивают друг-друга из-за женщины, то, как минимум - передерутся. А что там будет с "товарищем Александрой" друзей-политиков вообще не интересовало. Даже Витольд от такого коварства опешил:
- Думаешь, дотянулся, проклятый?! - мысленно рычал демон.
- Врёшь, не возьмёшь, - в унисон с ним бухтел Бормотун.
- Горло перегрызу, - рычал оборотень.
- Моими зубами, - щедро предложил Бутончик. - Вдруг вампирами станут?
- Могут, - предположил Талик.
- Потом перекусают друг друга... - продолжил развивать идею демон.
- И историческая справедливость будет восстановлена, - подытожил Бормотун.
Когда на горизонте показался посёлок, Катерина не выдержала и принялась вышёптывать Талику всё, что накипело:
- Невероятно! - захлёбывалась возмущением попаданка, - Как можно так относиться к истории и историческим личностям?! Куклы! Эти фальшивые вожди - глупые гротескные куклы! Насмотрелись нелепых фильмов, начитались псевдоисторических статеек и возомнили себя ровней! - страдала "деклассированная шарлатанка Ядвига".
Талик ёрзал в седле и не знал, что сказать. Спрашивать, как реализовалась сама Катерина, и чем ей приглянулись вовсе не исторические романы, он счёл ненужной тратой времени. И так всё ясно. С историей Катерина была знакома очень даже хорошо, а вот с личной жизнью - не очень или совсем никак. Родственная душа, практически. Не в историческом аспекте, конечно. Почему-то именно исторические попаданцы явили писателю Золотову всю нелепость и убогость криво слепленных образов героев. Интересно, его герои были лучше? И если - да - то чем? Талик благоразумно задавил в зародыше тягу к самокопанию.
- Всё верно, но лучше со здешними вождями не спорить, - дипломатично поддержал Катерину писатель Золотов.
Чем ближе они подъезжали к посёлку, тем явственнее оттуда была слышна нестройная песня. "А молодого командира несли с пробитой головой...", - наконец разобрал слова Талик. Пылящие позади бойцы-попаданцы, повинуясь отмашке усатого вождя, нестройно грянули "Артиллеристы, Сталин дал приказ", стараясь переорать явно пьяный хор соратников из посёлка.
