Затем Страшила предложил устроить гонки между Козлами и Ломовым Конем. Все приняли предложение с восторгом, но деревянная лошадь подалась назад, заявив:

— Это будет нечестное состязание.

— Конечно, — согласился Джим с оттенком пренебрежения. — Твои деревянные ноги более чем вполовину меньше моих.

— Не в этом дело, — скромно потупились Козлы. — Просто, в отличие от тебя, я никогда не устаю.

— Ба! — вскричал Джим, взглянув на соперника с превеликим презрением. — Ты что, и вправду считаешь, что такое жалкое подобие лошади, как ты, может скакать не хуже меня?!

— Не знаю, — ответили Козлы.

— Вот давайте и узнаем, — заметил Страшила. — Выявить победителя и есть цель состязаний — по крайней мере, так подсказывают мне мои превосходные мозги.

— В молодости я был скаковой лошадью и чаще всех побеждал на скачках, — сказал Джим. — Ведь я родился в Кентукки, где выводят самых лучших коней аристократических пород. Жаль только, — продолжал он, — что здесь нет настоящей лошади, чтобы я смог с ней посостязаться. Публика увидела бы прекрасное зрелище, уверяю вас.

— Тогда почему бы вам не посоревноваться с деревянным конем? — спросил Страшила.

— Да он боится, — бросил Джим.

— Отнюдь нет, — отвечали Козлы. — Я лишь сказал, что это были бы нечестные гонки. Но если мой друг — настоящий конь — желает состязаться, то я готов.

Джима распрягли, а с деревянной лошади сняли седло. И вот два чудных соревнующихся животных бок о бок вышли на старт.

— Видите вон там три дерева? — обратился к ним Зеб. — Когда я скажу «Вперёд!», вы добежите до них, развернётесь и помчитесь обратно. Кто первым пересечёт линию, проведённую против балдахина принцессы, будет объявлен победителем. Готовы?

— Наверное, мне стоит дать солидную фору деревянному чучелу, стартовав несколько позже, — проворчал Джим.

— Не беспокойтесь, — заверили Козлы. — Я и так сделаю всё, что смогу.

— Вперёд! — скомандовал Зеб. Соперники рванулись с места, и гонка началась.

Быстро замелькали большие копыта Джима. Хотя бег его не отличался грациозностью, Ломовой Конь скакал так, чтобы не уронить славу коневодов штата Кентукки. Но Козлы летели быстрее ветра. Их ноги двигались так быстро, что их не было видно — всё слилось в едином порыве. Маленький рост не помешал деревянной лошади обогнать настоящую. Ещё в первой половине пути Козлы резко вырвались вперёд. Они уже вернулись к финишной черте и успели получить поздравления от Озмы, когда Джим, тяжело дыша, добрался до балдахина.

С сожалением должен заметить, что Джим не только не устыдился своего поражения, но на мгновение вышел из себя. Взглянув на смешную морду деревянной лошади, он вообразил, что она смеётся над ним. Охваченный беспричинным гневом, Ломовой Конь развернулся и злобно лягнул соперника. Козлы кувырнулись в воздухе и рухнули на землю копытами вверх. В результате сломались одна нога и левое ухо.

Тотчас Тигр пригнулся и вытянулся в прыжке. Он летел мягко и одновременно мощно, как пушечное ядро. Зверь ударил Джима лапами со всего размаху. Оглушённый конь кубарем покатился по земле, вызывая одобрительные возгласы зрителей. Публика считала, что Джим вполне заслужил это, обидев Козлы.

Чуть только конь пришёл в себя, он увидел, что с двух сторон его окружают Трусливый Лев и Голодный Тигр. Глаза их пылали огнём.

— Прошу прощения, — кротко пролепетал Джим. — Я был неправ в споре с деревянным конём и жалею об этом. Он выиграл гонку, и его победа заслуженна. Но как может конь из плоти и крови противостоять никогда не устающему деревянному животному?

Услышав извинения, Тигр и Лев оставили Джима в покое и удалились в сторону принцессы с чувством исполненного долга.

— Никто не смеет обижать наших друзей в нашем присутствии, — проворчал Лев. А Зеб подбежал к Джиму и шепнул ему, что если он не будет сдерживать свой гонор, его когда-нибудь разорвут на куски.

Между тем Железный Дровосек срубил с дерева прямую толстую ветку и смастерил для деревянной лошади новую ногу и ухо. Когда всё было прилажено, принцесса Озма сняла с себя корону и водрузила её на голову победителя гонки. Она торжественно произнесла:

— Друг мой, отмечая твою быстроту, я провозглашаю тебя государем всех лошадей, и деревянных, и тех, что из плоти и крови. Отныне и навсегда все другие лошади (в Стране Оз, по крайней мере) должны рассматриваться как твои подобия. А ты будешь считаться самой настоящей лошадью — чемпионом лошадиной расы.

Раздались аплодисменты. На спине победителя гонок снова укрепили драгоценное седло, и Озма поехала в город во главе пышной процессии.

— В волшебной стране обычная лошадь вообще не принимается в расчёт. Другое дело — волшебный конь. Здесь не место для нас, Зеб, — роптал Джим, медленно таща повозку к городским воротам.

— Хотя нам крупно повезло, что мы добрались сюда, — заметил мальчик.

Джим вспомнил мрачную пещеру, где они недавно прощались с жизнью, и согласился с Зебом.

Несколько дней пролетело в празднествах и веселье. Старые друзья встречались редко, и им было о чём поговорить. Да и развлечений в волшебной стране хватало.

Озма была рада приезду Дороти, потому что девочек её возраста, которые годились бы принцессе в подружки, во дворце было мало. И юная правительница Страны Оз часто чувствовала себя одинокой.

…На третий день после прибытия Дороти сидела с Озмой и остальными друзьями в приёмном зале и беседовала о былых приключениях. Принцесса обратилась к служанке:

— Джеллия, сходи, пожалуйста, в мой будуар и принеси белого поросёночка. Он остался на туалетном столике. Я хочу с ним поиграть.

Джеллия удалилась выполнять поручение. Её не было так долго, что все успели забыть, куда она ушла. Но вот девушка в зелёных одеждах появилась в дверях. Лицо её было взволновано.

— В ваших покоях нет поросёнка, Ваше Высочество, — смущённо доложила она.

— Как нет? — воскликнула Озма. — Ты уверена?

— Я обыскала каждый закуток, — ответила служанка.

— Дверь была не закрыта? — спросила принцесса.

— Нет, Ваше Высочество. Я уверена, что она была закрыта, потому что когда я открывала её, оттуда выскользнула белая кошечка Дороти и побежала вверх по лестнице.

Услышав это, Дороти и Волшебник испуганно переглянулись. Они не забыли, как Эврика собиралась съесть поросят во время подземного путешествия. Девочка вскочила на ноги.

— Идём, Озма, — взволнованно сказала она. — Давай сами поищем поросёнка.

Вдвоём они отправились в примерочную Озмы и тщательно обшарили каждый уголок. Девочки долго рыскали среди ваз, корзинок и украшений, стоявших в будуаре.

Но не удалось обнаружить и следа маленькой свинки.

Дороти готова была расплакаться. А Озма рассердилась. Когда они вернулись к друзьям, принцесса сказала:

— Мало сомнений, что моего милого поросёночка проглотила эта ужасная кошка. Если это так, обидчица должна быть наказана.

— Я не верю, что Эврика способна на это! — закричала сильно расстроенная Дороти. — Пожалуйста, Джеллия, принеси мою кошечку. Послушаем, что она сама скажет.

Джеллия поспешила уйти, но вскоре вернулась и доложила:

— Кошка не придёт. Она грозила выцарапать мне глаза, если я дотронусь до неё.

— Где она? — спросила Дороти.

— Под кроватью в вашей комнате.

Дороти побежала в свои покои и действительно нашла кошку под кроватью.

— Иди сюда, Эврика! — позвала она.

— Не пойду, — угрюмо отвечала кошка.

— Эврика! Почему ты такая злая?

Кошка молчала.

— Если ты сейчас же не вылезешь, — продолжала Дороти, раздражаясь всё больше, — я надену свой магический пояс и отправлю тебя в Страну Гаргойлов.