Командование 18-й немецкой армии тоже готовилось к предстоящему сражению. На шлиссельбургско-синявинском выступе оно сосредоточило около пяти полностью (от 10 до 12 тыс. человек) укомплектованных пехотных дивизий из 26, имеющихся в армии, почти 700 орудий и минометов, в том числе и шестиствольные, до 50 танков и штурмовых орудий, а также другие средства усиления[455]. Плотность войск и огня превышала все принятые в немецкой армии нормы для обороны. Дивизии оборонялись на фронте в 5–6 км. Для обеспечения обороны на этом участке фронта противник использовал основные силы 1-го воздушного флота. Перед войсками 67-й армии оборонялась одна усиленная северогерманская 170-я пехотная дивизия генерала Зандера. В ходе начавшихся боев к ней присоединилась 28-я егерская дивизия под командованием генерала Зингубера.
При оценке противника командование Волховского фронта учитывало, что он уже в первый день наступления может перебросить на опасный участок в районе прорыва одну или две дивизии из резерва 18-й армии, а также некоторые части, обороняющиеся вблизи выступа. Наращивание сил могло произойти и в последующие дни. На особо важном участке обороны в районе рощи Круглая немецкие войска создали два деревянно-земляных вала шириной 1–2 м и высотой 1,5 м[456]. В них были проделаны амбразуры для пулеметов и орудий. С наступлением морозов немецко-фашистские войска облили эти валы водой, сделав их почти неприступными.
10 января на командный пункт Волховского фронта прибыли представители Ставки маршал К. Е. Ворошилов и генерал армии Г. К. Жуков. Командующий фронтом К. А. Мерецков доложил им о ходе подготовки наступления, а затем ознакомил с окончательно отработанным планом операции.
Ночью воинам 67-й армии было зачитано обращение Военного совета Ленинградского фронта: «Войскам 67-й армии перейти в решительное наступление, разгромить противостоящую группировку противника и выйти на соединение с войсками Волховского фронта, идущими к нам навстречу, и тем самым разбить осаду города Ленинграда.
…Дерзайте в бою, равняйтесь только по передним, проявляйте инициативу, хитрость, сноровку!
Слава храбрым и отважным воинам, не знающим страха в борьбе! Смело идите в бой, товарищи! Помните: вам вверены жизнь и свобода Ленинграда!
Пусть победа над врагом овеет неувядаемой славой ваши боевые знамена!
В бой, в беспощадный бой с врагом, мужественные воины!» В войсках Волховского фронта прошли митинги и собрания, на которых бойцы поклялись взломать оборону противника и освободить Ленинград от блокады.
Наступило утро 12 января 1943 года. В карьер у деревни Горка, где располагался командный пункт, были проложены железнодорожные пути и поставлен штабной вагон командующего Волховским фронтом К. А. Мерецкова. В нем склонились над столом с картами представители Ставки маршалы Г. К. Жуков и К. Е. Ворошилов, член Военного совета фронта Л. З. Мехлис. Зазвонил телефон. Командующий артиллерией Волховского фронта генерал Г. Е. Дегтярев доложил:
— Артиллерия к открытию огня готова…
— Начинайте, — отдал команду Мерецков.
В 9 часов 30 минут артиллерийские полки и дивизионы открыли огонь по врагу. 1 час 45 минут длилась артиллерийская подготовка на участке прорыва Волховского фронта. 2 часа 20 минут долбили оборону противника орудия Ленинградского фронта. Авиация бомбила позиции и тылы немцев силами 13-й и 14-й воздушных армий. После этого войска двух фронтов одновременно перешли в наступление.
Немцы сражались с необычным упорством. На участке 67-й армии советские части преодолели передний край обороны противника и захватили плацдарм у деревни Марьино протяженностью 5 километров по фронту. Упорное сопротивление противника, обороняющегося между 2-м Городком и Шлиссельбургом, было сломлено. К исходу дня наступавшие в центре 136-я и 268-я стрелковые дивизии вклинились в неприятельскую оборону на глубину до 3 км. Однако противник упорно сопротивлялся в районе 8-й ГРЭС. Многие огневые точки противника каменных зданий Рабочих поселков во время артиллерийской подготовки уцелели. 45-я гвардейская дивизия генерал-майора А. А. Краснова несла большие потери. В районе Шлиссельбурга и Московской Дубровки наши части постигла неудача. Противник встретил массированным огнем полки 86-й дивизии В. А. Трубачева и отбил атаку. Только отдельным батальонам удалось зацепиться за берег. Но им пришлось отойти на исходные позиции. Командующий 67-й армией генерал М. П. Духанов приказал В. А. Трубачеву отвести полки и готовить их ввод в бой с плацдарма, захваченного 136-й дивизией генерала Н. П. Симоняка. Уже на следующий день планировалось ввести в бой вторые эшелоны, так как противник подтягивал резервы и готовился к контратакам.
Наиболее успешно наступала 136-я дивизия генерал-майора Н. П. Симоняка. Это он приказал дивизионному духовому оркестру играть «Интернационал» во время броска через Неву — поддерживать боевое настроение войск. Дивизия быстро форсировала Неву и к вечеру вышла на рубеж Беляевское болото — Пильная Мельница. Наступавшая правее 268-я стрелковая дивизия полковника С. Н. Борщева полуохватила вражеские позиции в районе 2-го Городка.
На следующий день на плацдарме завязались тяжелейшие бои. Немцы пошли в контратаку крупными силами пехоты при поддержке танков. Противник наносил удар вдоль левого берега Невы с целью отрезать главные силы 67-й армии, которые ушли вперед. Удар пришелся на 268-ю дивизию, которая стала пятиться к Неве. На пути немецких танков встал артиллерийский дивизион капитана Н. И. Родионова 96-го истребительно-противотанкового полка. Его огневые позиции были на опушке леса перед поляной, через которую двигались немецкие танки. Когда машины с крестами на броне подошли на 500 метров к огневым позициям артиллеристов, заговорили орудия дивизиона. Артиллеристы капитана Н. И. Родионова сразу же подожгли два танка. Но силы были неравными.
У противника помимо 16 танков были самоходные орудия, несколько рот автоматчиков. Они рвались к переправам через Неву. Во время отражения атаки танков погиб командир батареи старший лейтенант Л. С. Кубланов, многие орудийные расчеты. Зажимая рукой кровоточащую рану, продолжал управлять огнем орудий командир батареи лейтенант Ф. С. Чернышев. Через два часа боя закончились снаряды, неразбитыми осталось несколько орудий. В бою погиб командир дивизиона, многие артиллеристы. Подоспевшая пехота отбросила противника. Как подчеркивалось в донесении штаба Ленинградского фронта, «только благодаря героическим действиям нескольких артиллерийских батарей немецкие танки не прорвались к переправам». Дивизия за несколько часов боя потеряла около полутора тысяч человек. Раненых немцы давили танками и добивали штыками.
В отражении атак наступающих советских частей, а потом и в контратаках на участке 96-й пехотной дивизии немцев участвовала 1-я рота 502-го тяжелого танкового батальона. Четыре новейших «тигра» были включены в ее состав. В боях в районе Шлиссельбурга лейтенант Бодо фон Гартель меткой стрельбой из «тигра» уничтожил 12 танков Т-34, а унтер-фельдфебель Болтер — пять. Немцы не хотели уступать ни клочка завоеванной земли. Они сражались за каждый метр, за каждую высоту, непрерывно контратаковали.
Кровь в прямом смысле лилась рекой. В результате упорного сражения на этом участке фронта советским войскам в этот день не удалось продвинуться вперед. В ряде случаев ими были оставлены ранее завоеванные позиции.
На Волховском фронте события тоже разворачивались не менее драматически. Ни в первый, ни во второй день наступления 2-й ударной армии не удалось взять Липки и Рабочий поселок № 8. В полосе 2-й ударной армии наиболее ожесточенные бои развернулись за опорные пункты врага в деревне Липка, Рабочем поселке № 8 и роще Круглая северо-западнее Гонтовой Липки. Эти опорные пункты находились на флангах прорыва, и немецкие солдаты упорно дрались за их удержание, даже находясь в окружении. К исходу дня соединениям армии удалось прорвать первую позицию вражеской обороны и продвинуться на 2–3 км. Противник, стремясь не допустить развития прорыва, начал вводить в сражение оперативные резервы.
