– Вам садиться необязательно, – произнес он фальцетом, когда Дорн подтащил к себе стул. – Вы не узнаете ничего нового, если я скажу, что от вас обоих одни сплошные расходы. Все ваши попытки занять место в гильдии потерпели крах. Вы для меня практически не имеете ценности.

Дорн чувствовал затылком дыхание телохранителя.

– Но так и быть, я сделаю вам еще одно предложение. Иначе натравлю на вас Кельфа, – продолжал Слифф. – Сенета отправится в «Волосы ангела», а тебе, Дорн, я обеспечу место в городской страже. Нам нужны там хорошие люди, чтобы держать все под контролем – если ты понимаешь, что я имею в виду.

Дорн понимал, но это ему совершенно не нравилось. Он развернулся, схватил стоявшего у него за спиной прислужника и потянул так, что тот оказался между ним и Слиффом. Затем он сжал шею жертвы и изо всех сил приложил мужчину лбом о столешницу, да так, что золотые башенки рухнули и монеты покатились по столу. Когда он разжал руки, прислужник со стоном рухнул к его ногам. Сенета и Слифф, казалось, были одинаково поражены и не двигались с места.

– Надеюсь, это был не Кельф, – проворчал Дорн. – У меня для тебя тоже есть предложение. Ты позволяешь нам с Сенетой действовать по своему усмотрению, а мы за это будем выплачивать тебе каждую неделю долю от заработка. Друзьями мы не останемся.

Слифф молча кивнул. Однако Дорн знал, что он оправится от потрясения и однажды припомнит ему все.

Рубиния постучала в дверь настолько робко, что стук был едва слышен. Так ей придется стоять здесь до вечера, но тогда чай из корней многолетника остынет, края сыра высохнут, а хлеб превратится в камень. Хоть она и сомневалась, что мейстер Отман заметит разницу, но это нанесет серьезный урон ее гордости как экономки Вороньей башни. Она поставила поднос на пол и снова постучала в крепкую дубовую дверь. Никто не ответил.

Женщина-полурослик предприняла еще одну попытку. На этот раз несколько более громкую. Стук эхом разнесся по узкой лестнице внутри башни. В тот же миг за дверью послышался глухой треск. Рубиния вздрогнула.

– Скорее, туши, – услышала она торопливые слова Отмана. – Там еще горит. Да, вот так хорошо. Смотри, чтобы это не попало на мои записи. Поосторожнее с этим.

Судя по звукам, кто-то колотил тряпкой или полотенцем по столу, и вскоре послышалось шипение, словно кто-то плеснул воду на раскаленные уголья.

– Посмотри, кто там.

К двери приближались неторопливые шаркающие шаги. Кто-то повернул ключ в замке и слегка приоткрыл дверь.

Рубиния уставилась в маленькое безволосое лицо с острыми ушами и желтыми глазами. Существо было на целую голову ниже нее.

– У вас все в порядке, Пепельный? – поинтересовалась она.

– У нас нет времени на наведение порядка, у нас с мейстером. Тут как раз эксперимент в самом разгаре.

– Я принесла завтрак для мейстера Отмана. Ему нужно что-нибудь поесть.

– Мейстеру не нужен завтрак. У него еще осталось достаточно с ужина, – заявил Пепельный. – А теперь, после пожара, и чай снова нагрелся.

Карликам мейстера было очень тяжело объяснить, каковы потребности у людей.

И еще труднее было втолковать им, что в Вороньей башне командует женщина-полурослик, по крайней мере, в вопросах питания ее обитателей. Но Рубиния уже привыкла к этой вечной войне.

Она подняла поднос и протиснулась мимо карлика в рабочий кабинет мага.

Вся комната была наполнена едким желтым дымом. Мейстер Отман сидел за лабораторным столом и промокал тряпкой свои рукописи.

– О, Рубиния, это вы. Я еще не все съел, – произнес он, разглядев в дыму женщину-полурослика. – Паштет из белых грибов просто великолепен.

– Это был паштет из сморчков, а сейчас уже время завтракать, – энергично заявила Рубиния. – Вы опять ничего не съели. Так у вас совсем не будет сил. Со своими опытами вы забываете обо всем. Так больше продолжаться не может.

– Мейстер никуда не пойдет, – снова вмешался в разговор Пепельный. – Нам нужно завершить важный эксперимент.

– Все в порядке, Пепельный, – произнес мейстер Отман. – Рубиния права. Я должен что-нибудь съесть.

– Значит, этот вопрос мы выяснили, – сказала Рубиния.

Она отодвинула в сторону несколько мисочек, стеклянных колб и изогнутых металлических подставок. Глаза у мейстера Отмана расширились от удивления.

– Что-нибудь не так? – поинтересовалась она, заметив его взгляд.

Маг набрал в легкие побольше воздуха, на миг задержал дыхание. Рубиния медленно убрала руки от стола.

– Нет, нет, – прошептал Отман. – Просто то, что вы отмели в сторону как мусор, – это результат трудов последних двух недель.

– О, я совсем не хотела, – слегка пристыженно ответила Рубиния. – Что же это?

Отман, не отрываясь, смотрел на лежавшие на столе остатки материалов.

– Мусор, – сказал он. – Но если бы эксперимент удался, у нас была бы субстанция, которая могла бы накапливать свет, а затем постепенно отдавать его.

Рубиния нахмурилась.

– Она светится в темноте, – пояснил Отман.

– Вы добьетесь того же эффекта, если откроете окно, впустите свет и выпустите чад, – ответила Рубиния. – И для этого вам не придется работать день и ночь на протяжении двух недель. А теперь съешьте, пожалуйста, свой завтрак. А потом, быть может, вам стоило бы прилечь. Я разбужу вас к обеду. Тем временем Пепельный сможет здесь немного прибраться.

Карлик раздраженно скривился.

– Вероятно, вы, как всегда, правы, – признал маг. – Мой талант заключается скорее в том, чтобы наводить беспорядок, и будет гораздо эффективнее, если я отдохну и сяду за чистый рабочий стол, нежели буду пытаться множить хаос.

Отман лукаво улыбнулся Рубинии.

– Дуболистье? Никогда не слышал. Это где такой город? – едва ворочая языком, произнес грязный поденщик, сидевший за столом и обращавшийся к стойке бара, не удостоив при этом своего собеседника ни единым взглядом.

Подобное неуместное поведение, равно как и не очень полезный ответ был более чем на руку Путешественнику. Точнее говоря, именно это «никогда не слышал» и было причиной быть здесь, мириться с этим третьесортным трактиром, славившимся своей деревенщинкой, граничившей с нищетой. К тому же, сюда манили плотоядно усмехающийся хозяин, пожилая разливщица и мерзкая вонь, доносившаяся из кухни. Тому, кто попадал в их сети, хотелось выпить что-нибудь по-быстрому, узнать кое-какие новости или наоборот, принести их в народ и как можно скорее убраться восвояси. Кто ты, что тебе нужно, как ты выглядишь и уж тем более как тебя зовут – никого здесь не интересовало. Идеальное место для тех, кто не хочет привлекать к себе внимание.

Сидевший у стойки человек довольно усмехнулся в тени своего капюшона и снова занялся своим бокалом красного вина. Такие, как он, не могли устоять перед хорошим вином. Он всегда готов был променять интересного собеседника на кувшин красного с тардийских плоскогорий. Вино всегда говорило правду, в отличие от людей, которые по большей части врали или произносили искрящиеся глупостью душевные перлы.

– Дуболистье? Можете туда не ездить, – пролепетал один из посетителей из-за соседнего стола.

Путешественник немного повернул голову в сторону и бросил из-под капюшона взгляд на незнакомца. Судя по всему, тот человек был бродячим торговцем. На столе перед ним был разложен свиток пергамента, на котором он красивым почерком записывал какой-то товар и приписывал к нему цены. От стойки видны были даже две первые строчки: ткань шелковая темно-синяя – 1 отрез: 2 талера, кожаный ремень – 1 шаг длиной: 1 талер.

Торговец на миг замер. Заметив проявленное собеседником внимание, он требовательно отодвинул от себя пустую пивную кружку.

Путешественник на миг обернулся к хозяину и кивком головы сигнализировал о своем согласии угостить посетителя.

Но снова торговец заговорил только тогда, когда кружка снова была полна до краев.