Чтобы осмыслить все значение и размах этих достижений, вы должны вспомнить, при каких условиях и с чего нам пришлось начать строительную работу. В наследство мы получили совершенно разбитое народное хозяйство, голод, холод, нищету и эпидемии разных болезней. На нашу советскую страну со всех сторон наседали полчища белогвардейцев и империалистических интервентов. Сначала нам пришлось ликвидировать гражданскую войну, и только после этого мы могли приступить к широкому хозяйственному и культурному строительству. Вот с чего мы начали и к чему пришли за 13 лет существования советской власти.

Когда мы подсчитываем теперь все наши достижения, то надо иметь в виду, что каждый наш шаг вперед как в области материально-хозяйственной, так и в области культурной был сделан в борьбе с огромными затруднениями. Вначале это были затруднения величайшего кризиса народного хозяйства, а потом, когда мы восстановили промышленность и сельское хозяйство, появились трудности, обусловленные нашим ростом. Многие не понимают природы и характерных особенностей наших трудностей. Некоторым кажется, что теперь стало как будто бы хуже, чем раньше. Вам частенько, вероятно, приходится слышать возгласы: «ах, как стало тяжело». Но эти люди просто не продумывают вчерашний день, они его забывают. Жизнь у нас развивается стремительными темпами, и поэтому мы быстро забываем старое. А если оглянуться назад и вспомнить, что было хотя бы 26 октября 1917 г., то станет ясно, что наши теперешние затруднения совершенно другого порядка: это – затруднения могущества, затруднения роста, затруднения накопляемого жира, если можно так выразиться. (Смех, аплодисменты.) В самом деле, разве сегодняшние затруднения могут идти в какое-нибудь сравнение с затруднениями 1919 или 1921 – 1922 гг.? Совершенно очевидно, что затруднения, которые мы переживали в прошлом, были неизмеримо больше и тягостнее, чем затруднения текущего периода.

В чем же заключается основа наших трудностей вообще? В конце концов, основа наших трудностей сводится к тому, что мы идем по совершенно неизведанным путям социалистического строительства и в обстановке сильнейшего сопротивления классовых врагов как внутри, так и вне нашей страны. Можно сказать, что в области социалистического строительства мы пробиваем дорогу сквозь непроходимые исторические «джунгли». И поэтому, когда окидываешь взором общие условия социалистического строительства в нашей отсталой стране, то невольно вспоминаешь следующие слова Ленина: «Ни один разумный социалист, писавший о перспективах будущего, никогда и в мыслях не имел того, чтобы мы могли по какой-то заранее данной указке сложить сразу и составить одним ударом формы организации нового общества. Все, что мы знали, что нам точно указывали лучшие знатоки капиталистического общества, наиболее крупные умы, предвидевшие развитие его, это то, что преобразование должно исторически неизбежно произойти по такой-то крупной линии, что частная собственность на средства производства осуждена историей, что она лопнет, что эксплуататоры неизбежно будут экспроприированы. Это было установлено с научной точностью, и мы это знали, когда мы брали в свои руки знамя социализма, когда мы объявляли себя социалистами, когда основывались социалистические партии, когда мы преобразовывали общество. Это мы знали, когда брали власть для того, чтобы приступить к социалистической реорганизации, но ни форм преобразования, ни темпа быстроты развития конкретной реорганизации мы знать не могли. Только коллективный опыт, только опыт миллионов может дать в этом отношении решающие указания именно потому, что для нашего дела, для дела строительства социализма недостаточно опыта сотен и сотен тысяч тех верхних слоев, которые делали историю до тех пор в обществе помещичьем и в обществе капиталистическом. Мы не можем так делать именно потому, что мы рассчитываем на совместный опыт и что это – опыт миллионов трудящихся. Поэтому мы знаем, что дело организационное, которое составляет главную, коренную и основную задачу советов, что оно неизбежно несет нам массу опытов, массу шагов, массу переделок, массу трудностей, в особенности относительно того, как поставить каждого человека на свое место, ибо здесь нет опыта, здесь приходится каждый такой шаг вырабатывать самим, и чем тяжелее ошибки на таком пути, тем тверже растет уверенность, что с каждым новым приростом числа членов профессиональных союзов, что с каждой новой тысячей, с каждой новой сотней тысяч людей, переходящих из лагеря трудящихся, эксплуатируемых, которые до сих пор жили по традициям, по привычке, в лагерь строителей советских организаций, растет число людей, которые должны удовлетворять и поставить дело на правильные рельсы» (XV, 280 – 281). Следовательно, трудности социалистического строительства вовсе не являются для нас какой-то неожиданностью, они совершенно неизбежны, и мы давно об этом знали. Точно так же мы знали, что социализм нельзя построить в белых перчатках, что это дело сложное и трудное. Немудрено, что мы иногда ошибаемся, что у нас бывает масса переделок и что многие из наших работников в процессе строительства набивают у себя шишки на лбу. Вам известно, что в Советском Союзе насчитывается около 160 миллионов населения, из которых не менее 80 миллионов принимает непосредственное участие в производственном процессе. Подумайте только: легкое ли это дело – поставить каждого из них на свое место. А ведь такой задачи до сих пор ни один народ и ни одно правительство перед собой не ставили. Понятно поэтому, что решить такую задачу сразу нельзя, ибо у нас нет опыта. Возьмите, например, организацию производства в области промышленности. Мы строим множество совершенно новых предприятий, о которых раньше ни один наш рабочий не имел никакого представления. К числу таких предприятий относится Сталинградский тракторный завод. Сравнительно быстро мы построили этот завод, ибо самая постройка такого гиганта для нас уже не является новостью. Но пустить Сталинградский завод, приучить 10 тысяч рабочих работать социалистическими темпами в неведомой им отрасли производства очень трудно. И особенно эти трудности сказываются сейчас, ибо тысячи рабочих на Сталинградском заводе только приспособляются к новому производству, сотни инженеров, совершенно не знающих этой новой техники, сами проходят практический стаж. Со стороны же затруднения на Сталинградском заводе представляются в совершенно ином виде, и некоторые даже готовы злорадствовать в связи с тем, что там до сих пор не удалось достигнуть намеченной нормы выпуска тракторов. Это ведь результат наших успехов, что мы построили такой завод, что мы будем выпускать у себя сотню тысяч тракторов ежегодно, что мы создаем новую квалификацию работников и новую отрасль нашей промышленности. Но наш успех и производственный рост вызвал к жизни целый ряд новых трудностей, о которых раньше мы могли только догадываться. А то, что происходит сейчас на Сталинградском заводе, в известной мере наблюдается и на целом ряде других наших строительств, поскольку мы приступили к ним впервые.

Возьмите теперь вопрос об организации снабжения населения продуктами широкого потребления. У нас много говорят об очередях и недостатке товаров. Но посмотрите, откуда это получилось. Ведь уже давным-давно восстановлена промышленность и значительно увеличена ее валовая продукция. Точно так же нам удалось, наконец, восстановить и сельское хозяйство. А промышленных товаров и сельскохозяйственных продуктов все-таки не хватает. В чем же дело? Мы имеем, с одной стороны, несомненный рост общего благосостояния страны, а с другой, – успешное развитие индустриализации. Каждый новый завод, выстроенный нами, притягивает новых рабочих из деревни. Отсюда и получается, что теперь требуется гораздо больше товаров, чем раньше, только потому, что непрерывно растет население вообще и городское в особенности. Но этого мало. Ведь раньше подавляющее большинство населения было чрезвычайно ограничено в средствах, раньше только незначительная прослойка общества покупала много товаров и хорошо питалась. Поэтому тогда и не было товарного голода. В самом деле, сколько можно было купить товаров при месячном заработке в 20 или 30 рублей? А ведь это был заработок основной массы рабочего класса. То же самое мы должны сказать и о покупательной способности деревенских низов в дореволюционный период. Но теперь положение коренным образом изменилось: как рабочие, так и крестьяне предъявляют теперь неизмеримо больший платежеспособный спрос, ибо доходы их значительно возросли. Вы посмотрите, как сейчас одеты и обуты рабочие и крестьяне. Особенно показательна в этом отношении деревня. Почти все наблюдатели в один голос утверждают, что крестьянин в настоящее время одевается и обувается далеко не хуже, чем городской житель. Отсюда понятно, что наша легкая промышленность не поспевает за растущим спросом населения на товары.