Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Несомненно, Дылда не помнил Фрэнка, он равнодушно окинул его взглядом и даже зевнул, прикрыв ладонью рот.

Как наяву перед Грегом промелькнул бросившийся на бандита Косой, зажавшая выколотый глаз ручонкой девочка. Будто резанул по ушам ее жалобный вскрик и исступленный вопль Косого.

Фрэнк сел. Майк обошел столик и словно утонул в мягком четырехугольнике кресла.

— Я слышал, Хитрый Опоссум отдал концы, и вы у руля конторы «Гуппи». Ползете вверх, старина. Поздравляю. Мы противники, но я откровенно рад вашим успехам, ибо как-никак обязан вам.

— Спасибо, Майк. — Фрэнк поклонился и положил ладони на колени.

— Не предлагаю спрыснуть встречу. Вы же не пьете, — опять зашелестел смехом Майк. — Что привело вас ко мне?

— Самые недавние события. Вы читали газеты? Происшествия последних дней и заинтересовали меня. Уж вам-то должно быть известно, что происходит — это же ваши владения. Мне необходимо, жизненно необходимо выяснить, кто так виртуозно ухитряется освобождать людей от их одеяний?

— Пять минут назад мы беседовали на эту тему. — Майк сделал жест в сторону застывших, как манекены, людей. — Мы бы сами щедро заплатили тому, кто объяснил бы нам, властелинам округа, что творится в нашей же вотчине. — Глаза Майка стали злыми, оскалились крупные желтые зубы, он уже не улыбался. — Если мы найдем этих каналий, не сомневайтесь — им не поздоровится. Но, к великому сожалению, для нас это как гром среди ясного неба. Я абсолютно откровенен. Это не наши.

Единственно, чем мы поживились, — драгоценностями: так, разными колье, брошками, кулончиками, но не раздевали и не взяли ни одной шмотки, даже носового платка. Скажу больше, я связывался с коллегами из других районов, они в полном неведении. Скажу еще больше, я помню, что вы сделали для меня, наши трюкачи заявляют: сделать это простому смертному нельзя, невозможно, если он не какой-то уникальный тип или человек-невидимка. — Он встал и прошелся, шаркая подошвами, по густому, во весь кабинет зеленому ковру. — Да, нельзя. Я знаю, все юристы, во всяком случае, такие, как вы, верят фактам. Что ж, постараюсь вас убедить, выслушаем мнение специалиста. — Он нажал справа от столешницы маленькую кнопку.

В дверях появилась секретарша, что привела Грега.

— Рита, сколько времени потребуется человеку, чтобы самостоятельно и добровольно раздеться?

— Мужчине, женщине? Полностью или частично?

— Допустим, женщине, полностью.

— В специальном костюме пятнадцать секунд. В обычном летом — пятьдесят секунд, зимой — полторы минуты, — ответила, смущенно потупив глаза, секретарша.

— Вы слышали? — Майк повернулся к Грегу. — И это, я подчеркиваю, по собственной воле. — Он снова бросил взгляд на девушку. — Рита, а если принудительно, да еще в общественном месте, но не прибегая к аппарату К.

— Без насилия и телесных повреждений? — спросила она.

Майк вопросительно взглянул на Фрэнка.

— Разумеется, — кивнул Грег.

— Вообще невозможно.

— Молодец, малютка, спасибо, ступайте. — Он остановился против кресла Фрэнка, покачиваясь с носков на каблуки лакированных туфель. — Можете не сомневаться в ее компетентности, она на этом съела не одну, а всех собак вместе со щенками, и не только нашего города.

Я повторяю — это не деяние рук людских. Нет. Возможности смертного ограничены, они имеют предел. Выше собственного носа не прыгнешь — будь ты трижды талантлив в своем ремесле. Во всяком случае, такие мастера еще не производились на свет обычными бабами.

— Уж не вдарились ли вы в магию или религию? — скептически усмехнулся Фрэнк.

— Что вы, Грег, упаси меня бог, я столько нагрешил, что даже римский папа не в состоянии выписать мне индульгенцию на отпущение грехов, а поэтому в моих же интересах не верить ни в бога, ни в загробную жизнь — это слишком хлопотно. И тем не менее я повторяю: люди, обычные наши обдиралы, мы их так называем, сделать этого не в силах. Так-то. — Он прошел за столик и сел слева. — Даже используя аппарат К, но в газетах о нем не упоминалось. Да и мои друзья свое участие полностью отрицают, а уж вы-то знаете, как мы умеем наказывать за обман. Не в пример вашему юридическому и полицейскому аппарату в нашей системе свято соблюдается принцип неотвратимости наказания. Куда бы ни скрылся провинившийся, мы его обязательно разыщем и он понесет заслуженную кару. Наш девиз: строгость, справедливость и неотвратимость.

— А что это за аппарат К, о котором вы упомянули? — недоуменно спросил Грег.

— Извините, я упустил из виду, что вы уже не занимаетесь подобными делами. Хотя даже самый паршивый полицейский знаком с этой штукой. — Он открыл ящик стола и вынул предмет, что-то вроде небольшой зажигалки. — Вот он. Видите, длинный, телескопический, наподобие антенны медный штырек. Если им прикоснуться к голове человека и нажать кнопку, он получит удар тока и рухнет на землю в шоке. Не беспокойтесь — это не смертельно и не вредит здоровью. Очухается минут через сорок, разумеется, выглядеть он будет как ощипанный цыпленок, то есть полностью лишенный личной собственности, а заодно и меченный на всю жизнь. Этот механизм впервые применила, кстати, полиция при разгоне демонстрантов. Очень удобно — раз, возмутитель спокойствия падает, и его без суеты волокут в фургон. И самое главное — можно бить, не получая сдачи. Мы это оценили и внедрили у себя.

— Что вы имели в виду, когда сказали: человек становится меченым? — поинтересовался Фрэнк. — После действия аппарата остается шрам, ожог или клеймо?

— Да, именно клеймо. — Глаза Майка зловеще и лихорадочно заблестели. — Клеймо до конца его дней. Не прикидывайтесь наивным. — Он немного помолчал. — Прошу прощения, я все время забываю — вы же покинули полицейское ведомство пять лет назад, а это сатанинское изобретение они ввели совсем недавно под грифом «сверхсекретно».

— Я действительно не в курсе, — удивился Фрэнк. — Объясните, пожалуйста.

— Радиоактивный висмут-100. Как видите, научно-техническая революция вторглась в область и воров и полицейских.

— При чем здесь висмут? — Грег вскинул брови.

— Его впрыскивают в кровь тем, кто вторично предстает пред ослепшими очами богини правосудия. Считают — первый раз случайность, а если второй, то уж наверняка потенциальный бандит. После этой манипуляции человек становится отверженным — дорога назад, как вы говорите, в честную жизнь, ему отрезана. Счетчик Гейгера любого полицейского или кадровика в фирме частной или государственной тотчас покажет — перед вами уголовник. И не бывший, таких по вашим понятиям не бывает, а настоящий, следовательно, первые будут его хватать и снова сажать в кутузку, даже если парень ничем не провинился, а вторые, наоборот, гнать и не давать работы. Глупцы — этим-то они оказывают нам, шефам, неоценимую услугу, пополняя каши ряды.

— Но это чудовищно! — крикнул Грег и вскочил.

— Чудовищно? Они считают, что в борьбе с преступностью это радикально, так же как поголовное дактилоскопирование и стерилизация рецидивистов. Дудки. Мы тоже не лыком шиты. На нас трудятся и химики и физики, а иногда и целые концерны. Применив аппарат К, наши обдиралы впрыскивают своим подопечным, ничего не подозревающим и вполне благополучным обывателям, висмут-100, когда те находятся без сознания. Попробуй теперь разберись, где уголовник, а где добропорядочный налогоплательщик. Ловко? — Майк засмеялся своим странным смехом и, нажав руками на плечи, опустил Фрэнка в кресло.

Несколько минут Грег сидел пораженный, не в состоянии произнести ни слова. До того страшно было то, что он услышал от этого респектабельного бандита. Словно издалека до него донесся голос Майка.

— И делается это весьма просто. Смотрите. — Он достал маленький тюбик, в каких обычно продают масляные краски, отвинтил колпачок и показал короткую тонкую иглу. — Укол. Нажим. — Из кончика блестящей иголки брызнула тонюсенькая, как стеклянная нитка, струйка. — Не надо никаких шприцев — человек, выражаясь нашим языком, окольцован и навечно, до тележки крематория.

30
{"b":"246192","o":1}