Допустим, что наряд новобрачной призван подчеркнуть внешнюю её привлекательность. Невеста как бы одаряет счастливого жениха своею красотой. Хорошо, согласен. Ну так ведь и он одаряет её чем-то — например, своим умом и талантом, своими доходами, своей мужественностью, своими здоровыми генами, наконец. Но возникает ощущение, что всё это как-то не учитывается — ни в свадебном обряде, ни в последующем «раскладе сил». Неявно предполагается, что молодой муж и дальше должен чувствовать себя донельзя осчастливленным, и всем этой красоте обязанным. Свадьба как бы задаёт весь тон последующей совместной жизни.

Давайте теперь зададимся вопросом: а в чём назидательность этого красивого обряда для невесты? Какую она берёт на себя ответственность? Нетрудно видеть, что асимметрия брачных костюмов наглядно отражает существующее распределение ролей в обществе.

Мир пышных застолий и множества гостей, мир с маршем Мендельсона и официальными свидетелями, мир, в котором легитимность союза должно засвидетельствовать «всё общество» — это мир женщины. Если мужчина решил быть вместе с «Ней», то ему вполне достаточно трезвого сознания этого факта и понимания ответственности за принятое решение. Потребность в том, чтобы об этом «узнали все», чтобы было всё «как у всех», чтобы всё было «красиво и торжественно» — присуще женщине исключительно. А теперь — внимание. У «всех» была роскошная свадьба; у всех муж стал впоследствии почти что подкаблучником… Вы меня хорошо поняли?

Вся эта свадебная свистопляска с самого начала лишает мужчину двух самых главных его достоинств — рассудка и умения быть самостоятельным. Кстати, у Чехова всё это хорошо описано. Как бы выразить это поточнее? Вот, придумал: участвуя в пиршестве со многими гостями, мужчина (жених) как бы даёт им всем «подписку», что типа будет «нормальным мужем». То есть и добытчиком, и подкаблучником одновременно. И если, например, его лаборатория не получит очередной грант, и он окажется на зарплате в 100 грин, то ему будет вроде как неудобно перед многочисленной роднёй, бывшей на той свадьбе. Хотя спрашивается: ну при чём тут они все? «Оставит человек отца и матерь…»

Для жениха свадебный обряд оборачивается чем-то вроде обряда инициации, посвящения его типа в «избранные», а на деле — включение в мир жрущих самодовольных гостей. Стопудово вся ситуация как бы вопиет ему: «ты должен быть таким, как мы все». И чем больше на свадьбе родни, чем более пышным является торжество, тем более довлеют над женихом эти неписанные и неосознаваемые обязательства. Свадьба неизбежно лишает нас внутренней свободы.

Более того. Пышный и торжественный свадебный ритуал как бы гипнотизирует новобрачных. Он — и в первую очередь именно он — создаёт стойкое ощущение, что свершилось нечто великое, что оно именно свершилось, и теперь счастливое будущее как бы гарантировано (этим самым свадебным обрядом). Типа, отгулял свадьбу — и можешь складывать ручки, теперь всё пойдёт как-то само собой. У молодых супругов возникает стойкая иллюзия Торжественность обряда парализует в первую очередь сознание молодого (и, как правило, неопытного) мужа. Невесть почему, он начинает расслабляться.

С самого начала в семье возникает вакуум — сначала идеологический. Сама по себе семья не может быть самоценна, она всегда существует для чего-то иного, более или менее высокого. Например, жена может быть помощницей мужа в его Деле, она помогает ему в продлении этого дела, рождая наследников. Или рождение и воспитание детей становится такой целью. Так или иначе, не бывает полного паритета в «раскладе сил» — рано или поздно, кто-то всё равно возьмет верх, навяжет другому своё видение мира, свою систему ценностей и свои цели существования. И подчинит себе другого.

Так вот, во многих случаях свадьба как бы перечёркивает то, ради чего в своё время сошлись наши «молодые». Они начинают жизнь как бы с чистого листа. Мужчина частенько с самого начала упускает бразды правления из своих рук — мол, всё теперь пойдёт как-то самой собой. Угадайте, что после этого происходит?

Попробую привести такой пример. Пышность свадьбы и сознание того, что потом происходит (мужское сознание, разумеется) находятся как бы на противоположных чашах весов. Чем богаче свадьба, тем расслабленнее будет потом мужчина. И, когда я набирал этот кусочек текста, то вдруг подумал: а не может ли быть так, что женщины интуитивно всё это чувствуют, почему и мечтают поголовно о великом торжестве бракосочетания?

Существует и ещё один момент. «Каждая женщина — это самка, ориентированная на продолжение рода. Для этого она должна найти себе самого лучшего мужа, то есть самого незаурядного самца. Однако, чаще всего нет уверенности, что это удалось. Каждую женщину точит червь сомнения: а точно ли её избранник — самый лучший? Может, стоило ещё повыбирать? А вдруг где-то есть ещё лучше? Ведь тогда получится, что она как бы проиграла!

Внешняя помпа, необыкновенная торжественность действия, пышное платье, лимузины, роскошный стол и обилие весёлых гостей как раз и призваны её успокоить и компенсировать эту внутреннюю женскую неуверенность».

Обратите внимание: в любом случае в выигрыше оказывается не жених, но невеста. И потому правильно поступают те, кто хотя бы ограничивается узким кругом родственников, кто венчается при закрытых дверях. И обратите внимание: все, вступающие в брак второй раз предпочитают обходится без всей этой помпы. Небось, чувствуют…

На это возразят так: но ведь всё это жестоко. Во-первых, по отношению к молодой невесте, которой так хотелось хоть на один день почувствовать себя принцессой перед тем, как окунуться в омут обыденной жизни. Ага. А я почему-то думал, что об этой самой «обыденной жизни» с мужем она только и мечтала. А мне почему-то казалось, что «омут обыденной жизни» в дальнейшем угрожает и законному супругу, причём ничуть не в меньшей степени. И если есть принцесса — то почему мы не видим принца? И почему нужно быть принцессой именно в этот день, который, как мы уже видели, много чего собою определяет?

И во-вторых, скажут, что это жестоко по отношению к родителям невесты: они типа растили эту девочку, им небезразлично, с кем она, да и так хотелось попировать на свадьбе… Ну да, а потом (как следствие) развернуть тотальный контроль над жизнью молодой семьи. Все мужья были на своих свадьбах, а потом почему-то жалуются на тёщу. Ваш покорный слуга и не собирался ничего праздновать, но Миша, брат жены (кстати, отличный парень), привёл именно этот аргумент, и он показался мне убедительным. Свадьбу-таки сыграли. И потом я лично через всё здесь описанное прошёл. Кот на своей шкуре всё это прочувствовал. Существует риск, что прочувствуете и пройдёте также и вы.

Существует и ещё один пренеприятный момент. Как правило, перед свадьбой родители невесты благословляют молодых на брак. Дают, так сказать, милостливое своё разрешение. Собственно, в этом не было бы ничего плохого, если бы не одно «но».

Давая своё изволение на брак, родители тем самым как бы получают некоторую психологическую власть над молодой семьёю. Теперь они получают право не только изредка приезжать в гости, но и совать свой нос в дела новой семьи постоянными советами и неослабеваемым контролем. Это в особенности касается «маменьки», поскольку отец невесты — бесхребетный и слабовольный, как все отцы — чаще всего занимает попустительскую позицию (так было не только у меня — не приводилось даже слышать об иных случаях). Соответственно, молодой жених, испрашивая и получая благословение на брак, тем самым как бы признаёт право родителей будущей жены на такой контроль. Уж самый факт испрошения много к чему обязывает. Тот, кто просит, всегда оказывается в зависимости тех, у кого просит. Воланд не случайно советует Маргарите: «Никогда ничего не просите. Особенно у тех, кто сильнее вас».

Нет, воля ваша, а свадьба, кроме очевидного элемента пошлости привносит в жизнь ту самую зависимость — не только от жены, но и её родителей жены. Короче, post hoc ergo propter hoc. Кроме того, снова см. предыдущий абзац. В конечном счёте «предки» невесты мечтали о её семейном счастье, о гармоничных взаимоотношениях, о хороших внуках, а не о торжествах. Надо смотреть в суть, а не передёргивать.