Боярский. Двубортный?Однобортный? Беня. Двубортный.

Боярский. Фалды закругленные или подрубленные?

Беня. Закругленные. Боярский. Материал мой или заказчика? Беня. Ваш.

Боярский. Какая подкладка по вашему вкусу — английская, из Лодзи или из Москвы? Беня. Какая лучшая?

Мадам Тартаковская вскочила как ужаленная и протиснулась между Боярским и Беней, раздвинув их локтями.

Тартаковская. Подождите, люди! О чем вы толкуете? Наша дочь уже обручена. Здесь ее суженый! И она ткнула пальцем в Боярского.

Беня(в превеликом удивлении). Он? Боярский (скромно потупясь). Я Беня. Его здесь больше нет. Он сгреб Боярского за воротник, оторвал от пола, пронес через всю гостиную и выбросил в открытое окно. Затем вернулся к столу, лучезарно улыбаясь.

Беня. Я человек простой. И не стыжусь своей профессии. А если кто-нибудь думает, что это ему не подходит и отразится на его реноме, то пусть он горит огнем.

Тартаковский. Почему нам гореть огнем? Такие слова, Беня, даже неудобно от тебя слышать.

Давайте сядем за стол как люди, а не какие-нибудь босяки, и все обговорим мирно, как это делают благочестивые евреи.

Соня слышит все это, стоя на пороге кухни и, сорвавшись с места, убегает, сдерживая рыданья. Ее догоняют горькие стенания мадам Тартаковской.

Духовой оркестр, уже не военный, а штатский, в основном собранный из еврейских музыкантов, которых приглашают играть на свадьбах и похоронах, грянув во все инструменты с такой силой, что язычки пламени в керосиновых лампах, гирляндами развешенные по всему двору, дымно колыхнулись и засветились еще ярче.

И началась свадьба Бени Крика, о которой потом долго судили и рядили по всей Одессе.

Разных размеров столы составлены в бесконечный ряд, по диагонали пересекают весь двор и концами даже вылезают на улицу. Столы покрыты бархатными скатертями всех расцветок и напоминают змею, кожа которой состоит из сплошных заплат всевозможной окраски. Все пространство вокруг двора превращено в гигантскую кухню под навесами, где три наемных повара с помощью целой оравы посудомоек в поту и пару варят, парят тушат и еще много чего делают, чтоб насытить такое множество гостей.

Не менее десяти самых уважаемых матрон Молдаванки обносят столы, вывихивая себе суставы под тяжестью медных подносов.

Столы ломятся от множества блюд. Тут и огромные, набитые кашей, индюки, и жареные цыплята, и гуси с вываливающимися из распоротых брюх долями яблок, персиков и чернослива. Глубокие тарелки с пахучей баклажанной икрой и не менее глубокие — с рыбьей икрой, черной и красной. Гигантские фаршированные щуки размером с доброго дельфина. А тертый хрен, красный и белый? А перцы? А вареная фасоль?

А вина? В разнокалиберных бутылках со всего света представлен парад контрабандного алкоголя, разогревая тугие животы, закипая в мозгах и вызывая гулко громкую отрыжку, которая гулко прокатывается над столами.

Жених и невеста восседают на почетном месте в окружении такого числа букетов, что кажется они уселись на цветочной клумбе. Беня, в новом наряде, изготовленном Боярским, а дочь Тартаковского утопает в немыслимых кружевах фаты, выписанной за большие деньги из заграницы. Она оцепенела при виде сотен сальных красных рож и не произносит ни слова, даже не улыбается будущему мужу, что смущает его и портит триумф.

Толпа гостей, обсевшая столы, орет и ржет, как конюшня с запертыми лошадьми. Бенены дружки, сидящие на лучших местах, справа и слева от новобрачных, разогрелись от выпитого не на шутку. Лева Кацап разбил бутылку о голову своей женщины, Моня Тигр, захлестнутый эмоциями, стал палить из револьвера в воздух. Старый Тартаковский, в расстегнутом жилете, презрительно щурится на этот вертеп и немилосердно икает. Могучая Бася, сидящая рядом со своим отцом, Фреймом Грачом, толкнула его локтем в бок.

Бася. Рыжий вор! Посмотри, какие кавалеры! Я бы съела их, не запивая!

Оркестр заиграл польку. Беня галантно подал руку невесте, и они вышли из-за стола на свободное место. И пустились в пляс. Одни. Никто не посмел состязаться с такой парой. Но зато хлопают в могучие ладони в такт танцу с такой силой, как пушечные залпы.

Беня танцует упоенно, демонстрируя гостям, которые и так его обожают, на что он способен в пляске. Невеста мелко переступает с ноги на ногу в атласных белых туфельках. Держа за талию, он вскинул ее в воздух и завертел над собой, отчего все ее кружевные юбки взлетели выше ее головы. А когда он вернул ее на землю, она произнесла единственное слово за весь вечер. Невеста. Грубиян!

Никто это слово не расслышал, кроме Бени. Он дернул головой, как от удара в лицо.

Рыжая Бася толкает отца и громко стонет. Бася. Посмотри на его ручки! Я бы съела эти ручки. Перебравший Фроим Грач не выдержал ее стенаний и, вынув револьвер, пьяно замахал перед ее распаренным лицом. Бася вырвала у него револьвер и швырнула через голову подальше.

Револьвер, описав дугу, с плеском приземлился прямо в кипящий котел. Видавший все на своем веку старый повар, не выразил удивления. Он вытер руки концом передника и половником выудил из кипящего масла револьвер и отшвырнул его.

Револьвер, наконец, разразился выстрелом. Пуля зацепила бочку с вином. Из пробитой дырочки ударила струя… прямо в лицо биндюжнику, храпевшему у бочки. Биндюжник не проснулся, а только разинул пасть, ловя струю, и его адамово яблоко задвигалось по шее вверх и вниз, по мере того, как он, хрюкая, глотал.

Когда танец кончился и невеста вернулась на место, а жених, встав за ее креслом, вытирал взмокшее лицо клетчатым носовым платком, к нему подошел молодой человек, не из этой компании.

Молодой человек. Послушайте, Король, я к вам на пару слов. Сонька Золотая Ручка послала меня. Вы знаете ее.

Беня. Отчего она не пришла сама? Молодой человек. Она убита горем и не хочет показать своих слез.

Беня. Хорошо… Так где же твоя пара слов? Молодой человек. Соня велела передать вам, что назначен новый полицмейстер.

Беня.Я знал об этом еще позавчера, когда он ехал в Одессу принимать должность. Дальше…

Молодой человек. Так он — таки приехал. И вступил в должность.

Беня. Передайте ему мои поздравления. Молодой человек. Нет. Он передал их вам… Беня. Каким образом?

Молодой человек. Он собрал всех легавых и сказал речь…

Беня. Новая метла метет чисто. Он хочет сделать налет. На меня. Так?

Молодой человек. И может быть, Король, вы знаете на когда назначен налет?

Беня. Он назначен на завтра.

Молодой человек. Он назначен на сегодня, Король.

Беня. Кто сказал тебе это, дитя?

Молодой человек. Сонька Золотая Ручка. Вы ведь знаете Соню?

Беня. Я знаю Соню.

Молодой человек. Новый хозяин собрал своих подчиненных и сказал: Мы, сказал он, должны раз и навсегда покончить с Беней, он сказал, ибо в этой стране есть царь и нет места Королю. Сегодня, сказал он, мы их и возьмем тепленькими.

Беня. Дальше.

Молодой человек. Тогда легавые испугались. Они сказали: если мы пойдем сегодня, когда он празднует, Беня может осерчать и много крови будет пролито. И новый хозяин ответил: мое самолюбие мне дороже… Вы сделаете налет, чего бы это не стоило.

Беня. Дорого будет стоить.

Молодой человек. А что Соне передать насчет налета?

Беня. Король передает спасибо. А решает пусть сама.

Гости стали кричать, чтоб Беня вернулся к столу.

Гости. Горько! Горько!

Беня с невестой обменялись традиционным поцелуем. Но никому не понравилось, как это было выполнено. Невеста лишь подставила щечку для поцелуя, что свадьбу удовлетворить не могло.