Здоровенные двух-трех и четырехэтажные дома из черного мрамора, у которых были круглые, как глаза, окна, казалось, глядели на тебя с недоумением, словно не понимая, как ты посмел сюда прийти. А попадавшиеся на пути многочисленные скульптуры, смотрели на тебе с презрением и криви губы в отвращении. Даже двуногие зыркали с настороженность и опаской, как будто нас вели на цепи, как преступников.

  Замок же, от домов отличался разве что своим размером и расположенным впереди раскидным садом, который совсем не гармонировал с окружающей обстановкой, поэтому, не смотря на свой поистине прекрасный и необычный вид, смотрелся как-то блекло и не к месту. Да еще кривляющиеся статуи портили все настроение и отбивали желание побродить по саду, любуясь цветами и деревьями.

  Княгиня Миарин встретила нас прямо на лестнице, ведущей к воротам (по-другому, это железную махину с выбитыми двумя подвешенными за руки женщинами просто не назвать!) в замок.

  - Ивильмира! - воскликнула женщина и спустилась к нам.

  - Ваше Темнейшество! - с поклоном ответила валькирия.

  - Отставим любезности, сейчас есть дела поважнее.

  - Как будет угодно.

   Княгиня внимательно взглянула на застывшее, словно у скульптуры лицо валькирии и удивленно заметила:

  - Ты как-то изменилась, Ива.

  - Все со временем меняется, - спокойно ответили женщина и грустно улыбнулась: - Я не исключение. 

                                                         Глава двадцать первая

                                                                Искрение слова

  С подругой, в последнее время, я виделась редко. Ивильмира постоянно находилась на закрытых совещаниях, до изнурения училась управлять новоприобретенной силой, под руководством близнецов, и, вдобавок, стала капитаном северного отряда некромантов. Как глава рода Лайна она обязана была взять на себя управление, не смотря на то, что некромантом стала недавно.

  Отрядов у некромантов было четыре: северный, южный, восточный и западной. Именно северный был самым почитаемым и уважаемым, потому что в прошлом, ценой собственных жизней, заточил Акона. Как распределяли некромантов по отрядам, я не знаю, но в северном, поговаривали, были только самые сильные и способные. Как же радовались и надувались от гордости близнецы, когда подруга назначила их своими заместителями. Многие из северного отряда поначалу возмущались, потому что были намного старше юных мальчишек, которые совсем недавно прошли посвящение. Но потом оказалось, что двое "детей, у которых еще молоко на губах не обсохло" знаниями не уступали многим взрослым. Все дело в том, что они были учениками Хейсы, а посвященных двуногих в секреты семьи Лайна были единицы. Из-за того, что Ивильмира была еще новичком в некромантии, многие тоже поначалу возмущались, но подруга была мастером затыкать рты недовольным. Некоторые ушли в другие отряды, правда потом об этом жалели, так как все те же "дети с не обсохшими губами", с разрешения Ивильмиры, рассказали оставшимся об некоторые сильных обрядах из "шкатулки" рода Лайна.

  Хоть в Темных землях приготовление к войне шло полным ходом, но когда начнется эта самая война, пока никто не знал, поэтому армия занималась сейчас подавлением бунтов и вылавливанием шаек. Вскоре хаос и безумие потихоньку утихомирилось, хотя порой вспыхивало вновь. Тварей, появившихся со стороны Ледяных Гор, тоже перебили, так что сейчас наступило зыбкое затишье, но оно лишь наводило на печальные мысли о грядущем.

   Все это время я провела в комнате подруги, потому что ходить за ней хвостиком не могла, особенно на тайные совещания, или в прогулках по замку и саду. Служанки и лакеи уже перестали при виде меня вопить и убегать, поэтому прогулки, в последнее время, стали спокойнее.

  Мой живот еще не начал расти, но я уже чувствовала три стучащих сердечка. Признаться подруге я так и не смогла. По пути в столицу Темной земли она была хмурая, задумчивая и безразличная, а сейчас хоть немного, но пришла в себя, и порой даже шутила.

  Я до сих пор помню, с каким лицом и дрожащими руками она писала письмо Дэреку. Ответ от него пришел вскоре и совсем о другом. Жрец писал, что раскрыл заговор в общине, что тот наниматель был одним из главных заговорщиков, что выяснить, как связан с заговором порванный свиток так и не смог. После этого они больше не переписывались. Наверное, им нужно было время, чтоб прийти в себя.

  Я же запретила себе думать о Лиде, но порой в памяти все равно всплывали воспоминания о маленьких ручках, гладившую мою шерсть, о чистых глазах и нежном голосе. Воспоминания были тяжелыми, но это единственное, что оставалось у меня от нее.

  Какая ирония. Кажется, только вчера, я читала двуногим лекцию о том, что стоит забыть прошлое и жить настоящим, а сама поступить так была не в силах. Все-таки рассуждать о чем-то намного легче, чем испытывать. Когда-то давно мне доводилось познать горечь утраты, да и жизнь в прошлом была не сахар, но за десять лет я уже забыла боль, поэтому ощущать ее вновь было невыносимо. Лида, за короткое время, поселилась в мое сердце, от этого было радостно и горестно одновременно. Но я не сожалела о знакомстве с ней и о проведенных вмести днях. Хотя понимание, что больше я не смогу провести с ней и одного дня, было мучительно-тяжелым.

  В комнату вошла Ивильмира, увидела меня и слабо улыбнулась.

  - Как ты тут?

  В ответ я махнула кончиком хвоста, так как никогда не понимал подобные вопросы двуногих. Врать: "Все в порядке" я не хотела, хотя понимала, что именно такого ответа от меня ожидают, поэтому и промолчала.

  Пройдя к кровати, подруга разулась и улеглась.

  - Ты уже слышала, что завтра должен прибыть король Светлых земель? - спросила она меня довольно жизнерадостно, но я понимала, что подруга говорить сейчас могла только на отвлеченные темы.

  - Нет, - ответила я, хотя слух долети уже и до моих ушей.

  - Именно за него вышла Хейса, и мне очень интересно взглянуть на того, кто умудрился затащить сестру в храм. - Ивильмира негромко рассмеялась, но я знала, какая горечь и боль скрывает ее смех. Подруга в прошлом много размышляла о своей сестре и о том, что ей не терпеться выдать ее замуж и понянчиться с племянниками. Сама она и не думала заводить детей, поэтому хотела племянников больше, чем своих собственных. - Так же скоро должен прибыть Лодгарас, я получила сегодня от него письмо. Он, кстати, когда получил ваше письмо, тоже подумал, что это чья-то ловушка и предпринимать ничего не стал.

  Подобная реакция была не удивительна, хотя я и Лида надеялись на то, что нам все-таки прейдут на выручку. Но раз брат Ивильмиры почуял тут подвох, то от ее не слишком близкого друга иной реакции не стоило и ждать.

  - От Киана есть вести? - Меня действительно интересовала судьба мужчины, потому что этот двуногий мне нравился.

   - Я тебе не сказала? - удивленно спросила Ивильмира, с недоумением взглянув на меня.

  - Нет.

  - Наверное, совсем замоталась и забыла, - с тяжелым вздохом произнесла подруга. - От него получила уже давно. Он единственный, кто отправился мне на выручку, и мое письмо получил уже возле Ледяных гор.

  Это не удивительно, ведь Киан очень ее любит.

  - Сейчас он тоже едет сюда, завербовав с собой нескольких наших общих друзей.

  Интересно, что подруга будет делать с Кианом, ведь они до этого были в довольно странных, но все же отношениях, а сейчас она влюбилась в жреца.

  - И что ты будешь делать? - спросила я напрямую.

  - С чем? - удивленно уточнила Ивильмира.

  - С Кианом и Дэреком.

  Она надолго задумалась, а потом ответила:

  - Если тебе интересно, собираюсь ли я крутить шашни с Кианом, то можешь успокоиться, потому что не собираюсь. Киан хороший мужчина и он мне нравиться, но Дэрек... - подруга резко замолчала и в наступившей тишине чувствовалась грусть и напряжение. - Слова Мивальдо до сих пор крутятся у меня в голове, - через некоторое время тихо призналась она.