Старец Мой принц, ты стоишь своего отца. Твой славный дядя, наш великий герцог, Возликовал немало б в смертный час, Имей и он наследника такого. Гляди, твой вид меня омолодил. Точь-в-точь как ты, осанкой, речью, нравом, Такой же друг народа, как и ты, Стоял Гискар когда-то перед нами, Народом обожаемый кумир! Да низольется на тебя с небес Та благодать, что награждает доблесть, Да процветет твоя судьба под ней. Всегда и впредь благоволенью дяди, Как солнцу, озарять себя давай. Не сомневайся. Благостная почва Со временем благие даст плоды. Расти судьбу. Не надо удобренья Сомнительного. Лучше сохрани, Пока возможно это, почву чистой. Во многих спорах победил бы ты, Но в этом состязанье твой противник Сильней тебя. И оттого, что твой Приказ лишь разрешает там, где слово Его — велит, не гневайся, что мы Внушительнейшему послушны будем… (Роберту, холодно.) Ты приказал уйти — и мы уйдем. Ты сын Гискара — этого довольно! Но можно ль нам прийти опять? Скажи, Когда мне их привесть с собой обратно? Роберт (скрывая свое смущение) Явитесь завтра. Нынче, может быть, В обед, пожалуй, если будет время… Да, лучше в полдень. Важные дела Теперь на час Гискара задержали. По окончанье их я позову Вас сам, когда он вас захочет видеть. Абеляр Беременная ль женщина народ, Что бережен ты так с ним в обхожденье? Зачем таишь ты правду? Это страх За участь недоноска?.. (Поворачиваясь к народу.) Старец (испуганно) О господи! Он заболел чумой? Абеляр Не ею. Я не этого боюсь… Хоть врач и опасается, что — ею. Роберт Чтоб громом в безмятежно ясный день Язык твой покалечило, предатель! (Уходит в палатку) ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ Те же без Роберта. Голос (из толпы) Архангелы, защитою нам будьте! Другой Третий Четвертый Пятый
Ни про что! В морями окруженной Византии! Старец (простирая руки к Абеляру) Нет, это правда, вестник роковой? Скажи, он в самом деле заразился? Абеляр (спускаясь с холма) Я вам сказал. Наверно знать нельзя, Но так как знаков, кроме быстрой смерти, Не существует, то, пока живет, Он отвергает эту мысль и будет — На то Гискар — бороться и в гробу. Но это ясно матери, и сыну, И дочери, и самому врачу. Старец А чувствует он слабость? Это — признак. Первый воин Второй воин Старец Вперед ответь мне, чувствует он слабость? Абеляр Сейчас я подошел к его ковру И справился: «Ну, как тебе, Гискар?» «Да что ж, — он говорит, — довольно сносно, Хотя гигантов нужно бы позвать, Чтоб эту руку с одеяла сдвинуть». И вслед за тем супруге: «Перестань! Ты Этну обдуваешь», — увидавши, Что машет опахалом на его Распахнутую грудь. Когда ж царица, Заплаканная, кубок поднесла К его губам, и перед тем спросила, Не выпьет ли, Гискар ей отвечал, Допив до дна: «И Дарданеллы б выпил». Старец Абеляр Но это не мешает Ему все время взоры устремлять На верх дворцовой кровли, что, сверкая, Над Византией горбится, как тигр. В молчанье, с картою в руках, он занят Несбыточными планами, совсем Как если б в жизнь еще вступать собрался. К князьям же Нессу с Локсием [12] давно, Как вам известно, передать готовым Ему тайком ключи, с одним условьем [13], Которое досель он отвергал, Послал гонца он нынче в знак согласья. И если ночь найдет его в живых, Увидите, безумье совершится. На завтра он назначит общий штурм. Он задавал уже вопросы сыну, Который восхищен его мечтой, Какого мненья он о предприятье. Старец Первый воин О, если б мы Могли за ним последовать! вернуться Несс и Локсий. — Имена заимствованы Клейстом из греческой мифологии. вернуться Таким условием (что должно было выясниться в дальнейшем) было требование заговорщиков в Константинополе, чтобы корона досталась не изгнанной Алексеем Комненом греческой императрице, но непосредственно самому Гискару. (прим. автора). |
