По рекомендации Нельсона Бэбс и Лоране также пользовались услугами доктора Райленда и тоже молились на него.
Предложение Нельсона вызвало сильно отрицательную реакцию со стороны других попечителей, которые почувствовали, что он пытается залезть в ресурсы ФоБР для поддержки проекта сомнительной ценности, руководимого близким другом. Однако Нельсон отказался дать задний ход, и в качестве компромисса правление выделило 100 тыс. долл. для изучения вопроса о финансовой возможности создания колледжа!
Дуэль между Джоном и Нельсоном вновь разгорелась в связи с предложением о субсидии для Музея искусств «Метрополитен» весной 1978 года. Нельсон попросил, чтобы музей был включен в перечень Комитета Крил в качестве кандидата на проект, который увековечит память о его сыне Майкле, погибшем во время антропологической экспедиции в Папуа-Новой Гвинее в 1961 году. Нельсон подарил Музею «Метрополитен» прекрасную коллекцию предметов примитивного искусства, включая ряд экспонатов, собранных Майклом. Музей строит новый флигель, чтобы разместить коллекцию, и называет флигель именем Майкла. Это является прекрасным решением: коллекция Нельсона находит постоянное место, решается вопрос увековечения памяти Майкла, а в коллекции «Метрополитен» заполняется большой пробел.
Семья щедро откликнулась на инициативу Нельсона. Марта Бэрд предоставила большую часть фондов для строительства нового флигеля. Фонд братьев Рокфеллеров предоставил почти 1,5 млн. долл. для инсталляции и поддержания коллекции на постоянной основе, и ряд других членов семьи, включая меня и Лоранса, также поддержали этот проект. Однако стоимость была превышена, и Нельсон не мог оплатить эти издержки, поэтому он попросил ФоБР выделить дополнительную капитальную субсидию в сумме 150 тыс. долл. Большинство членов совета не возражало против дополнительной субсидии, однако Джон был против. Его аргумент заключался в том, что «Метрополитен» уже получил полную капитальную субсидию от Фонда и не имел права на дальнейшую поддержку. Это был еще один случай, когда отношение Джона, которое можно было выразить словами «святее папы Римского», восстановило всех нас против него. В конце концов, правление утвердило дополнительную субсидию, однако Джон, демонстрируя свое недовольство, воздержался от голосования.
Так обстояли дела в середине 1978 года, когда Джон и Нельсон смотрели друг на друга с разных концов стола в комнате заседаний правления, выказывая друг другу свое нерасположение и делая заседания Фонда событиями, неприятными для всех остальных.
СТОЛКНОВЕНИЕ В СЕМЕЙНОМ ОФИСЕ
Весной 1977 года Нельсон завершил свой никем не прошенный анализ положения семейного офиса и представил рекомендации трем братьям. Вплоть до этого момента семейный офис, созданный дедом в середине 1880-х годов, функционировал на неофициальной основе. Сначала дед, а потом и отец взяли на работу несколько профессионалов, чтобы помочь справиться с обслуживанием деловых и филантропических интересов семьи. Однако после Второй мировой войны, по мере того как мое поколение становилось все более активным, возникла необходимость создать отделы, которые бы ведали растущими юридическими, бухгалтерскими, инвестиционными и филантропическими интересами семьи, а также делами, имеющими отношение к недвижимости.
Отец продолжал щедро оплачивать большинство этих услуг, стоивших миллионы долларов в год, вплоть до своей смерти в 1960 году. В последующем его вдова Марта, унаследовавшая половину состояния, согласилась оплачивать половину затрат на офис, с тем чтобы мое поколение взяло на себя оставшуюся часть. Марта умерла в 1971 году, после чего братья при участии Бэбс взяли на себя полное бремя расходов на офис. Начиная с этого момента галопирующая инфляция и повышавшийся спрос «кузенов и кузин» и их детей на услуги привели к тому, что затраты росли с каждым годом.
Анализ, проведенный Нельсоном, дал ряд конструктивных и ценных рекомендаций. Он предлагал полную реорганизацию офиса за счет создания принадлежащей семье корпорации, которая будет брать со своих клиентов деньги за предоставляемые услуги. В качестве модели Нельсон использовал «Трастовую компанию Бессемер», которую несколько лет тому назад организовала семья Фибсов, и предложил, чтобы такая компания предоставляла услуги также и внешним клиентам. Такая «Рокфеллеровская трастовая компания» должны управляться советом директоров, и ей должен руководить председатель правления и главный исполнительный директор. План Нельсона сулил крупные сокращения в наших затратах за счет рационализации выполнявшихся офисом операций. Также решался трудный вопрос преемственности в семье и передачи власти между братьями и «кузенами и кузинами». Во многих отношениях предложение Нельсона было разумным решением проблем, с которыми сталкивалась семья.
Однако Нельсон, как это ни невероятно, неправильно оценил, как лучшим образом «продать» свою идею остальным членам семьи. Его проблемы начались, когда он беззастенчиво предложил, что станет председателем правления и главным исполнительным директором новой корпорации. Это означало замену Лоранса, который был председателем правления семейного офиса в течение почти двадцати лет, и Дж. Ричардсона Дилворта, который был талантливым управляющим и по существу главным исполнительным директором на протяжении того же периода. Нельсон также предложил ограничить членство в совете директоров новой корпорации только теми лицами, которые «зарекомендовали себя действиями во внешнем мире». В соответствии с критериями Нельсона только он, Лоране и я, а также сын Джона Джей, занимавший тогда пост губернатора штата Западная Вирджиния, соответствовали такому критерию во всей семье. Нельсон грубо отверг Джона и всех прочих «кузенов и кузин», включая собственных детей как «не имеющих достаточной квалификации».
Эта сторона плана Нельсона имела все атрибуты захвата власти, и большинство членов семьи отреагировало на него очень отрицательно. Этот вопрос стал предметом столкновения во время «уикенда "кузенов и кузин"» в июне 1977 года в Тарритауне; речь идет о ежегодной встрече, когда многие члены семьи возвращались в Покантико для развлечений, отдыха и встреч, посвященных различным вопросам, имеющим отношение к делам семьи.
В пятницу вечером Нельсон был на обеде в доме своего сына Родмана вместе с несколькими «кузенами и кузинами» и их супругами. После появления годом раньше году книги Кольера и Горовица это была первая встреча Нельсона со многими из них. Нельсон начал с того, что четко выразил отрицательное отношение к книге и свое невысокое мнение о тех «кузенах и кузинах», которые сотрудничали с ее авторами. Затем он перешел к изложению своего плана в отношении офиса, в соответствии с которым он должен был стать председателем правления и главным исполнительным директором. «Кузены и кузины» были оскорблены. Они пошли на Нельсона в атаку из-за того диктаторского настроя, с которым он пытался захватить власть над офисом. Нельсон ответил той же монетой. Для всех присутствующих это был напряженный и неприятный вечер.
На следующее утро четверо братьев собрались в «карточной комнате» Плэйхауса, а «кузены и кузины» собрались снаружи у плавательного бассейна, чтобы официально обсудить предложение Нельсона. Поскольку вопросы управления офисом никогда не решались путем голосования, Нельсон исходил из того, что его план вступит в силу, когда братья его одобрят. Он был ошеломлен, когда нам передали, что «кузены и кузины» единодушно проголосовали, чтобы отвергнуть этот план. Они настаивали, что на тот период, пока будут рассматриваться другие аспекты плана, главой офиса должен оставаться Лоранс. Нельсон был раздражен до предела и потребовал, чтобы три брата поддержали проведение в жизнь его плана целиком и немедленно.
Должен сказать, что я выступал в поддержку того, чтобы Нельсон стал главой офиса, однако без той абсолютной власти, которой он требовал. Я разделял его переживания, поскольку его чувства были действительно уязвлены, и из-за враждебности, с которой он столкнулся. Однако он, казалось, не понимал, насколько спровоцировал «кузенов и кузин». Несмотря на его требование о личной поддержке, я подумал, что пришло время дипломатии для того, чтобы закончить эту конфронтацию. На протяжении следующего часа я выступал в качестве парламентера сначала в отношении Нельсона, а потом с «кузенами и кузинами». После того как Нельсон немного остыл, я оставил братьев и направился к плавательному бассейну. Я призвал «кузенов и кузин» не отвергать предложение Нельсона в полной мере.
