— Ни у одного дракона не было такой…

— До этого случая, — перебила его Цветок Ветра, — я ни разу не видела огненную ящерицу, больную чем-нибудь подобным. Ни разу!

— Но ведь он выздоровел, не так ли? — возразил Джанир. — Я прошу прощения, Цветок Ветра, но вы знаете, как отреагировал Мендин, когда узнал, какая участь ожидает его лучшую праздничную палатку?..

— Это совершенно безразлично, — отрезала Цветок Ветра. — Мы должны узнать, откуда взялась эта огненная ящерица. Мы должны как можно больше узнать об этой инфекции. Мы должны узнать, как она распространяется, каковы ее признаки и какая у нее норма смертности.

— На данный момент можно говорить о пятидесятипроцентной смертности, — заметил Джанир.

— Причем этот выжил только благодаря тому, что на него извели все остатки антибиотиков, — добавила Эморра. — Мы не знаем, могла ли огненная ящерица выжить, не имея медицинской помощи.

Цветок Ветра подняла обе руки ладонями вперед. Все сразу затихли.

— Мы знаем, — сказала она, — какой тяжелый урон понесло человеческое население во время Года Лихорадки — сорок два года назад. — Она все еще продолжала использовать в разговоре старые единицы времени, тогда как молодежь уже давно поголовно перешла на Обороты. — Вы можете представить себе, что может случиться с драконами, если половина из них умрет?

От лица Джанира медленно отхлынула кровь; оно приобрело цвет хлорной извести.

— А ты уверен, Д'нал, что сторожевой дракон получил и правильно понял приказ? — глумливым тоном спросил Д'ган.

Они находились на краю плато, высоко над Телгар-Вейром, куда был послан сторожевой дракон.

— Да, уверен, — ответил Д'нал, ставший объектом издевательских нападок предводителя Вейра. — Ни одна огненная ящерица не влетит в чашу.

— Нет! — проорал Д'ган. — Ни одной огненной ящерицы не должно быть нигде в пределах видимости Вейра!

Д'нал кивнул, но его кулаки непроизвольно стиснулись. Д'ган уставился на него, выпятив подбородок, и смотрел так, пока маленький по сравнению с ним всадник не сделал шаг назад.

— Как холдеры будут связываться с нами, если они не смогут посылать своих файров? — спросил Л'рат, командир второго телгарского крыла.

Д'ган картинно изогнул бровь, увидел, как Л'рат потупился, не желая встречаться взглядом с предводителем Вейра, и презрительно фыркнул.

— Они могут зажигать маяки и поднимать сигнальные флаги, — снизошел он до ответа. — Все равно от этих никчемных тварей никогда не было большого толку.

— Д'ган, никто пока не уверен, что болезнь разносят именно огненные ящерицы, — сказал К'рем, целитель.

Пятнадцать. Пятнадцать драконов умерло за последнюю семидневку. Трое из них настолько ослабли, что даже не смогли уйти в Промежуток и испустили дух прямо в своих вейрах.

— Они помогали общаться с мастером-целителем, — добавил К'рем.

Д'ган резко мотнул головой, показывая, что обсуждение закончено.

— Мастер-целитель занимается людьми, а не драконами.

— Мы должны сообщить в другие Вейры… — начал было Л'рат.

— Мы ничего никому не должны! — оглушительно проорал Д'ган.

Он повернулся лицом к востоку, спиной к Вейру и командирам крыльев; ветер ударил ему в лицо.

— Но ведь у них наверняка те же самые проблемы, — сказал Д'нал.

— Слушайте, вы все, — сердито отозвался Д'ган. Он снова повернулся и ткнул пальцем в каждого из своих собеседников. — Телгар-Вейр сумеет позаботиться о себе, — заявил он, указывая на Д'нала. Потом он повернулся к Л'рату. — Я не собираюсь позволять ни старому болвану М'талу, ни безмозглому идиоту К'району смеяться над нами и указывать, что нам следует делать. Вспомните, как они злились, когда мы объединили два наших Вейра. Как они исходили пеной из-за того, что им не удалось поглотить несчастный Айген, когда наша последняя королева умерла? Как они завидовали, когда мы начали выигрывать Игры. И продолжают завидовать, а мы все выигрываем и выигрываем, Оборот за Оборотом!

Никто не смел его перебить.

— Мы самый большой Вейр, самый сильный Вейр, лучше всех подготовленный Вейр, — сказал он, ударяя в такт своим словам кулаком по ладони. — Мы будем лучшими и в борьбе с Нитями.

Он махнул рукой сначала на восток, где лежал вдали Бенден-Вейр, а потом на юг, к Иста-Вейру:

— И тогда они приползут спрашивать у нас совета. — Затем он взглянул на целителя. — Если ты придумаешь какой-нибудь способ победить эту болезнь, тогда у нас будет о чем поговорить с другими Вейрами.

К'рем закусил губу. Л'рат и Д'нал взволнованно переглянулись.

— К'рем, ты изолировал больных драконов? — спросил Д'ган.

— Тридцать драконов очень больны, — сказал К'рем, резко вскинув голову. — Я думаю, что их не следует лишний раз беспокоить. Еще примерно у дюжины заметны первые признаки кашля…

— Убери их! Убери их всех! — взорвался Д'ган. — Я ведь уже приказал тебе! Чего тянешь?

— Ты хочешь потерять еще больше драконов? — спросил К'рем. Когда же брови Д'гана грозно сошлись на переносице, он поспешно продолжил: — Если мы начнем их переводить, они могут умереть. Ты хочешь, чтобы их смерть лежала на твоей совести?

— А ты? — резко бросил Д'ган. Целитель отвел взгляд, и Д'ган фыркнул. — Я так не думаю. Переводи больных!

— Это значит разбить крылья, — напомнил Д'нал.

— Значит, разобьем, — ответил Д'ган, Он снова взглянул на К'рема. — Разве не так поступают пастухи: изолируют больных животных и спасают все стадо?

— Но ведь это драконы, Д'ган, — возразил Л'рат. — Мы не знаем, как они заболели, как распространяется болезнь.

— И мы не начнем ничего выяснять до тех пор, пока не изолируем больных, — ответил Д'ган, пристально глядя на целителя.

К'рем неохотно кивнул.

— Но если мы их изолируем, кто же будет о них заботиться? — спросил он. — Мой Дарт' здоров.

— Хм-м-м. Хороший вопрос, — согласился Д'ган. Он наклонил голову набок в раздумье и вскоре нашел ответ: — Пусть ими займется кто-нибудь из обслуги Вейра.

Он махнул рукой командирам крыльев.

— Пойдемте-ка к Звездным камням и посмотрим, сколько времени у нас осталось до начала Падения, — сказал он неожиданно веселым голосом. — Вот увидите, как только посыплются Нити, все уладится само собой.

М'тал, мрачнее тучи, отступил со своего наблюдательного пункта у Звездных камней.

— Алая звезда вошла в Глаз-Камень, — сказал он К'тану и Киндану, жестом предложив им взглянуть и убедиться самим.

Киндан пропустил целителя Вейра вперед. К'тан посмотрел сквозь Глаз-Камень на стоящий за ним Каменный Палец. Прямо над ним висела Алая звезда — точно так, как об этом предупреждали Записи.

Все трое тепло оделись; хорошо зная резкость предутреннего холода. М'тал и К'тан облачились в летные костюмы, и даже Киндан надел толстую куртку из шкуры стража. Гаминт', дракон М'тала, и Дрит' К'тана спокойно сидели неподалеку от края плато. Уж их-то ночной мороз нисколько не тревожил. Когда из-за горизонта вышло солнце, Киндан смог разглядеть клочья туманной дымки вдоль побережья далеко на востоке. Повернувшись спиной к восходу, он всмотрелся в лежавшую внизу чашу, где еще царил ночной мрак. Когда его глаза привыкли к темноте, он смог разглядеть лишь окруженный туманным ореолом огонек светильника над входом в кухонную пещеру, больше ничего.

— Сколько времени у нас осталось до первого Падения? — спросил он, оборачиваясь к всадникам. Предводитель Вейра лично зашел за ним, чтобы пригласить на утреннее совещание.

М'тал тряхнул головой. Его лицо было серым от усталости.