— Я барабаню уже много Оборотов, — ответил Киндан. — Если в ритме ошибка, то он просто не прозвучит так, как надо.

К вечеру следующего дня все они покончили с конструированием простых кодов и перешли к репликации и созданию белков.

— Таким образом, ПНК управляет созданием, ростом, взаимодействием и смертью всех клеток в организмах драконов, — объяснял М'тал вечером за обедом ошеломленному Б'нику. — И еще в ПНК содержатся основные инструкции по поводу того, как организм должен организовывать оборону против болезней и инфекций.

Б'ник, которому из-за бесчисленного количества обязанностей предводителя Вейра не удалось выкроить времени на то, чтобы пройти обучение в Комнатах Предков, изо всех сил пытался уследить за смыслом слов М'тала.

— Значит, если нам удастся выяснить, какая инфекция губит драконов, мы сможем выстроить защиту против нее?

— Мы надеемся на это, — ответил М'тал, немало удивленный тем, как быстро Б'ник разобрался в сложном вопросе. — Но мы еще не прочли до конца учебные книги и к тому же знаем, что между этим помещением и первым, которое мы нашли, имеется еще одна комната.

— А что находится в ней? М'тал пожал плечами.

— Я не знаю, — сказал он. — Подозреваю, что там, вероятно, мы сможем наблюдать и экспериментировать. Возможно, там окажутся инструменты, которые позволят нам реально увидеть инфекцию.

— Но, если я не ошибаюсь, ты говорил, что инфекция — это «бактерии» или «вирусы», которые настолько малы, что их нельзя увидеть, — удивился Б'ник.

— Так оно и есть, — согласился М'тал, — если смотреть простым глазом. Но в книгах попадаются намеки на то, что существуют инструменты, которые увеличивают этих крошек настолько, что их можно рассмотреть.

— Хм-м-м…

Б'ник откинулся на спинку стула и углубился в раздумья. Затем он наклонился над столом и знаком попросил М'тала сделать то же самое.

— Карант'у становится хуже, — признался он. — Как долго еще, по-твоему?..

— Ты хочешь спросить, успеем ли мы найти лечение, чтобы помочь Карант'у? — напрямик спросил М'тал.

— И всем остальным, — поспешно добавил Б'ник.

— Мы приложим все усилия, — ответил М'тал. — Я понимаю твои чувства.

Б'ник вскинул на него холодный взгляд.

— Не думаешь ли ты… — Он осекся, с трудом сглотнул, набрал полную грудь воздуха и продолжил полушепотом — и совсем другим тоном: — Я хотел бы, чтобы ты принял Вейр, если что-нибудь случится с Карант'ом.

М'тал ободряюще улыбнулся Б'нику и легонько хлопнул своего младшего собеседника по плечу.

— До этого не дойдет, Б'ник, — с силой сказал он предводителю Вейра. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы избежать этого бремени.

Б'ник долго смотрел в глаза М'тала, а потом медленно кивнул.

— Спасибо, — хрипло произнес он.

Киндан громко захлопнул свою книгу и оглянулся на товарищей.

— Готово! — победоносно воскликнул он.

Впрочем, его улыбка сделалась не такой широкой, когда он понял, что М'тал, Салина и Кетан закрыли книжки даже раньше, чем он. Зато Лорана, как он с удивлением заметил, все еще читала. Причем с самого начала. Киндан вопросительно взглянул на Кетана.

— Она перечитывает, — объяснил целитель. — Еще раз.

Лорана с хмурым видом бросила книгу на столик и сердито взглянула на остальных.

— Итак, что мы знаем? — спросил М'тал. — Мы знаем, каким образом иммунная система действует в случае специфических и неспецифических нападений.

— Мы знаем, что иммунная система иногда атакует симбионты, — добавила Салина, которая никак не могла избавиться от величайшего изумления по поводу этих крошечных существ, которые жили в гармонии с драконами.

— И даже свое собственное тело, — вставил Кетан.

— И мы имеем некоторое общее представление о том, как готовить новые ответы на нападения, — сказал Киндан.

— Но только путем изменения ПНК, — хмуро добавила Лорана. — Мы не можем создать ни одного из этих «антибиотиков» или «антивирусов», которые расправляются с самой болезнью.

— Но как только мы сумеем спроектировать изменение, — уточнил М'тал, — мы сможем создать ретровирус, который исправит все гены всех клеток драконов таким образом, чтобы они могли правильно бороться с инфекцией.

— И как только мы поймем, что с одним драконом все получилось правильно, — подхватила Салина, — мы сможем взять у него ихор — кровь дракона — и ввести другим драконам, у которых лекарство разойдется по всей кровеносной системе и пропитает все тело.

— И, — зловещим тоном добавил Кетан, — лучше всего начать лечение с королевы, которая готовится отложить яйца, чтобы иммунитет передался ее птенцам.

М'тал и Салина почти испуганно переглянулись. У них имелась лишь одна королева после брачного полета, и этой королевой была Майнит'а.

— Но мы нисколько не приблизились к тому, чтобы определить инфекцию. — Лорана была явно расстроена. Она повернулась к закрытой по-прежнему двери. — И мы понятия не имеем, как открыть эту дверь.

— Кроме написанной на ней подсказки, — сказал Киндан.

— Кто-нибудь из вас умеет разговаривать с людьми, которые умерли четыреста с лишним Оборотов тому назад? — Язвительность Лораны сделала бы честь самой Туллеа.

— Должен быть путь, — ответила Салина, — иначе они не стали бы писать эти стихи на двери.

— Даже вообще строить эти комнаты, — добавил М'тал.

— Откуда мы можем это знать? — упорствовала Лорана. — Может быть, эти Учебные комнаты предназначались для совсем других людей? Может быть, ими уже пользовались и нам здесь совсем не место?

— Нет, — твердо ответил Киндан. — «Песня Цветка Ветра» могла быть обращена только к тебе. Эти комнаты были сделаны именно для нас. — Он поджал губы, задумчиво посмотрел вокруг и добавил: — Или, вернее, для тебя.

— Тогда почему, — воскликнула Лорана, воздев в отчаянии руки, — я не знаю ответ?

Кетан смотрел на нее с сочувствием. Он знал, что она, возможно, права, что они вполне могли преследовать не надежду, а ее призрак. Но тем не менее надежда была единственным, что у них оставалось. Если решения их проблемы не окажется за этой дверью, то все драконы умрут, в этом нет сомнений. А если решение находится за дверью, то именно Лорана — та самая «целитель-дева», о которой говорится в песне. Взглянув на Киндана, он убедился в том, что арфист полностью разделяет его убеждение.

Долгую паузу, возникшую после вопроса Лораны, нарушил М'тал.

— Пойдемте, — сказал он, поднявшись из кресла и потянувшись так, что затрещали связки. — Пора спать. Завтра мы, наверно, получим новые ответы.

— Завтра будет Падение в Нерате и Верхнем Кроме, — возразила Лорана. — Сколько еще драконов должно умереть, прежде чем мы откроем эту дурацкую дверь?

— Я не знаю, Лорана, — сказала Салина. Она быстрым шагом подошла к девушке и крепко обняла ее. — Но человек может сделать ровно столько, сколько может.

— Я знаю, — несчастным голосом поговорила Лорана, уткнувшись лицом в плечо бывшей всадницы, — но…

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш, — Салина словно успокаивала ребенка.

— Сейчас нам нужно идти, Лорана, — сказал Кетан. — Мы обязательно должны отдохнуть, а М'талу завтра лететь против Нитей.

— А потом мы будем лечить раненых драконов, — добавила Лорана. — Завтра мы вообще сюда не придем.

М'тал широко расставил руки и буквально вытолкал всех из комнаты. Когда же они поднимались по лестнице на верхний этаж, он сказал:

— День отдыха от этих занятий пойдет всем нам на пользу.

— По крайней мере, завтра драконов будет достаточно, чтобы сформировать нормальный строй, — добавил Киндан.

— Это верно, — не без удовольствия пробасил М'тал и добавил, немного подумав: — Конечно, молодо-зелено, немного зеленее, чем мне хотелось бы, но…

Лорана вдруг негромко вскрикнула, и он сразу умолк.

— В чем дело? — спросил он.

— Это Карант', — сказала Лорана. — Ему плохо. — Она посмотрела на М'тала. — Я думаю, что Б'ник не должен завтра лететь на Падение.