Начало моей службы на линкоре совпало с новыми добрыми вестями: Одесса снова наша! Вечером 10 апреля 1944 года столица нашей Родины Москва салютовала доблестным войскам 3-го Украинского фронта 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий. В этот же памятный вечер 12 артиллерийскими залпами из 120 орудий салютовали и корабли Черноморского флота во главе с ветераном флота линкором «Севастополь». Нашему ликованию не было конца. Мы были уверены, что следующим радостным событием станет освобождение столицы моряков - родного Севастополя!

Накануне боев за Севастополь гитлеровцы объявили город неприступной твердыней. Используя гористую местность, они создали глубокоэшелонированную оборону, соорудили множество дзотов, противотанковых рвов. Но ничто не могло остановить порыв наших доблестных войск, закаленных в жестоких схватках с врагом.

Для того чтобы взять Севастополь, гитлеровским войскам потребовалось 250 дней и ночей, три длительных штурма. И лишь три дня потребовалось нашей могучей Советской Армии, чтобы навсегда вернуть себе столицу черноморских моряков. 9 мая 1944 года противник был полностью разгромлен.

Вскоре после освобождения Севастополя к нам на линкор прибыл командующий флотом адмирал Ф. С. Октябрьский. Он поздравил экипаж с большим праздником, заверил, что скоро все побережье Черного моря будет очищено от гитлеровских захватчиков. И, конечно, рассказал о многострадальном Севастополе, лежащем в руинах. Строить город придется заново, севастопольцы уже приступили к работе, дав клятву сделать его еще краше, чем прежде.

Зная, как всех интересует возвращение в Севастополь, командующий сообщил, что подходы к городу и особенно бухты основательно завалены минами и, чтобы их обезвредить, предстоит исключительно большая и напряженная работа тральщикам.

А как хотелось побыстрее вернуться в родной Севастополь!

После ухода командующего флотом с корабля меня окружили офицеры и попросили обратиться к командиру [260] корабля с просьбой послать кого-нибудь из боцманов в Севастополь на разведку. Ведь в Ушаковской балке был когда-то линкоровский склад. Вряд ли он уцелел, но все же лучше узнать, в каком он состоянии и пораньше заняться подготовкой и подборкой боцманского имущества первой необходимости.

Я отправился к Зиновьеву.

- Ишь, какие нетерпеливые, - усмехнулся Юрий Константинович. - А ведь от начальства никаких распоряжений еще не поступало.

Но идею он не отверг, и потому я счел возможным выдвинуть новые доводы; мол, в Севастополе сразу начнем выходить на боевую подготовку, а все ли для этого есть? Возможно, из Поти что-либо нужно прихватить. Но что именно?…

И Зиновьев махнул рукой:

- Посылайте! Будем знать, что готовимся к переходу…

Так начал в общих чертах вырисовываться план мероприятий по подготовке к переходу в Севастополь, который со временем был тщательно проработан и полностью себя оправдал.

К моменту окончательного освобождения черноморского побережья от фашистских захватчиков линкор полностью был готов к переходу. Мы уже не сомневались, что 27-ю годовщину Октября встретим в Севастополе. [261]

Здравствуй, город-герой!

И вот наступил долгожданный день. У всех на лицах радостные улыбки, отовсюду слышатся шумные и веселые разговоры. Запланированные корабельные работы выполняются с флотским огоньком. Не подкачала и погода, и я отмечаю про себя, что предстоит один из тех переходов морем, когда не опасаешься оказаться обнаруженным самолетами противника, быть торпедированным, что, наконец-то, мы вновь стали полными хозяевами Черноморья.

В Севастополь возвращалась вся черноморская эскадра. Выход кораблей из кавказских портов осуществлялся двумя группами. Первый отряд двинулся из Поти. Шли: линкор «Севастополь», гвардейский крейсер «Красный Крым», [261] эсминцы «Незаможник», «Железняков», «Ловкий», «Легкий», «Летучий» и шесть больших катеров-»охотников». Второй отряд в составе крейсеров «Ворошилов», «Молотов» и эсминцев «Бойкий», «Бодрый», «Сообразительный» под командованием командующего эскадрой вице-адмирала Н. Е. Басистого выходил из Новороссийска. 5 ноября в восемь часов утра оба отряда должны были соединиться в районе Ялты и в общем строю под командованием командующего флотом, державшим свой флаг на линкоре «Севастополь», проследовать в Севастополь.

Выход кораблей потийского отряда назначался после полудня. Примерно за полчаса до выхода к нам на линкор прибыл командующий флотом адмирал Ф. С. Октябрьский. Приняв рапорт и заслушав доклад командира линкора, он обошел корабль, потом, поднявшись на флагманский командный пункт, начал внимательно наблюдать за выходом отряда из гавани. Настроение у него было отличное: не расставаясь с биноклем, спокойно ходил по флагманскому мостику и выглядел, как мне показалось, особенно молодо.

Наступила очередь выходить «Севастополю». Точно по времени мощные буксиры сдвинули линкор с места. Приняв все необходимые запасы до полных норм, корабль имел максимальную осадку, и буксирам было нелегко выводить его на чистую воду, где он мог без риска заработать своими машинами. Но они справились с задачей превосходно. Отдаем буксирные концы. Благодарим капитанов за отличную буксировку и уже под своими машинами набираем ход. Как и было условлено, нас поджидали базовые корабли охранения и следующие с нами миноносцы.

По сигналу построившись в походный порядок, отряд лег курсом в точку рандеву с новороссийской группой кораблей. На потийском посту расцветились флажные сигналы: «Желаем счастливого плавания». В ответ на линкоре взвился сигнал: «Благодарим». Этим коротким словом была высказана не только благодарность за добрые пожелания, но и выражена признательность всему личному составу Потийской базы, рабочим заводов, мастерских, всем трудящимся Поти за то, что они в течение трех лет делали все возможное, чтобы в кратчайшее время почти на пустом месте возвести заводы, мастерские, оборудовать новые стоянки для кораблей, наладить [262] оборону базы и снабжение - словом, все необходимое для боевых действий флота.

В назначенное время к нам присоединились корабли новороссийской группы. Перестроившись в общий походный порядок, взяли курс на Севастополь. Погода была чудесная, и мы любовались крымскими пейзажами, спокойствием моря и неба. Нет, мы ничего не забыли! Вот подходим к Херсонесскому мысу, где в начале июля 1942 года до предела измотанные непрерывными боями севастопольские герои вели смертельные бои. Многим из них не довелось дожить до этого счастливого дня, но они до последнего вздоха верили, что Севастополь снова будет наш, что их родные корабли вернутся в свою главную базу.

Обогнув Херсонесский мыс, мы легли на входные Инкерманские створы. Кораблям не приходилось бывать в Севастопольской бухте около двух с половиной лет. Командующий флотом приказал подать сигнал: «Крейсеру «Красный Крым» входить головным». Командир корабля, безукоризненно выполнив маневр, вышел в голову линкору «Севастополь», который теперь двигался вторым, за линкором следовал крейсер «Ворошилов» (флаг командующего эскадрой), за ним - крейсер «Молотов», далее эскадренные миноносцы «Сообразительный», «Бойкий», «Бодрый», «Незаможник», «Железняков», «Легкий», «Ловкий», «Летучий» и шесть морских катеров-»охотников».

При подходе к Стрелецкой бухте береговые батареи произвели салют в честь возвращающихся кораблей. Линкор «Севастополь» и крейсер «Красный Крым» салютовали в честь города-героя, в честь защитников Севастополя, в честь мужественных патриотов, жителей города.

Вот и знакомые боковые ворота. Штурман линкора капитан 3-го ранга Ю. И. Максюта привычно взглянул на часы-секундомер и быстро что-то записал в свою штурманскую книжку. Не трудно было догадаться, что он отметил время и последний отсчет лага при входе в боковые ворота. Делая это, он, возможно, даже не подозревал, что вносит в свою книжку историческую запись.

Навсегда в моей памяти сохранились яркий, солнечный день, торжественные звуки маршей, развевающиеся на мачтах флажные сигналы, приветственные возгласы севастопольцев. Казалось, весь город вышел на Приморский бульвар и возвышенности над бухтами. [263]