Как видите, совсем непросто дирижировать таким оркестром, то есть управлять действиями нескольких сотен батарей и тысяч орудий, иное из которых, например противотанковую сорокапятку, может при необходимости обслужить и один человек, а другое, например орудие особой мощности, обслуживают десятки людей и различные механизмы. Но именно умение управлять столь разнокалиберным «инструментом» имела в виду известная «Директива об артиллерийском наступлении», когда требовала от артиллерийских начальников, чтобы пехота наша могла наступать «под звуки артиллерийской музыки». С той поры прошло два с лишним года, наука давалась нелегко, но артиллеристы ее освоили. И вот уже каждый знает, что ему делать, у каждого командира перед глазами график, расчеты, исходные данные для стрельбы. А мы, группа, управления, наблюдаем за их работой, слушаем: нет, никто и нигде не фальшивит. Артиллерийский оркестр играет слаженно.
Первые десять минут все артгруппы участвуют в массированном огневом налете по всей тактической глубине обороны противника. Огонь мощный, непрерывный, ошеломляющий. Потом каждая группа продолжает огонь уже методично, последовательно уничтожая или подавляя назначенные ей цели. Десятки орудий, в их числе противотанковые пушки полковника Капустина, бьют через реку по дзотам и пулеметным гнездам, по первой траншее. Туда же, захватывая и вторую траншею, посылают снаряды и мины батальонные, полковые, дивизионные пушки и минометы. А еще далее, над третьей и четвертой траншеями, вздымаются многометровые столбы пыли, дыма, болотной грязи. Это работают гаубичные бригады полковников Катунина, Скоробогатова, Штейна. Вздыбленная земля не успевает опасть, когда новые сотни снарядов подбрасывают ее ввысь вместе с обломками дзотов и блиндажей, и кажется, что стена земли стоит недвижимо в серо-черном вихрящемся дыму. Тяжелые пушечные бригады полковника Гнидина и подполковника Богушева, гаубичные бригады большой мощности полковников Бондарева и Туроверова бьют по вражеским артиллерийским позициям, по дотам, по крепостям Нарвы и Ивангорода. И все перекрывая, мощно грохочут выстрелы 305-мм гаубиц. Даже наши зенитные полки и дивизионы не стоят без дела. Они ведут огонь по наблюдательным пунктам противника, расположенным на вершинах деревьев и специальных вышках.
7 часов 20 минут. Артподготовка еще продолжается, внешне ничто не переменилось в этом массированном огне, [127] во по существу это уже новый этап нашей боевой работы. Новый звук, настоящая музыка, врывается в какофонию снарядных разрывов. Это громкоговорители, установленные на нашем берегу, передают Гимн Советского Союза. А вслед за гимном взлетают над лесами и рекой слова знаменитой песни сорок первого года:
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой!
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой...
Это придумали наши политработники во главе с членом Военного совета Николаем Ивановичем Шабалиным. Здорово придумали! Так решили отметить тридцать шестую минуту артиллерийской подготовки и первую минуту атаки стрелков. Из леса, из прибрежных кустов выбегают стрелки и пулеметчики, устремляются к берегу. Большие лодки уже на воде. Красноармейцы быстро рассаживаются — и пошли, налегая на весла, к западному берегу. Первые эшелоны 131-й дивизии генерала П. Л. Романенко и 191-й дивизии полковника И. И. Бураковского форсируют Нарву.
Артиллерия противника молчит, наши дальнобойные пушки прибавляют огня, и я зримо представляю, как где-то там, очень далеко, во вражеском тылу, на огневых позициях, летят вверх отбитые колеса, самопроизвольно откатываются пробитые орудийные стволы, рвутся ящики с боеприпасами, уткнувшись лицами в землю, пережидают артналеты фашистские артиллеристы. Это и есть контрбатарейная борьба, и то, что немецкая артиллерия не сделала пока ни одного прицельного выстрела, есть лучшая похвала нашим пушкарям.
Первые батальоны стрелков уже были на том берегу и, рассыпавшись цепью, приближались к немецкой траншее, наша артиллерия перенесла огонь на вторую траншею.
Во время артиллерийской подготовки было некоторое огневое оживление со стороны обороняющегося противника, но все эти ожившие огневые средства немецкой армии немедленно подавлялись массированным огнем артиллерии 2-й ударной армии.
Форсирование шло своим чередом, к девяти утра передовые батальоны обеих дивизий уже овладели первой и второй траншеями и продолжали продвигаться в глубину обороны противника. В боевых порядках стрелковых батальонов наступали противотанкисты Капустина, они катили на руках 76-мм пушки, так как автотягачи еще оставались на [128] восточном берегу. В это время, в десятом часу, противник предпринял первые контратаки. Одновременно над местами переправ, над деревнями Кудрукюла, Рийги, над деревней Васа и островом Гроб-Холм, где саперы наводили мост, повисли десятки фашистских бомбардировщиков. Зенитчики приняли бой. Батарея капитана Евгения Сидоровича Гедзуна отразила три налета на строящийся мост и сбила шесть фашистских бомбардировщиков. Близ деревни Рийги отличились прибористы 116-го и 432-го отдельных зенитных дивизионов сержант Сафа Гарипов и красноармеец Хайрула Хусаинов. Они заблаговременно обнаружили приближавшиеся группы вражеских бомбардировщиков, метким огнем зенитчики сбили два самолета, остальные, побросав бомбы куда придется, поспешили скрыться. А через реку переправлялись все новые подразделения стрелков. Коммунисты шли впереди, показывая пример и воодушевляя товарищей. Начальник политотдела полковник К. И. Калугин получил первые политдонесения, с которыми познакомил меня. Замполит батальона 559-го стрелкового полка капитан Молчанов, когда противнику удалось потопить несколько лодок, организовал переправу на подручных средствах и в числе первых вышел на западный берег Нарвы. Так же поступил и комсорг батальона этого полка младший лейтенант Харченко. Выбравшись на берег с несколькими бойцами, он тут же повел их в атаку. В 546-м полку, когда погиб командир роты и выбыли из строя другие офицеры, командование взял на себя комсорг роты сержант Федоров, под его руководством рота форсировала реку и вступила в бой. С передовыми стрелковыми подразделениями переправились и артиллерийские офицеры-наблюдатели с небольшими группами связистов и разведчиков. Их задача состояла в том, чтобы находиться рядом с командирами стрелковых взводов, рот, батальонов и по их требованию уничтожать противника. Вскоре и ко мне на НП стали поступать донесения. У деревни Васа, где почти 250 лет назад солдаты первых регулярных русских гвардейских полков — Преображенского и Семеновского — в штыковом бою отбросили рвавшихся к переправе шведских гренадер, снова завязался жестокий бой. Гитлеровская пехота пыталась сбросить с плацдарма бойцов 546-го полка и выйти к переправе. Старший лейтенант М И. Линник из 3-й тяжелой гаубичной артбригады немедленно передал данные на батарею и, умело корректируя огонь по радио, рассеял и отбросил противника и обеспечил [129] продвижение своих стрелков. Командир батареи 230-го гвардейского минометного полка старший лейтенант Н. А. Телегин, наступая со своими связистами и разведчиками в стрелковой цепи, захватил немецкую полевую гаубицу и, стреляя прямой наводкой, уничтожил вражеский пулемет. Командир батареи 120-й гаубичной бригады большой мощности старший лейтенант В. П. Кравчук, находясь на передовом наблюдательном пункте, малым числом снарядов разрушил два дзота, вместе со стрелками ворвался в первую, а затем во вторую и третью траншеи противника, причем не раз сосредоточивал огонь батареи и на контратакующих фашистах. В числе первых переправились через реку и лейтенант Л. А. Гончаренко с красноармейцем Абдулом Юлдашевым из 499-го минометного полка. Хорошо управляя огнем батареи, Гончаренко подавил минометную батарею противника, уничтожил еще пять отдельных огневых точек, чем обеспечил стрелкам 743-го полка захват четырех вражеских траншей. Батарея была тоже переправлена на этот берег, с ней Гончаренко связался по телефону, однако связь то и дело прерывалась. Сращивая порванный осколками провод, связист Юлдашев полз вдоль линии, когда услышал над головой немецкое «Руки вверх!». Покосился — фашист стоял над ним с автоматом. Юлдашев поднял руки, встал с колен, резко обернулся и выбил автомат из рук немца. Связал пленника и отвел его к своим, за что впоследствии был удостоен государственной награды. Овладев четырьмя траншеями противника и выйдя в позиционные районы его артиллерии, 131-я и 191-я стрелковые дивизии практически уже в первой половине дня завершили прорыв обороны на всю ее тактическую глубину. 131-я дивизия быстро продвигалась вдоль побережья Финского залива, 191-я дивизия центром шла на холмистую гряду Германсберг, а левым флангом непосредственно на город Нарва. На смежных флангах этих соединений, в боевых порядках пехоты, наступали артиллеристы 760-го истребительно-противотанкового полка. Батареи офицеров В. Г. Петрова, В. С. Татаренкова, В. К. Гудзенко, Г. В. Смирнова и И. И. Воинова отлично поработали на прямой наводке и в ходе запланированной артподготовки, и потом, когда переправились через реку, и отбивали контратаки противника, и помогали пехоте пробиваться через путаницу траншей, колючей проволоки и минных полей у деревни Рийги. Теперь, во второй половине дня, они вместе со стрелками овладели мызой Пэтерристи, а затем и мызой [130] Ольгина, оседлав таким образом Таллинское шоссе в тылу города Нарва. Леонид Михайлович Капустин доложил мне с мызы Ольгина, что ведет огонь по опорному пункту фашистов на горе Германсберг, а также по эшелонам, которые один за другим уходили из Нарвы по железной дороге на Таллин. Из штаба 8-й армии нам сообщили, что наступление юго-западней Нарвы развивается успешно и они надеются ночью или утром 26 июля встретиться с нашими частями западней города. Разного рода прямые и косвенные факты свидетельствовали, что фашисты оставляют Нарву. Они поспешно выводили войска из Ивангорода и всего предмостного укрепления в Нарву. По правде сказать, удержать эту позицию, а также обе крепости — Ивангородскую и Нарвскую — у противника шансов уже не было. И назревавшее окружение, и обстрел наших 305-мм гаубиц резко подорвали надежность этих укреплений. В бинокль были видны проломы в стенах — через них мог пройти даже танк. 16-й укрепленный район, державший оборону против предмостного укрепления, и 48-я стрелковая дивизия, стоявшая южней по реке, воспользовавшись отходом гитлеровцев, немедленно перешли в наступление и ворвались в город. А навстречу им уже продвигались к центру Нарвы с севера батальоны 191-й стрелковой дивизии полковника И. И. Бураковского. К утру 26 июля город был полностью очищен от противника. Кстати сказать, в освобождении города — первого крупного города на территории Эстонии — участвовала и специально сформированная штурмовая рота 8-го Эстонского стрелкового корпуса. Каждому ее воину политотдел корпуса вручил специальную открытку с памятной надписью о его участии в освобождении города. Бойцы, командиры и политработники Эстонского корпуса хранили потом эти открытки как самую дорогую реликвию. Итак, вторая половина дня 25 июля и весь день 26 июля прошли под знаком преследования поспешно отступающего противника. Продвинувшись на два десятка километров, войска 2-й ударной армии, как и части соседней, 8-й армии, встретили сильное сопротивление фашистов лишь к вечеру 26 июля. Генерал Федюнинский ввел в бой второй эшелон — 109-й стрелковый корпус генерала Алферова, но и противник выдвигал из глубины сильные резервы. К сражавшимся против нас частям 3-го танкового корпуса СС (11-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Нордланд», 4-я танковая бригада «Нидерланд», 20-я пехотная [131] дивизия войск СС) прибавились 11-я пехотная и 285-я охранная дивизии и добровольческая штурмовая бригада СС «Лангемарк»{46}. После десятидневных напряженнейших боев на этом рубеже наше командование отдало приказ войскам 2-й ударной перейти к обороне.
