Она удивленно взглянула на Александра, потому что дресс — код ребят оговорили очень четко, и смокинг не предусматривался. Соответственно, и ни о какой бабочке речь не шла.

— Галстук, — кивнула она в сторону его правой руки. — Мы же все обсудили.

— Прости. Перепутал и засомневался. А раз галстук, ты поможешь мне его завязать? — Резкий, похоже, не торопился уходить.

— Да, конечно, только заколю волосы, — в руках у Киры были еще шпильки.

— Не надо, — попросил он ее тихо. — Тебе очень красиво с распущенными…

— Думаешь? — она с сомнением глянула в зеркало.

— Уверен. И они очень красиво лежат. Оставляй.

— Хитрец. Ты просто хочешь, чтобы я быстрее занялась твоим галстуком.

— И это, — обескураживающее улыбнулся Резкий, и Кира сдалась.

Она оставила волосы распущенными по спине, и только зачесала их назад. И накинула ленту галстука на шею слегка пригнувшегося к ней Резкого, пропуская под воротом рубашки.

Когда она потянулась опустить воротник, он повернул голову и прижался губами к коже чуть выше запястья. Кира замерла и затаила дыхание: его губы обжигали. Девушка вскинула на него взгляд, а Резкий прошептал:

— Кира…

И тут в дверь раздался стук и голос Романа деликатно осведомился:

— Разрешите?

— Галстук, — ответила Кира машинально.

Но Резкий уже выпрямился и улыбнулся ей спокойной улыбкой, почти дежурной и предназначенной больше для входившего уже Романа:.

— Спасибо за помощь, — оглянул себя в зеркале и спокойно вышел, оставив Романа задумчиво смотреть ему вслед.

— Что‑то случилось за двадцать минут, прошедшие с нашего разговора? — Кира не иронизировала, хотя догадалась о надуманности повода, с которым пришел Резкий.

— Не стал бы беспокоить тебя просто так, — тон Романа был очень серьезен, совсем не тот, с которым он звал ее отведать мороженого. — Или тебе совсем не до того?

— Мне всегда до дела. Выкладывай. Не возражаешь? — она приподняла со стола тушь для ресниц, собираясь слегка приподнять их кончики, но колеблясь, стоит ли это делать при Романе.

— Да, конечно. Я же понимаю, ты не на свидание собираешься, а на работу. Могу даже не смотреть, — и он сел так, чтобы все видеть ее, но не в упор, а слегка, вполоборота.

— Так что ты мне хотел сказать? — Кира как ни в чем ни бывало подводила глаза, делая их еще более заметными и яркими на ее от природы очень бледном лице.

— Поговорили с тобой. Зашел к Виталию. И как нарочно. Смотрю, что‑то убрал в стол. Какие‑то записи. И лицо такое… Как у кота, уволокшего со стола сосиску.

— Ну у тебя и сравнения, — качнула головой Кира, вставляя в ухо серьгу.

Роман немного смутился:

— Да как сказать. Что есть. Я и сам удивился. В наш век делать записи, прятать? Есть тысячи способов сделать невидимым электронный документ. И уничтожить его проще.

— Для Таллирии вообще не характерно, если предположить, что переписка с кем‑то местным. Они так резко на каком‑то этапе шагнули вперед в области высоких технологий, что обходятся без материализованных текстов, — Кира знала, что говорит, так как за время пути основательно вникла в некоторые вопросы истории и культуры мира, который так стремился показать ей Сталий.

— А на Земле пишут в тех случаях, когда хотят милой романтики. Или оставить на века написанное.

Кира знала, что Вайпер еще до отлета покупал конверт и тонкую рисовую бумагу в магазинчике сувениров. И не стала спрашивать причин — потому что перед тем он советовался с ней по поводу кольца и с сожалением вздохнул:

— Вот не знаю, угадал ли размер? У тебя точно намного тоньше. И длинее, оно на тебе будет смотреться совсем иначе.

— Да не переживайте, — успокоила его милая девушка — консультант и осторожно добавила. — Это же не проблема, в любом ювелирном его слегка растянут. Вы же земной женщине выбираете?

— Типа того, — кивнула продавщице Кира, про себя вспомнив позывной возлюбленной Криса и подумав о том, знает ли сама Киви, как ее называют оперативники в сводках.

И вот теперь Кира, продолжая 'колдовать' над своей внешностью, превращаясь в утонченную светскую красавицу, обдумывала ту информацию, которую вывалил на нее Роман.

— Думаю, надо внимательно присмотреться к тому, с кем он контактирует на приеме. Впрочем, это мы и так планировали. И я проинструктировала своих людей, тех, кто будет работать непосредственно в зале.

Роман, который еще оставался в ее комнате, взглянул на девушку уже не совсем таким деловитым взглядом, какой у него был в момент торопливого прихода.

Его глаза скользнули по ее обнаженным рукам с идеально ровной и нежной кожей, невольно проследили за пальцами, вставляющими серьги и расправляющими на груди изящную подвеску в форме изогнувшейся кошки.

— Помню, — кивнул Роман. — Но хотел, чтобы ты располагала всеми фактами. Иногда даже мельчайшая зацепка может оказаться необыкновенно важной.

Он вышел так, чтобы не упускать Киру из поля зрения и оглянувшись от дверей еще раз. Девушка как раз закончила приготовления и нанесла заключительный штрих на свои и без того красивой формы, слегка выпуклые губы. Роман подумал, выходя, что эти губы были созданы на редкость гармонично: будь они больше, казались бы капризными или припухшими от слез, а будь меньше, и ее лицо бы утратило то неповторимое очарование юности. Возраст Киры выдавали только глаза…

На приеме Кире не было особо приятно находиться. Она успела уже устать от своеобразных таллирианских 'вечеринок', насыщенных церемонными поклонами и особенной местной музыкой, звуковой лад которой строился на иной гамме, содержащей гораздо больше нот, чем семизначная земная. И в этот раз танцы не входили в ее планы.

Она огляделась. Все шло своим чередом. Закончилась официальная часть, где одна из главенствующих ролей отводилась Сталию. Кира все больше и больше удивлялась, насколько же значимым оказался этот посланник среди своих. 'И ведь вылетал простым пилотом!' — размышляла Кира. — 'Что и кому хотел доказать? Или это неутоленная жажда скорости, победы, вошедшая в привычку?'

Сталий был великолепен. И вроде и мундир все тот же, но Кира точно видела, что он опять новый. И, как всегда, безупречно сидящий на его худощавой и сильной фигуре. К нему были прикованы восхищенные взгляды женщин, немногочисленной кучкой присутствовавших на празднике. Таллирийское общество не запрещало женщинам бывать на подобных мероприятиях, но они не были для них столь притягательны. Разве что танцы. Кира со своим ничтожным опытом в делах взаимоотношений мужчин и женщин не могла уловить логику всех нюансов. Женщины считались слабейшими существами, что было не ново и в истории Земли. Но при этом таллирийцы их боготворили и как бы даже хвастались друг перед другом, кто окружил свою женщину большей заботой. При этом инициатива таких отношений все же принадлежала женщине! Это выносило Кире мозг напрочь. Она никак не могла себя представить в роли просительницы. А обратить на себя внимание здесь так примерно и называлось в эквиваленте земному языку: попросить защиты и помощи.

И уж что совсем не укладывалось в сознании Киры — это то, что она выяснила у Сталия уже после истории с Резким, где ее удивило странное отношение матери той девушки к происходящему. Оказалось, судьба девушки не будет изломана такими событиями — попросить защиты можно и у нескольких мужчин одновременно.

— Ну, значит, опасность столь велика, одному не справиться…, — усмехнулся Вайпер, когда она на досуге поделилась с ним своими соображениями.

— А ты разве согласился бы, чтобы твою Киви 'оберегал' кто другой в твое отсутствие? Или даже в твоем присутствии?

— Знаешь, — пожал плечами Вайпер. — Честно говоря, не задумывался. Но даже если и так? В моем присутствии вряд ли она сама захочет кого еще! А захочет, грош мне цена. А без меня? Ну где вообще гарантии, что мы вернемся?

— Есть срок ротации.

— А до него еще столько всего может произойти. Кира, не мне и не тебе напоминать. И вообще, с чего ты заговорила о Киви?