Командиры, политработники, преподаватели разъясняли курсантам и матросам, что победа куется задолго до боя, в процессе учебы. Будешь высокосознательным, идейным, принципиальным борцом всегда, во всем и везде — победишь в бою. Научишься действовать на занятиях, учениях, в походах с предельной нагрузкой — победишь в бою. Умеешь на схемах, в классах, на стрельбище, в плавании быстро открыть огонь, поражать цель с первого залпа — победишь в бою. Будешь бдительным на посту часового и в городском отпуске, дисциплинированным в любой обстановке — победишь в бою.

Николай Михайлович, осмотрев машины и тренажеры в учебном отряде подводного плавания имени С. М. Кирова, побеседовал с преподавателями и матросами, посоветовал шире внедрять новшества. Провели конференцию по внедрению новых средств обучения.

Не меньше внимания уделял вице-адмирал

^{note 109}

другой стороне процесса подготовки воина — воспитательной, формированию характера защитника Родины. Здесь важно все: и организация партполитработы, и совместная деятельность

^{note 108}

политотделов и штабов. Это и то новое, что привносится в партполитработу в дальних походах, и связь кафедр общественных наук со специальными.

Училища, учебные подразделения отличаются особой спецификой. Не умаляя значения работы по приему в партию преподавателей, инструкторов, лаборантов — опытных, высокограмотных, — Кулаков посоветовал начальникам политотделов иметь в парторганизациях побольше «синих воротничков», как он однажды выразился, «морских рабочих»…

Разные, конечно, по масштабам проблемы вставали перед Н. М. Кулаковым — от международных (в Ленинград приходило немало иностранных кораблей) до, казалось бы, столь ясных, как разумное использование курсантами досуга во время увольнения. Политработники должны позаботиться, чтобы молодой человек за годы учебы побывал в местах революционной и боевой славы, на заводах и в музеях, на выставках и в театрах. Это способствует приобретению им классовой закалки, политической зрелости, повышению культурного кругозора. И в этом — залог высокой боевой выучки, настоящих и будущих служебных успехов.

При всех обстоятельствах Николай Михайлович не забывал о внимании к человеку, о том, что индивидуальная работа более действенна, чем групповая. Что короткая беседа один на один порой может сильнее повлиять на судьбу человека, чем лекция, прослушанная им в огромной аудитории.

И сам вице-адмирал умел найти слова для каждого — крупного ученого и вчерашнего школьника, адмирала и рядового…

В связи с этим автор позволит привести такой эпизод. В 60-е годы я написал очерк «Батальон четверых» и «рота троих», в котором проследил судьбу героев рассказа Леонида Соболева «Батальон четверых». В основу повествования писатель положил подлинные события из

^{note 110}

истории битвы за Одессу. В тылу врага у села Григорьевки моряки-парашютисты, четверка черноморцев — Михаил Негреба, Алексей Котиков, Александр Литовченко, Роман Перепелица бились за целый батальон, устроив «порядочный аврал» в фашистском тылу. Взорвали штаб полка, вывели из строя линии связи, уничтожили десятки фашистов. А затем четыре человека в полосатых тельняшках, в черных бескозырках, перевязанные обрывками форменок, встали во весь рост — сильные и готовые пробиться сквозь сотни врагов…

Перепелица сказал: «Один моряк — моряк, два моряка — взвод, три моряка — рота. Сколько нас? Четверо? Батальон, слушай мою команду: шагом… арш!»

В рассказе были приведены подлинные фамилии и факты. В своем очерке, опубликованном в ленинградской печати, я проследил судьбу этих героев и их сыновей. Один из них — Алексей Федорович Котиков побывал во многих жарких схватках, получил за время войны 26 ранений, из них четыре тяжелых. Во время сражения за Севастополь товарищи видели его с гранатами в руках рядом с фашистским танком, который он подбил. Санитары подобрали раненого Котикова и отправили на Кавказ. А через несколько дней боевые друзья Алексея узнали, что судно с ранеными потоплено фашистскими бомбардировщиками, и никто не спасся. Но случай и искусство врачей спасли Котикова. После этого он воевал под Ленинградом и в Заполярье.

Героической оказалась судьба и других десантников. В 1967 году, когда писался очерк, курсантами Ленинградского Нахимовского училища были Саша и Сережа Котиковы и Юрий Негреба — сыновья героев.

Николай Михайлович хорошо помнил рассказ Соболева и, прочитав очерк, позвонил мне, подробно расспросил о «батальоне» и «роте», побывал в Нахимовском училище. Он не мог остаться равнодушным к судьбе моряков. Здесь же ребята встречались с героями памятного десанта у Григорьевки.

^{note 111}

Николай Михайлович был весьма одаренным, разносторонним человеком. И все же можно безошибочно говорить, что его главная привязанность — история Военно-Морского Флота и проблемы партийно-политической работы. Он много читал, общался с учеными и практиками, следил за научной жизнью, выступал на защитах диссертаций. Как-то в Ленинградском государственном университете после защиты диссертации о политработе на флоте подсчитали результаты голосования. Оказалось, что шаров «за» на один больше, чем ученых, принимавших участие в голосовании. Кулаков пошутил, что это он один шарик незаметно подбросил.

Любовью к отечественной истории определялся и выбор друзей. До последних дней жизни он встречался и переписывался с академиком Е. М. Жуковым, начальником кафедры военно-морского искусства училища доктором исторических наук Г. М. Гельфондом. Любовь к истории подогревал в нем и его брат, доктор исторических наук профессор Всеволод Михайлович Кулаков.

Неизменной была его тяга к книгам любимых писателей — М. Горького, Л. Толстого, А. Толстого, В. Вишневского. Много читал он книг по истории флота, а также военных мемуаров. Любил Ленинградский Большой драматический театр имени М. Горького: в нем часто ставили произведения великого пролетарского писателя, были внимательны к флотской теме.

Физический труд был в радость для Кулакова. На даче он всегда колол дрова, копался в земле. Уже в солидном возрасте до глубокой осени ходил или ездил купаться на залив. Случалось, брал с собой подчиненных, увлекая их личным примером.

Мне довелось видеть, как Н. М. Кулаков встречал корабль, вернувшийся из дальнего похода. Командир доложил о его результатах, отличившихся моряках, партийно-политической работе, встретившихся трудностях. Кулаков внимательно выслушал, что-то уточнил, дал советы.

^{note 112}

За обедом в кают-компании офицеры рассказывали о далеких странах, обычаях и нравах в них, многом другом. Вице-адмирал слушал жадно и даже известное ему воспринимал с интересом, давал каждому выговориться, шутил, смеялся вместе со всеми. Затем обошел корабль. Нетрудно было заметить, что его знал здесь каждый матрос…

В дни, когда страна отмечала 20-летие Победы, Н. М. Кулакову было присвоено звание Героя Советского Союза. Родина высоко оценила его подвиг и труд, его большие военные заслуги — личную отвагу и мужество военачальника, комиссара.

Возможно, как бывает в такие торжественные, необычные дни, перед Николаем Михайловичем пробежала, точнее, промелькнула его жизнь.

Безрадостное детство, учеба в железнодорожном училище, работа на киевском заводе, полюбившаяся Балтика и суровый Север, боевые Одесса и Севастополь, наступающий Новороссийск…