И захихикала. Тут даже Восьмой, в каком дурном настроении не находился, тоже улыбнулся, представив себе это зрелище... Но потом отрезвел. Там ведь не один господин начальник. А здесь он - один Восьмой Стрелок и Иксов вокруг пытаются вырастить...
Лекарь лечил Мастера и книги лечил по одной. Лунатик их проглядывал, и взгляд у него был совсем никакой - смотрит вокруг себя и не видит, вернее, понятно, что видит что-то другое, то, что сейчас внутри книги. Хотелось бы Восьмому разок его глазами увидеть книжное - такое ли оно, как сам себе представляет? муниципальную библиотеку вспомнил... Там картинки завлекательные, Хамелеон завлекательная, как картинка, несколько раз ее видел такой, что... Здесь еще одно неудобство - Лидер. Никак не отвязаться, капризов много, все время хочет в корзине сидеть, а Восьмой вроде бы должен ее носить. Остальные уроды смотрят сурово, приходится носить по дому, иначе не засыпает. Взял книгу - поскучать под текст, отняли.
- Книги - Лидеру! - сказал Лекарь.
- Ваш Лидер читать не умеет, а я умею!
- Вот и научишь!
- Как так? - возмутился Стрелок. - Стрелять - учи! Читать - тоже я учи?!
- А кто? Все заняты! Все при деле!
Действительно, все вроде бы заняты. Лунатик - лунатит. Правда непонятно что, но попробуй встрянь между ним и его "луной". Слухач - слушает. Тоже непонятно что. Того, кто задом наперед разговаривает? Лекарь Желудка на очередной свой эксперимент. Опять связанный, и в мозгу ковыряется - блестючку вживляет. Мастер рядом лежит, помочь не может, но свое советует.
Заглядывал, любопытствовал. Стараясь не смотреть на красные - тонкой кожей обтянутые кисти рук Мастера, гладкие, будто обварили в кипятке. Кисти Мастер себе нарастил разные - одну мощную, вторую (должно быть, за счет первой) - тонкую, с пальцами такими подвижными, что Восьмой долго не мог пересчитать - шесть там пальцев или больше. Шесть - считается в пределах нормы. Шесть можно. Пять тоже можно. А если больше шести или меньше пяти, значит - урод. Добро пожаловать на проверку! Если конечно потерял, то шрам найдут, а вот если такой уродился или специальные улучшения на какой-то фиг внес... Побеседуют вдумчиво. Восьмой подумал, что Мастер специально в пределах нормы решил себя оставить, потому, что в Город еще мыслит наведаться, не отрезал себя напрочь от цивилизации. Хотя... Если бы понадобились сейчас Мастеру больше пальцев, он бы семь вырастил или даже восемь, а перед самым городом, не моргнув, лишние себе срезал, а шрам загладил - он умеет. Срезал бы не поморщился, Мастер словно железный внутри себя. И Мастер на Восьмого сердитый.
- Все при деле!
- А Хамелеон чем занятая? - удивился Стрелок.
- Как чем? - удивился Мастер. - Тобой!
Восьмой закатил глаза и подумал - упадет он в обморок или нет? Про Хамелеона недавно узнал страшное... То, что раньше это было "ОН", и только совсем недавно "она" стало! Вот урод из уродов! - без устали отплевывался Восьмой. - Это ж надо же так себя изуродовать!
Теперь Восьмой часто подумывал о том, чтобы уйти, но уверенности, что дойдет до края Свалки не было никакой. Даже если со штуцером. Сколько от того штуцера осталось? Всего ничего - тот отросток вместо дула, приличным никак назвать нельзя. На одних машинках, если удастся их вернуть, паля хоть во все четыре руки, далеко не уйдешь - рано или поздно попадется что-нибудь не по калибру или хватит какая-нибудь бродячая кусачая инфекция тебя за то место, где нет глаз... Еще смущало - а что собственно ждет его в городе? Хорошо бы, был за это время какой-нибудь переворот, как в старое доброе время молодости восьмого, когда мэров вешали едва ли не каждый год. Но сейчас времена устаканились, и Метрополия следила за этим строго, без ее одобрения и Теневой из тени не выйдет. Опять же, при смене мэра остается Теневой, а это бессрочная неприятность - надо же было так подставиться! Начальник Стражи - подлюка! - интересно, знал он или не знал? а если знал, то что с этого поимел кроме Восьмого, чтобы так рискнуть? Ведь, сам же прошел по жердочке, станцевал на ней свою партию, но тишком, а под публику его выпихнул, Восьмого...
И даже, если будет какая амнистия, после того, как вернешься, сидеть неизвестно сколько на карантине?
Можно еще кое-что. Можно наняться в дикие бригады копателей - копать антик на Древней свалке, но там смертность вовсе неприличная. Туда только по причине полного отчаянья. Там же и бессрочная каторга работает, хотя каждому срок получается разный - но все равно всем бессрочная, до собственного никто не выживает. Что копают? Черный Свалочный знает что! Что выкапывают, тут же на месте в ящики пакуют и отправляют в Метрополию. Второй Стрелок как-то (по пьяному делу) брякнул - будто та Свалка старше самой Метрополии, вот она за все это и трясется. А потом сам трясся - проговорится ли Восьмой, не настучит ли? Восьмой же тогда сделал вид, что не помнит ничего, и Второй постепенно успокоился...
То самое Пропавшее Сафари и, подумать страшно, на какой технике пробивалось - ну, и где теперь это Сафари? Кроме Черного Свалочного, пожалуй, один Высохший это знает, но его вместе со всей трухлей вынесли - вон куча! Иди - спрашивай! Мастеру бы те машины посмотреть... Рассказать, что ли, когда сюда шли, два раза старый след пересекли и не так далеко? Может, перестанет тогда сердиться за того кислотного червя? Восьмой же не нарочно его подставил...Он таких наверняка не видел, да и никто в Городе не видел, кроме него, Восьмого, и Большого Ника, который тогда звался - Длинным и вовсе не Ником, а просто Длинным, без всяких затей, и был он на одной этих машин смотрителем шестого колеса (по левому борту), а Восьмой (тогда не Восьмой, а голыш по прозвищу, которое не хотел вспоминать) лучшим живцом машины номер девять. Не самая большая из машин, но лидировала, пока он не вмешался - бесстатусник, голыш. Он и Свалка. Всякие были, были и такие, в которых до сотни обслуживающего персонала, не считая господ метропольских - 'небесных', а все равно получилось, что против Свалки они что букашки! Слизнула их Свалка, и нет их. Ищи - свищи!..
Только рожденный без лицензии знает - что такое дойти до 'возраста статуса'. Момента, когда чиновник впервые внимательно посмотрит в твои глаза, всего на мгновение, потом смущенно отвернется, будто увидел то, что ему видеть не положено. Окинет взглядом шрамы на теле...
-Тахометр не врет - превышение возраста цикла.
- Я бы дал меньше.
Пожимает плечами.
- Теперь наберет и массу... Начало положено.
Выжить, получить первый в своей жизни статус, быть внесенным в городской регистр, чтобы подкожная инъекция с данными, еще едва ли не девственно чистыми - только первичное имя, городской регистр и номер личного дела, совпадающий с кодом, еще дублирующая штрихнакладка, которую можно срезать только с кожей, но никогда не уничтожишь полностью - данные в глубине тебя, не скроешь - кто ты и что ты. Пусть появится потом устоявшаяся привычка менять имена после каждого дела, когда должен был бы умереть, но не умер, но первое имя - номер статуса. Именно с этого момента жизнь начинается как с листа - для всякой власти. Преступления - были не были - но раз не попался, не утилизировали, теперь списаны.
А то что... в общем-то, правильно. Под небом Свалки все равны.
7. 'Пропавшее Сафари'
ИКСЫ
'Хочу домой!' - в который раз тоскливо вернулся Восьмой к своей, ставшей уже привычной, мысли, но понимал, что ничего для этого сделать не может. Надежда была на машину, но и отсюда было видно - машина не в порядке, зарылась на треть. Да и попробуй подберись к ней! Сюда уже приходили, смотрели издали. Первый раз только он, Восьмой с Лидером (тогда им большого разгона в усадьбе устроили, как вернулись), а теперь еще и с Мастером.
- Смотри! - сказал Восьмой, присев на четвереньки (в полный рост на этом пригорке светиться опасался - ему видно, но его видно!) - Внимательно смотри!