этих двух правд – полнота религиозной истины. Но, кончая, я уже знал,

что соединение Христа с Антихристом – кощунственная ложь; я знал, что

обе правды – о небе и о земле – уже соединены во Христе Иисусе… Но я

теперь также знаю, что надо было мне пройти эту ложь до конца, чтобы

увидеть истину. От роздвоения к соединению – таков мой путь, – и спут-

ник-читатель, если он мне равен в главном – в свободе исканий, – придет

к той же истине”.

После поражения первой российской революции, “ввиду создавше-

гося атмосферного удушья” (как пишет Гиппиус) Мережковские в 1906 г.

выезжают из России и поселяются в Париже, где живут до 1914 г., пери-

одически приезжая в Россию. В Париже они проявляют интерес к като-

личеству, увлекаются модернизмом, сближаются с деятелями партии

эсеров174. Вождь эсеров Борис Савинков склонял их к религиозному

оправданию политического террора и получал от них советы при работе

над романом “Конь Бледный”. В 1907 г. в Париже вышел коллективный

сборник “Царь и революция”, в котором Мережковскому принадлежит

очерк “Революция и религия”. Рассматривая в очерке российскую мо-

нархию и церковь на широком историческом фоне, он приходит к выво-

ду, что в глубинах народной стихии революционный смерч приобретет

всесокрушающую силу и вместе с крушением русской церкви и русского

царства наступит гибель России. Пророчество Мережковского сбылось,

после Октябрьской революции 1917 г. старая Россия погибла.

Свою вторую трилогию, состоящую из драмы для чтения “Павел І”

(1908) и романов “Александр І” (1911) и “14 декабря” (1918), Мереж-

ковский написал на основе капитальных трудов российских историков, в

частности Н. К. Шильдера и великого князя Николая Михайловича Ро-

манова. Трилогия характерна антимонархической направленностью,

резко отрицательным отношением к абсолютистскому государству, к

196

самодержавно-бюрократическому строю. По Мережковскому, самодер-

жавие от Антихриста.

Начало Первой мировой войны Мережковский воспринял как не-

счастье для России. Вернувшись на родину и переживши Февральскую

и Октябрьскую революции 1917 г., Мережковские не приняли Советскую

власть, для которой они были лишними людьми, и бежали во Францию,

в Париж, где и прожили до конца жизни.

После Октябрьской революции в Париж эмигрировали почти все

российские писатели и поэты и столицу Франции в шутку стали назы-

вать “столицей российской литературы”. По воскресеньям на квартире

Мережковских собирались писатели, поэты, художники. На “Воскресе-

ньях” обсуждались общественные, политические, литературные и рели-

гиозные вопросы. С 1927 г. на “Воскресеньях” проводились собрания

“Зеленой лампы”. На них бывали Ходасевич, Берберова, Бунин, Керен-

ский, Тэффи, Шестов, Бердяев, Одоевцева, Георгий Иванов и многие

другие – весь цвет российской эмиграции. “Воскресенья” и “Зеленая

лампа” просуществовали до начала Второй мировой войны и воспитали

ряд молодых поэтов, научив их не только думать, но и ясно высказы-

вать свои мысли.

В годы эмиграции Мережковский, продолжая напряженно работать,

написал ряд произведений: “Рождение Богов (Тутанхамон на Крите)”,

1925; “Мессия”, 1927; “Тайна Запада. Атлантида – Европа”, 1930; “Иисус

Неизвестный”, 1932; “Данте” (2 тома, 1939); очерки “Реформаторы. Лю-

тер. Кальвин. Паскаль” и другие.

Эрудит, полиглот, знаток античности и итальянского Возрождения,

историк культуры, Мережковский всегда и всюду первым делом обзаво-

дился библиотекой, без которой он не мог и дня прожить. Все его твор-

чество пронизано нравственно-религиозной проблематикой. Ему были

одинаково важны и дороги правда небесная и правда земная, дух и

плоть, ареной борьбы которых является человеческая душа.

О том, как работал Мережковский, пишет его жена Зинаида Гиппиус

в биографическом очерке “Дмитрий Мережковский” (Париж, 1951): “Ко

всякой задуманной работе он относился с серьезностью, я бы сказала

ученого. Он исследовал предмет, свою тему, со всей возможной широ-

той, и эрудиция его была довольно замечательна. Начиная с “Леонар-

до”, – он стремился, кроме книжного собирания источников, еще непре-

менно быть там, где происходило действие, видеть и ощущать тот воз-

дух и ту природу. Но не всегда это удавалось… Повторяю, более все-

стороннего и тщательного исследования темы, будь то роман или не ро-

ман, – трудно было у кого-нибудь встретить”.

197

Мережковский оставил обширное литературное наследие: рома-

ны, стихи, сотни статей и работ. Он написал о многих писателях и

поэтах. Один только цикл “Вечные спутники” (1897) включает портреты

Лонга, Марка Аврелия, Плиния Младшего, Кальдерона, Гете, Серван-

теса, Флобера, Монтеня, Ибсена, Достоевского, Гончарова, Тургенева,

Майкова, Пушкина. Он написал книги о Гоголе, Достоевском и Тол-

стом, статьи о Чехове, Горьком, Короленко, Белинском, Чаадаеве, Не-

красове, Тютчеве, Леониде Андрееве. Все, что написал Мережковский

до 1914 г. вошло в полное собрание его сочинений в 24-х томах, вы-

шедшее в Петербурге в издательстве Сытина в 1914–1915 гг.

Мережковский страстно желал получить Нобелевскую премию. Он

считал, что Нобелевская премия по справедливости должа быть присуж-

дена ему и он один достоин ее. Кандидатами на премию, кроме него,

были выдвинуты И. Бунин и И. Шмелев. Основным конкурентом был Бу-

нин, которого Мережковский считал скучным бытописателем. Однако в

1933 г. Нобелевский комитет отдал предпочтение Бунину.

Мережковский с ненавистью относился к коммунизму и, когда фа-

шистская Германия начала войну с Советским Союзом, он выступил по

радио и приветствовал Гитлера, сравнив его с Жанной д’Арк. После это-

го большинство эмигрантов отвернулось от него. Ненавидя и презирая

Гитлера, он как и Черчилль считал, что “хоть с чертом, но против

большевиков”. Хорошо знавшая Марежковского и часто встречавшаяся

с ним в Париже поэтесса Ирина Владимировна Одоевцева писала в

своих воспоминаниях “На берегах Сены” (Париж, 1983): “…Его поведе-

ние во время войны, его так называемая измена России – “гитлерство”,

речи по радио и прочее… делалось только “из подлости” и не касалось

его действительных взглядов и чувств… Положа руку на сердце, утвер-

ждаю, что Мережковский до своего последнего дня оставался лютым

врагом Гитлера, ненавидя и презирая его по-прежнему…, он считал его

гнусным, невежественным ничтожеством, полупомешанным к тому же…

А ведь он всю жизнь твердил об Антихристе, и когда этот Антихрист, ка-

ким можно считать Гитлера, появился перед ним, – Мережковский не

разглядел, проглядел его”.

Дмитрий Сергеевич Мережковский умер с клеймом коллаборацио-

ниста175 9 декабря 1941 г. Проводить его в последний путь в православ-

ной церкви на улице Дарю в Париже пришло всего несколько человек.

Николай Миклухо-Маклай

(1846–1888)

путешественник, антрополог, этнограф,

м

общественный деятель

198

Николай Николаевич Миклухо-Маклай, знаменитый путешестве-

нник, ученый-антрополог, натуралист, этнограф, исследователь Оке-

ании176 и общественный деятель, родился 17 июля 1846 г. в семье инже-

нера в родовом имении на Киевщине возле города Малина, ныне Жито-

мирской области.

Происходил из украинского казацкого рода Миклух, основателем

которого был хорунжий177 Запорожского войска Степан Миклуха. Дядя

Николая, Григорий Ильич Миклуха, учился с Н. В. Гоголем в Нежинской

гимназии и был с ним в дружеских отношениях. Он рассказал ему о

своем предке. Под впечатлением этого рассказа писатель написал