Чтобы как-то закончить автомобильную тему, расскажу еще один случай острого помешательства поклонниц, закончившийся не просто банальной встречей с инспектором ГИБДД, а самым настоящим делом в милиции. Итак, триллер.

По ночам Дима подрабатывал в одном из клубов и припарковывал свой черный «Мерседес» рядом с заведением, на улице Маяковского. К 3 часам ночи, когда рабочий вечер заканчивался, с оставленной в добром здравии машиной начинало происходить что-то мистическое. Сначала это были заклинившие дверные замки, затем — замок багажника, и в довершение всех бед стала появляться какая-то грязь неизвестной этиологии.

Дима как человек реалистичный не стал впадать в панику и кропить машину святой водой, а нанял специального мальчика, которому полагалось следить за машиной и, если кто-то станет проявлять к ней повышенное внимание, вызывать охрану.

Во время одного из дежурств к машине подошли две подозрительные девицы и, едва начав свой адский ритуал, были задержаны на месте преступления охраной клуба.

Подъехала и милиция. Две «раскаявшиеся» преступницы — это удивительно, обе довольно взрослые и солидные девушки — объяснили, что «колдовство» над машиной совершали из мести, так как Дмитрий Нагиев не провел их бесплатно в клуб.

В ходе следственного эксперимента выяснилось, что замки заклинивало из-за малюсеньких палочек, вставленных в отверстия. А так называемая грязь, на мой взгляд, являлась, по сути, настоящим интеллектуальным шедевром! Уникальная смесь готовилась по особому рецепту, видимо, перешедшему по наследству от какой-нибудь прабабки-ведьмы: берется масляная розовая краска, добавляется немного муки, следом — несколько флакончиков клея БФ, и в конце адская смесь заправляется говном. Все, зелье готово. Ну, может быть, настоять еще все это нужно часиков десять. Подробностей, разумеется, я не знаю.

Заведенное уголовное дело о моральном и материальном ущербе долго не пролежало. Через какое-то время мы все-таки сжалились: как-то страшно становилось от слов «суд», «срок»… да и девушки были, хоть и по-своему, но талантливые. Хотя, скорее, не поклонницы, а просто хулиганки.

* * * Все вышеизложенное хоть и является в своем роде помешательством, но безумием все же не пахнет. Каждый развлекается в меру своих возможностей, желаний и фантазии. Но встречались в нашей практике и по-настоящему безумные женщины. То ли и правда Димин голос так крышу сносит, то ли им просто забыли вовремя оказать психологическую помощь.

Одну такую девицу Дима встретил, когда направлялся куда-то вместе с Андреем Марковым, своим директором. Она вылетела навстречу — безумный вид, растрепанные волосы, горящие глаза — и буквально повисла на Диме, обхватив его руками и ногами. Приложив неимоверные усилия, в четыре руки поклонницу отлепили. Андрей за свою помощь немедленно расплатился: обиженная девушка вцепилась зубами ему в руку и прокусила насквозь. Шрам от укуса остался до сих пор. Приехавший врач «скорой помощи» настолько удивился, что на всякий случай сделал даже укол от бешенства.

Или вот еще был случай, перевернувший мои представления о границах разумного. Одна дама не пожалела сил и энергии для пресс-конференции, на которой она заявила, что у нее ребенок от Дмитрия Нагиева. На следующий день все население Перми в составе 2280 человек, включая стариков и младенцев, обсуждало новость, опубликованную во всех газетах города и области: от «Вечерки» до «Березняковского рабочего». Маленькая пикантная подробность: ребенку к тому моменту было четырнадцать лет, а Диме — двадцать с небольшим… По-видимому, у мадам имелись серьезные пробелы в образовании.

А сколько было звонков от родителей: «Моя дочь перерезала себе вены», и все такое в том же духе… Ужас, что творилось! Одну девушку, покончившую жизнь самоубийством из-за несчастной любви к Диме, я знала лично. Мы познакомились с ней совершенно случайно — она присылала нам на радио свои стихи. Надо заметить, замечательные, и некоторые из них Дима читал в эфире.

Ты не заснешь под этот шум дождя.

Тебе сегодня не приснится чудо.

И я, — ты слышишь, помнишь? — даже я,

Я все, что обещал тебе, забуду.

Ты не заснешь под этот шум дождя.

Сегодня вечер остается рядом.

И сколько хочешь забывай меня,

Но только в дождь не уезжай, не надо…

Потом Дима с ней познакомился, они подружились… И, как это часто бывало с Димой, он привел ее работать туда, где работал сам. Так эта девушка попала на радио, а затем перешла ассистентом и в «Осторожно, Модерн!» Долгие годы никто ни о чем не подозревал, да и впечатление она производила, надо заметить, самое приятное и положительное. Но, скорее всего, у нее все-таки были какие-то проблемы с психикой, потому что в какой-то момент в голове этой талантливой девушки все перепуталось: появилась убежденность, что Дима обязан на ней жениться. Так как этого не происходило, она впала в депрессию. А в один из дней выбросилась из окна.

Мы смеемся и падаем в небо

И взахлеб проклинаем себя,

День за днем отбирая у века

Свой проигранный смысл бытия…

* * * Меня, как я уже говорила, все эти девочки-девушки-женщины мало волновали. С точки зрения ревности, разумеется. Точно знаю, что Жима просто не стал бы использовать свою популярность как путь к завоеванию женщины. Просто потому, что он слишком легок.

Но в бытовом плане, конечно, приходилось довольно тяжело: вечная борьба, как с тараканами, — сколько ни пытайся от них избавиться, все равно никуда не денутся, только толще станут. Даже сейчас какие-то женщины регулярно звонят в ресторан, где я работаю директором, и просят Диму. Им отвечают:

— Вы поймите, это ресторан.

— А Диму? — настаивают они.

Мои администраторы в таких, несомненно тяжелых случаях уже привыкли говорить: «А Дмитрий в душе» или «Дмитрий кушает». Им верят, вот ведь что удивительно!

В психологическом же плане, как сейчас понимаю, я довольно часто находилась на грани нервного срыва. Удавалось стоически выдерживать разные ублюдочные сообщения обо мне и моей личной жизни, приходившие на радиостанцию по факсу. Удавалось не расстраиваться после ночных звонков с вопросом: «Ты еще жива, старая кляча?» А как же переносить на ногах вопли сумасшедшей, орущей в трубку, что Кирилл — её ребенок и она лишит меня материнства.

Но на подсознательном уровне всё это, видимо, откладывалось, после чего плавно переходило в фобии и мании. Например, в клубе, где работал Дима, я очень боялась заходить в дамскую комнату. Потому что вместе со мной туда обязательно заходила какая-нибудь его поклонница. Я, постоянно держа девушку в поле своего зрения, обычно быстро запиралась в кабинке, либо разворачивалась на 180 градусов. Меня преследовала мысль, что не сегодня-завтра какая-нибудь сумасшедшая обязательно обольет меня кислотой или покалечит. Ведь их глаза светились совершенно ненормальным блеском. Но я и это пережила.