Август, 2008 год, Киев.

«Уже утро? – жалобно заныл внутренний голос. – Ну почему так быстро??? Ещё немного поваляюсь…».

Укутавшись в дорогое постельное бельё, я дремала, сладко уткнувшись носом в подушку, словно ребёнок. Мне не хотелось отпускать свои сны. Немного поворочавшись, я наконец открыла глаза и задумалась: в голове промелькнули воспоминания о вчерашнем вечере. Минутой позже я бросила взгляд на миниатюрную тумбочку у изголовья кованой двуспальной кровати: там лежала толстая тетрадь в кожаном переплёте. Я лениво потянулась, после чего взяла тетрадь, ручку и, устроившись удобнее, стала писать.

«…Вчера у меня был весьма насыщенный день: с утра – изнурительные занятия с личным тренером в фитнес-клубе, потом – двухчасовая работа в студии и репетиция с шоу-балетом, после обеда – встреча с парикмахером и визажистом. А вечером – выступление в мюзик-холле «Sky Castle» на корпоративной вечеринке, организованной в честь известной сети крупнейших магазинов, торгующих драгоценностями.

На таких мероприятиях всегда выступает много приглашённых гостей и исполнителей, поэтому каждый артист старается приехать незадолго до своего выступления. Впрочем, так же обстоит дело и с многочасовыми концертами и телевизионными фестивалями при участии большого количества звёзд, когда ещё до проведения шоу каждому выступающему сообщают более или менее точное время его выхода на сцену, на которое певец и ориентируется. На этот раз мероприятие было серьёзное, платили хорошо и, чтобы подстраховаться, мы приехали заранее.

Нам предоставили две отдельные гримёрные – для меня и для шоу-балета. Расположившись в них, мы стали готовиться к выступлению, а Клинковский – мой доблестный продюсер, отправился к звукорежиссеру – отдать фонограмму и заодно, так сказать, разведать обстановку.

Настроение было хорошее, настрой – позитивный, впрочем, как всегда перед выходом на сцену. Ведь это всё – та стихия, в которой я могу позволить себе оставаться самой собой. И мне не нужно ничего изображать или притворяться: я заполняю собой всё пространство, я открываю перед слушателями двери моего внутреннего мира и приглашаю их на несколько минут пожить тем, чем живу я. За мою искренность публика награждает меня колоссальной отдачей. Эта незримая, но очень важная связь между артистом и слушателем всегда ощущается: если она есть, значит, ты всё делаешь правильно, а если нет, то стоит задуматься: своим ли делом ты занимаешься?..

Наше выступление прошло удачно. На сцене всё шло по накатанному сценарию, но ни в коем случае не механически. Ведь самое главное для артиста – вкладывать душу в то, что он делает перед зрителем. И, неважно, песня это, или танец, или, к примеру, чтение стихов – нужно исполнять все это так, словно делаешь это в первый раз, и в то же время – как в последний! Во время пения я всегда «проживаю» свои песни заново, передавая слушателям настоящие, живые эмоции, ведь публика, как никто другой, отлично распознаёт фальшь.

Только представьте: я стою в свете софитов, озарённая яркими лучами прожекторов, в своём любимом белом шифоновом платье, украшенном нарисованным вручную нежно-розовым цветком орхидеи. Шифон кокетливо развевается, создавая ощущение лёгкости и воздушности. Мой силуэт обволакивают волны прозрачной дымки, играющей всевозможными оттенками цветов, а у ног в мелькании лазерных лучиков расцветают дивные сказочные цветы, которые в следующую секунду превращаются в стаю гордых птиц, улетающих вдаль за моей спиной. Я пою. Сотни глаз прикованы ко мне. Я ощущаю поток энергии между залом и мной, с помощью ее мы обмениваемся магическими флюидами – эмоциями.

Безграничная благодать наполняет меня до краёв. Я чувствую себя абсолютно счастливой! Ничто другое в целом мире не способно доставить мне подобное наслаждение! Это состояние эйфории я не променяю ни на что! Ради того, чтобы стоять на сцене перед восхищёнными глазами зрителей и для них петь, я готова трудиться день и ночь и пройти через любые трудности! Ведь это именно то, ради чего стоит жить!

Другое дело, что публика публике рознь. В этот вечер с противоположной стороны зала, параллельно моему красивому и безупречному музыкальному миру, существовал отдельный, совершенно чужой для меня, безнравственный мир. Здесь за нарядными столами, до отказа заставленными разнообразными блюдами, сидела раскованная, богатая публика – в основном, клиентура упомянутых магазинов. В воздухе парил еле уловимый аромат дорогих французских вин и канадского виски, сливающийся с терпкими нотками шикарных женских духов, изысканных деликатесов и, как это не странно, мужского пота… На празднике присутствовали большие боссы с молоденькими спутницами, народные избранники, светские львицы, звёзды кино, шоу-бизнеса, спорта, олигархи и «мажоры», одним словом – «сливки» нашего общества…

Наше выступление осталось позади. Теперь можно было расслабиться и не волноваться.

Танцоры шоу-балета отправились в гримерную переодеваться, а мы с Клинковским последовали за весьма обходительным, дежурно улыбающимся администратором в зал, где для исполнителей тоже были накрыты столы. Честно говоря, идти туда мне совсем не хотелось. Я сейчас предпочла бы освежающий душ и душистый травяной чай у себя дома… Но сегодня мы не могли позволить себе просто уйти сразу после выступления, так как Дмитрий Горденко – владелец этой сети магазинов – был для моего «дорогого» продюсера большим авторитетом: Клинковский считал себя его другом, хотя господин Горденко относился к нему с гораздо меньшим энтузиазмом, я бы даже сказала, весьма пренебрежительно.

В общем, я подумала, что «отмечусь», посижу здесь немного, а потом

как-нибудь незаметно уйду. Вокруг мелькали знакомые лица, и на пути к нашему столику мы останавливались через каждые пару шагов, чтобы в очередной раз с кем-то любезно поздороваться и перемолвиться парой слов. И вот мы, наконец-то, присели за столик. Я моментально почувствовала облегчение в ногах, уставших от безумно высоких шпилек и требовавших хотя бы минутного расслабления.

Стол был накрыт на шесть персон. Сейчас нас было четверо. Напротив сидели наши коллеги, дует Шаманских, – семейная пара, работающая в жанре «шансон». Мы и раньше достаточно часто встречались с ними на разнообразных мероприятиях, и замечу, что этот дуэт всегда производил на меня довольно приятное впечатление. Они казались мне открытыми и доброжелательными людьми, без всяких звёздных «заморочек», что, признаюсь, редкость в огромном океане под названием «шоу-бизнес». Ведь здесь каждый «выплывает» как может, если же не может – «благополучно» тонет… Однако нельзя было сказать, что мы с этой парой были особенно близки.

Завязался обычный разговор ни о чём, который впрочем, длился недолго, так как слова заглушались прилично громким звуком из динамиков. Вскоре ведущие объявили пятнадцатиминутную паузу, и гости немного оживились. Некоторые направились к выходу из зала, за пределами которого расположился просторный холл. Там, уединившись за симпатичными круглыми столиками, можно было покурить или просто поболтать. Другие остались сидеть на своих местах… Однако в большинстве своем гости столпились кучками в проходах между столами и вели свои до боли похожие, скучные беседы.

Через минуту Клинковский, внимательно следивший за всем, что происходит вокруг, остановил свой взгляд на импозантном, ухоженном старике с благородной серебристой сединой, который только что вошёл в зал в компании двух молодых дам и высокого статного брюнета. Они остановились в центре зала и стали мило общаться. Старик был тот самый Дмитрий Горденко. Лицо же элегантного мужчины рядом с ним показалось мне знакомым, но я никак не могла вспомнить, кто он такой.

– Мы должны сейчас же подойти и поздороваться с господином Горденко! Другого момента может и не случиться, – решительным тоном заявил Клинковский, торопливо подавая мне руку.

Мы встали из-за стола и направились прямо к ним.

– Прошу прощения, дамы и господа, – любезно начал Клинковский, дождавшись паузы в разговоре четвёрки. – Добрый вечер, Дмитрий Юрьевич! Позвольте мне выразить вам свою благодарность за то, что вы удостоили нас чести присутствовать сегодня здесь и дарить вам и вашим гостям своё творчество! Мы очень рады Вас видеть!