Литмир - Электронная Библиотека

Узнал он его или нет?

Давным-давно ученые люди рассказывали, что примененный им яд вызывал паралич. Человек немел, но продолжал мыслить. Лицо застывало в неподвижную гримасу, а про себя парализованный мог и кричать, и буйствовать.

Все с той же песенкой на устах колдун связал ноги цирюльника веревкой и поволок его за собой, точно забитого теленка. Вниз по ступеням, все дальше во тьму коридора.

Дети, несомненно, обрадуются папе. Хотя в нынешнем его состоянии он будет для малышей не более чем набитым чучелом.

Автомат, еще один.

Колдун усмехнулся. Быть может, он и с цирюльником проведет небольшой эксперимент…

16

Воскресенье 20 июня 1666 года от Рождества Христова, вечер

– Может, объяснишь все-таки, куда мы идем? – пропыхтела Магдалена, поспевая за отцом по лесистой долине.

Они шли уже больше часа, но палач так и не сказал ей куда. Сначала обошли по широкой дуге монастырь, спустились по скользкому от мокрой листвы склону и двинулись через лес. Страх за детей придавал Магдалене сил, и она, точно молодая косуля, без устали продиралась через подлесок. Юбка у нее изорвалась, ветки исцарапали лицо, но больше всего ее злило то, что она до сих пор понятия не имела, куда они, собственно, шли.

– Потерпи еще немного, – проворчал палач, не останавливаясь. Свой черный плащ он оставил у живодера, а рубашка уже пропиталась потом. – Немного еще осталось.

Он отпихнул в сторону, точно тростинку, поваленный ствол и перепрыгнул через небольшой ручей. Магдалена последовала его примеру и по колено увязла в грязи. Отец протянул ей руку.

– Не надо было тебе идти за мной, – проговорил он нетерпеливо. – Не представляю, что беспомощной женщине…

– Эта беспомощная женщина, между прочим, мать двух похищенных детей, – вспылила Магдалена. – Так что не начинай эти бредни, а лучше скажи, куда мы идем.

Куизль тонко улыбнулся, затем вытянул ее из грязи сильным рывком и молча двинулся дальше.

Магдалена ворчливо последовала за ним. Отец был иногда до того упрямым! С тех пор как палач высказал странную догадку о «преисподней», он и десяти слов не произнес. Сначала они вернулись домой к Михаэлю, но Симона там не обнаружили. Грец тоже не знал, куда подевался лекарь. Переговорив с живодером в соседней комнатке, Якоб решил наконец отправиться на поиски детей без Симона.

Сначала он хотел пойти один, но Магдалена ясно дала понять, что не станет сидеть сложа руки, и теперь они вместе мчались по лесу – отец и дочь – в поисках сумасшедшего, похитившего детей. Ко всему прочему на Магдалену навалился страх за Симона. Что, если он лежит раненый где-нибудь в лесу? Или его схватили стражники и увезли в Вайльхайм, чтобы при помощи пыток выяснить, где теперь прячется палач из Шонгау?

Раз за разом в голове у Магдалены проносилась мысль: ужасная и мучительная, она, точно отравленная стрела, медленно, но безжалостно впивалась в сознание.

Что, если детей уже нет в живых? Если ведьмак их уже убил?

В горле пересохло, и Магдалена побежала еще быстрее, чтобы разогнать дурные мысли.

Внезапно отец остановился, прижал палец к губам и показал на высокую скалу, что высилась в некотором отдалении над деревьями.

– Вот мы и на месте, – прошептал он. – Эта скала нам и нужна. Я разузнал о ней у Греца. Местные с давних времен называют ее Чертовой горой.

Магдалена растерянно взглянула на отца:

– Чертова гора? Но…

– Porta ad loca inferna! – прошипел палач. – Врата в преисподнюю! Понимаешь? У этой горы дьявол приходит в наш мир. Но меня не название сюда привело. Кое-что другое.

Куизль понизил голос, и Магдалене послышались даже нотки страха.

– Я уже был здесь как-то раз, – проговорил палач.

– Как-то раз?

Магдалена огляделась. Место вдруг показалось ей на удивление знакомым. Деревья, высокая скала, а чуть дальше расставленные в круг каменные глыбы… Она тоже была здесь. Но страх помешал ей осознать это сразу.

Развалины каменного круга…

– Точно! – вырвалось у нее. – Каменный круг, дети играли здесь пару дней назад! И оттуда мы увидели высокую гору!

Палач ее даже не услышал, задумчиво глядя на вершину отвесной скалы.

– Я был здесь с детьми, когда мы приехали в Андекс, – говорил он тихим голосом. – Я срезал дорогу, и потом мы вышли вдруг к этой громадине. Там была пещера, а перед ней сидела старуха и несла всякий бред…

Магдалена почувствовала, как во рту внезапно пересохло.

– Отшельница! – выдавила она. – Я с ней тоже встречалась! Мы приходили к ней с Маттиасом и детьми. Эта женщина сумасшедшая, говорила, что детям грозит опасность, и утверждала, что здесь…

Вспомнив слова старухи, Магдалена потеряла дар речи.

Я стерегу врата в ад…

– Господи, – прошептала она. – Врата в преисподнюю. Про них она говорила. И даже насчет детей предостерегала! Но я не стала принимать ее всерьез…

Палач нерешительно кивнул:

– Она и мне про врата говорила. Я, как и ты, принял ее слова за бредни старой чудачки и думать про них забыл. Только сегодня на холме вспомнил.

Куизль хохотнул, затем порылся в принесенном с собой мешке, вынул охотничий нож, наметанным взглядом поискал в подлеске подходящую ветку и принялся вырезать дубинку.

– Местные, наверное, давно знают про этот вход, – проговорил он, задумчиво соскабливая кору. – Позднее, когда от крепости уже ничего не осталось, об истинном его назначении успели забыть. Запомнились только названия. Чертова гора, врата в преисподнюю. Хотя и они теперь значатся только на выцветших картах… – Куизль брезгливо сплюнул и взвесил в руке готовую дубинку. – Так уж устроены люди. Если не знают чего-то, приписывают это дьяволу.

Он снова взглянул на таинственный пик, внезапно принюхался и тихо спросил:

– Чувствуешь? Костром пахнет. Надо смотреть в оба. Как знать, может, старуха как раз перловку варит и своим криком половину долины на уши поднимет.

Магдалена сделала глубокий вдох, после чего скользнула вслед за отцом через сухой подлесок к скале, проскочила несколько метров открытого пространства и осторожно двинулась вплотную к холодному камню, пока впереди не показался вход в пещеру.

Перед ним никого не оказалось. От затухающего костра поднималась тонкая струйка дыма, и из пещеры не доносилось ни звука.

Магдалена расслабилась и вышла на поляну перед скалой.

– Все чисто, – сказала она облегченно. – Так что давай…

– Бойтесь же! БОЙТЕСЬ!

Слева из-за кустов заверещал пронзительный голос, затем из густого подлеска показалась худая старуха – та самая, которую Магдалена встретила несколько дней назад. Рваная одежда развевалась на ней, точно крылья у мотылька. Старуха грозно протянула руки к небесам.

– Дьявол восстал! – визжала она, словно одержимая. – Он покинул преисподнюю и теперь рыщет со своими слугами в поисках невинных детей, у которых сможет высосать кровь! Покайтесь, Богом молю, покайтесь!

На мгновение Магдалена застыла на месте, а затем устремилась к старухе и встряхнула ее за плечи.

– Ты говоришь о детях, – процедила она. – О моих детях! Скажи, этот безумец утащил детей в пещеру? Говори же ты, наконец!

Слепая старуха уставилась на нее белесыми глазами.

– Зло и добро, твои дети суть и то и другое, – пробормотала она. – Небо и преисподняя, Иегова и Люцифер… Остерегайся, дочь палача!

– Как… откуда тебе известно, кто я?

Магдалена растерянно выпустила старуху и отступила на шаг. Может, она действительно провидица? Поговаривали, что устами отшельников вещал сам Господь. Но что значили эти слова насчет детей?

Зло и добро, твои дети суть и то и другое…

– Говори, старуха полоумная, кто сюда входит? Что ты знаешь о детях?

К ним подошел палач и недоверчиво огляделся, опасаясь, что крики сумасшедшей могли привлечь к ним внимание.

Старуха улыбнулась, разинув беззубый рот.

80
{"b":"243716","o":1}