Я провел рукой по лицу и с удивлением посмотрел на мокрую ладонь. Не хватало еще… Совсем расклеился, мямля, привыкай. Ты еще пойди сам к ним сдайся…

– Алехандро, ты как? – в рации раздался обеспокоенный голос Эсси.

– Хорошо…

– Я готовлю… будет вкусно.

– Молодец… – я еле сдержался, чтобы не выблевать завтрак.

– Привези много оливкового масла, у нас совсем мало. Холодного отжима. Я тебя хочу…

– Я тебя тоже… – я заставил себя двинуться с места, повернул налево и увидел указатель «WalMart».

Одна миля – это совсем недалеко. Дальше по пути валялись на боку сошедшие с рельсов вагончики скоростного трамвая, в веселенькой голубой и розовой окраске с рекламой детского магазина «Baby Bum» и ресторана «IHOP». А это…

Стоп. Полицейская машина «Ford Crown Victoria», на бортах логотип LAPD, передние дверцы открыты. Рядом три зомбака и маленькая лохматая болонка с черной бабочкой на ошейнике, жрут полицейского. Фу, мерзость… собачка почти полностью скрылась в разорванном животе среди сизых колец кишок…

На водительском месте сидит еще один живой труп, дергается, тянет руки, не может встать, мешает ремень безопасности. Правая сторона лица и правая рука местами объедены до кости. Стекла задних дверей полностью забрызганы бурой жижей. Рядом с трупом возле машины лежит полицейский дробовик… Ага, с полным патронташем на прикладе.

Вблизи больше нет зомби, только в метрах пятидесяти, бродят среди перевернутых столиков кафешки. И около вагончиков трамвая…

– Что же ты делаешь, дебил?.. – заорал я сам себе, но нога сама уже нажала на газ, «Додж» взревел, мгновенно пролетел расстояние до полицейской машины и массивным бампером снес обедавших зомбаков. Я выскочил, пальнул в собачку, почти размазав ее по асфальту, и, схватив дробовик, кинул его к себе в машину. Отброшенные мертвецы дергались на асфальте, пытаясь встать, но у них ничего не получалось, наверное, позвоночники перешиб. А еще один мертвяк тянет ко мне скрюченные, заляпанные бурой жижей руки, колесо «Доджа» как раз стоит на нем…

– И не страшно… и не страшно… – я покрутился, высматривая ходячие трупы. От кафешки и от трамвайчика идут. Медленно, еще метров сорок… – М-мать!!!

Услышав шаркающие звуки, я резко обернулся и с испугу выпалил в грудь тщедушной старушке в розовой, сидящей на голове набекрень, шляпке. Старуху отнесло на пару метров, она шлепнулась на асфальт, раскинув руки и ноги, юбка задралась, обнажив кривые ноги в трупных пятнах, прожилках надутых вен и старомодное кружевное белье. Картечь проделала в груди здоровенную дырищу, но бабуле это совсем не повредило. Старая, подергиваясь, силилась встать.

– Да что за нахрен… – Следующим выстрелом я снес ей башку. Шляпку отнесло в сторону, и ее красиво подхватил ветер.

Последним патроном я упокоил полицейского за рулем и решительно сунулся в салон. Выдернул из держателя короткую автоматическую винтовку с массивным магазином, из кобуры выдернул пистолет. Сунул его за пояс и резво обернулся. Ага, время есть, но мало, до мертвяков не менее двадцати метров, быстро идут, сволочи. Быстро посдергивал кармашки с магазинами с трупа и рванул под панелью ручку багажника.

Каждый знает, что в полицейской машине все самое вкусное в багажнике. Пако как-то раз рассказывал, что у них по малолетству было интересное развлечение. Несколько подростков выманивали полицейских из машины и уводили за собой. А остальные в это время в темпе ломали замки и выносили из салона все ценное. А полиция за такие фокусы потом устраивала в районе контртеррористическую операцию.

– Ух ты!!! – завопил я от избытка чувств и принялся закидывать в салон «Доджа» пачки с картечью. Надо же, почти полный багажник патронов.

Пятнадцать метров… Успею, мать вашу…

Картечь, люгеровская «девятка», 223-й, то есть 5,56×45, а где сам карабин? А вот хрен его знает. А это легкие бронники, опять картечь, винтовочные патроны в пачках.

Десять метров… Успею…

– Ай, мать твою! – Услышав сзади шаркание ног, я одним движением взлетел на багажник. Взлетел и чуть не перекувырнулся через громкоговоритель и панель с проблесковыми маячками. Так, кто это меня напугал? Быстро выяснилось, что сзади подобрался черный толстяк с лоснящейся, заляпанной кровью мордой и в разорванной майке с эмблемой команды «Лос-Анджелес Лейкерс».

– Пшол на хрен, мудак… – я живо перелез на другую сторону машины и юркнул в салон «Доджа». Хлопнул дверью и обессиленно откинулся на спинку сиденья.

– …Алекс, Алекс… Алекс!!! – в салоне зазвенел вибрирующий на грани паники голос Эсмеральды.

– Да, милая… – я рывком двинул машину с места, и тут же мне на капот прыгнула какая-то тварь. Очень похожая на дога, только гораздо больше и с искаженной почти до неузнаваемости мордой. Пасть здоровенная, клыки во все стороны, ненормально мускулистая, сволочь. Что за урод?..

Зверюга, проскользив когтями по капоту, улетела в сторону, это ее по инерции унесло. А я, уронив рацию себе под ноги, с испугу так даванул на газ, что машина взревела и заглохла.

– Ай, етить… – Я одной рукой нашаривал рацию, а второй пытался завести машину.

– Ты как?.. – заботливо поинтересовалась Эсмеральда.

– Хорошо… – проорал я в микрофон и судорожно повернул ключ в замке зажигания.

– Не кричи на меня! И чем ты занимаешься?

– Твою же… – Машина никак не желала заводиться, а в боковое стекло ударили покрытые трупными пятнами руки и заскользили, оставляя потеки слизи.

– Это на русском языке? Научишь меня? А я знаю…

– Научу… Ур-р-ра!.. – завопил я от переполнявших меня чувств. – Завелась, завелась, родная! – На радостях рванул с места и, перескакивая бордюры, понесся по бульвару.

– Чем ты там занимаешься? – подозрительно спросила Эсси.

– Зомби убиваю… – Я чудом разминулся с автобусом, объехал группу мертвецов и все-таки снес подростка в широченных джинсах и с выеденным животом. Лобовое стекло заляпало черной жижей. Выехал на свободное пространство, чуть сбавил скорость и включил дворники. Вот так лучше, хоть что-то видно. Но все равно машину придется драить в семи водах.

– Сколько уже убил? Много? Убивай больше! – радостно воскликнула Эсси.

– Пятьдесят… Нет, сто пятьдесят! Ты же знаешь, какой я сильный, – я машинально пощупал сиденье под собой. Не обделался, слава богу. А мог…

– Mi Heroe! Ты не забыл, что мне надо привезти?

– Эсмеральда!!!

– Что?

– Не забыл, милая.

– Люблю тебя. Я немного посплю, объелась. Я дозвонилась до подружки, они прячутся дома, с ними моя троюродная тетя Паула. Парни собрались с оружием, будут вывозить всех из города. Я молодец?

– Большой молодец. Поспи, mi Amor, проснёшься, вызовешь меня… – я с облегчением забросил рацию на пассажирское сиденье.

Слава Маниту!!! Еще чуть-чуть и я буду посылать свою невесту на хрен. Или стану заикаться, что скорее всего. Хотя я понимаю Эсси. Девчонке отчаянно страшно и она так пытается сохранить присутствие духа. Обижать ее мне очень не хочется, приеду, попробую объяснить, что она меня здорово отвлекает. А вообще, то, что некоторые ее родственники выжили, это очень хорошо.

Выехал на эстакаду и, не увидев вокруг мертвецов, затормозил. Надо успокоиться и попить минералки, да еще обязательно посмотреть, что же там в трофеях.

Хлебнул водички и взял с заднего сиденья винтовку. Тяжелая, вся в планках Пикатинни, под цевьем тактическая рукоятка, совмещенная с фонарем. Приклад регулируется, как на карабине М-4.

Сверху оптика, или коллиматор? ELCAN Specter? Ни о чем мне это не говорит. Прицел как прицел, с виду навороченный. Включил, примерился, вроде удобно, пощелкал рычажком, ага, получается, что кратность можно убирать и пользоваться как закрытым коллиматором. Удобно однозначно, попробуем, и очень скоро.

Прижал пальцем защелку и вынул магазин. Обалдеть, она под патрон 7,62×51, а в магазин вмещается всего двадцать патронов. М-да… Когда-то давно, еще в Москве, я стрелял из древней винтовки АВС. Скажу сразу, удовольствие сомнительное, стрелять и попадать можно только одиночными, при очередях ствол задирает немилосердно, А у меня в руках как раз фулл-авто, полноценный автоматический карабин.