«Кака така любовь…» – как говорила героиня моего любимого фильма. Вот такие они, американцы. Улыбчивые, доброжелательные, и всем им абсолютно на тебя наплевать. Глубоко и категорично. Конечно, есть хорошие люди, и процент их распределения на квадратный километр немногим меньше, чем в России, но это начинаешь понимать только пожив в стране. Просто у людей менталитет абсолютно другой, кардинально противоположный нашему, искусственно взращённый государством. По моему мнению, во многом порочный, хотя наши соотечественники здесь тоже компания еще та.
Мою клиентку в спортзале, мать-одиночку Саманту Джонсон, как-то прямо с занятия, нацепив наручники, увезла полиция. Как оказалось, на нее подала в суд собственная дочь, когда она не купила ей электрогитару, мотивируя плохой успеваемостью. И что вы думаете? Суд поставил на учет мамашу, как склонную к насилию над детьми, и присудил гитару купить, в обязательном порядке. Маразм? Он самый.
Конечно, по одному случаю судить об обществе в целом не стоит. Мне в Америке очень нравится, в первую очередь то, что это действительно страна великих возможностей. Все в твоих руках, работай мозгами, рви жилы на работе и все получится. Законы работают, возможности для всех равные, пользуйся и только не думай, что все тебе достанется даром. Так, о чем это я? Да, про Америку, будь она неладна!
В общем, работаю я себе помаленьку, тренируюсь, даже тренера себе нашел. Очень хорошего тренера, его здесь все называли Padre de campeones – отец чемпионов. Первые бои на полупрофессиональном ринге я выиграл и уже готовился перейти в профессионалы. Начинаю чувствовать себя настоящим Angelinos, так называют себя жители Лос-Анджелеса, кстати, свой город они называют просто LA, но я не буду, мне нравится, как есть. Город Ангелов.
Как говорится, жизнь прекрасна и впереди море перспектив. И тут, возвращаюсь как-то с тренировки, а я тренировался в маленьком клубе в латинском районе Ремпарт, это к востоку от Даунтауна. И сразу хочу пояснить, латинские районы в Лос Анджелесе – это место компактного проживания выходцев из Латинской Америки и белым, то есть gringo, там показываться пешком совершенно противопоказано. Если, конечно, этих белых местные не признали. Такое очень редко случается, но бывает.
Так вот, я тренировался в латиноамериканском клубе и соответственно выступал от него же. Конечно, первые два месяца тренировок были не самые лучшие в моей жизни. Каждый старался показать залетному pendecho, то есть придурку, и sangre sucia, полукровке, кто он есть на самом деле. Тем более, несмотря на латиноамериканского папашу, я совсем на латиноса не похож, мамины гены оказались крепче.
Но пара серьезных драк и даже одна поножовщина расставили все по местам. А потом я выиграл бой у Эдди Гринфилда, здоровенного ниггера из черной банды «Crips» – что значит «калеки». Причем умудрился уронить его ровно на тридцатой секунде, да еще эффектным нокаутом. «Калеки» числились у местных в заклятых врагах, поэтому меня на районе признали.
Конечно, до признания «совсем своим» мне было еще далеко, но вполне безопасно гулять почти по всем улицам, возможность появилась. Меня это полностью устроило, тем более в этом районе я появлялся только на тренировки, а работал и проживал в другом, вполне благополучном. Опять отвлекся…
В общем, возвращаюсь я с тренировки, поставил машину на стоянку, подхожу к своему дому и вижу, как в подворотне несколько черных лупят двух латинских пареньков, совсем мальчиков. Одного уже с ног сбили и молотят битами, а второй на ногах еще держится, но лицо все разбито и скоро ему тоже предстоит оказаться рядом с первым. Еще немного и забьют насмерть.
Сотни американцев прошли бы мимо, разве что полицию, может быть, вызвали, а я вот вмешался. По своей извечной глупости.
В результате от ниггеров удалось отбиться, причем одного черного мальчишка-латинос серьезно успел подрезать перышком, а второго – уже я отправил в глубокий нокаут. Остальные сбежали, но приехали полицейские…
А тут картина маслом: мы, у наших ног два неподвижных тела в лужах крови. Для полиции все сразу стало ясно. Для нас тоже, пришлось бежать, пареньков поймали, приласкали тазерами и стали зверски избивать дубинками. Это здесь совсем не редкость, особенно в отношении черных и латиносов из банд. А вот тут опять меня нелегкая понесла спасать мальчишек.
В общем, я поймал в бок по касательной пулю, один полицейский оказался со сломанной челюстью, а второй перешел в категорию трупов – совершенно случайно, в запале я ударил его в висок. Ударил его же дубинкой.
Вот и всё. Финита. Побоище исправно зафиксировала камера наблюдения магазина напротив. А я гарантированно обеспечил себе порцию «техасского коктейля» в вену или десяток пожизненных сроков. А скорее всего, пулю в лоб при задержании.
Моя великая американская мечта со свистом улетела в трубу, но в качестве сомнительной компенсации я стал героем в глазах латиноамериканцев из нашего района, а еще названым братом Пако Родригеса – это его братишек я спас от черных и полиции. Потом мы чудом свалили, потому что район моментально наводнили копы и стали устраивать там Освенцим, а меня в багажнике привезли в этот ангар. Вот вкратце и всё.
Решать с полицией и судом бесполезно, полицейские своих никогда никому не прощают, а мой дед… Да, в моей жизни возник мой дедушка по отцу, он приказал меня перевезти в Мексику, где предстоял еще один поворот судьбы, толком еще не знаю какой.
И вот сижу я здесь, в ангаре то есть, уже целый месяц, продукты и девочек мне привозят, да приезжает частенько Пако, с которым мы здорово сдружились. Он привозит мне русские деликатесы, мы бухаем, боксируем, мне даже оборудовали маленький спортзал для занятий боксом, и иногда рубимся в компьютерные стрелялки. Он тоже оказался большим любителем этого дела.
Пако очень своеобразный парень, на латиноса похож только внешне, все остальное русское, даже водку и квашеную капусту полюбил. А еще он обладает мозгами, в отличие от многих своих соотечественников из банд. Начал с низов, для начала умудрился не разукрасить себе татушками лицо, остаться живым во время своего карьерного восхождения и ни разу не отсидеть. С учетом местных реалий это примерно как из комбайнеров выбиться в президенты. Не в советское время.
Я помолвлен с его сестрой Эсмеральдой, ее уже привозили несколько раз. Симпатичная девчонка шестнадцати лет, жгучая брюнетка, очень фигуристая и озорная. Она сразу принялась мне строить глазки и томно вздыхать. А я совсем не против, девочка мне очень понравилась, а то, что она по нашим меркам почти несовершеннолетняя, так то по нашим. По местным стандартам в ее возрасте ровесницы уже по паре малышей нянчат.
Есть еще одно явное преимущество такого союза – я получаю женщину, настоящую женщину, страстную, ревнивую, верную и традиционно воспитанную, а не американскую лживую феминистическую сучку, как моя бывшая Линда, разорви ее пополам, идиотку конченую.
Вот так, моя жизнь прекрасна, но в пределах ангара. Я даже выйти самостоятельно отсюда не могу, двери запирают намертво, а на улице еще пара вооруженных охранников и высокие стены, которыми эта территория окружена. Для чего эта база используется, я не знаю, везли меня ночью, да еще в багажнике, а Пако я не расспрашивал, зачем оно мне надо?
Я просил себе ствол, но Родригес отказал, при этом пояснил, что всякое может случиться, а если полиция застанет меня с оружием, то я гарантированно труп. В противном случае могут оставить в живых, в тюрьме, даже получив пожизненное, я буду жить как король, и даже есть варианты меня вытащить на свободу.
Понятие «как король» очень сомнительно, опять придется всем и все доказывать, но за мной не постоит, я очень сильно изменился, можно даже сказать, одичал и мне совершенно наплевать на такие мелочи. За жизнь свою надо бороться и заточка в бок ближнему своему – еще не самое сложное и страшное. Вот умудриться остаться при этом человеком – гораздо сложнее. Именно в тот момент, когда хрупнула височная кость полицейского, с меня слетела вся шелуха псевдоцивилизованности, и я полон сил и решительности отстаивать свое место под солнцем любыми методами и способами. Абсолютно. Моральными терзаниями мучиться не буду.
