Колонисты прекратили добычу руды и решили использовать для борьбы со сфиксами роботов, управляемых на расстоянии. Но роботы не могли справиться с незнакомым заданием. Несчастные смастерили маленькие ручные гранаты и наполнили их горящим ракетным топливом. Несколько сфиксов, визжа, убежали прочь с обожженной шкурой, но гранаты не могли убить ни одного сфикса, а хуже всего оказалось то, что на их изготовление ушел почти весь запас горючего. В конце концов колонисты забаррикадировались в туннеле. Остатки топлива были им необходимы для устройства сигнализации. Они решили хранить их до того, как прилетит корабль с очередной партией колонистов. Они были заключены в шахте, как в тюрьме. Строго распределив запасы еды, они терпеливо ждали помощи, почти утратив всякую надежду. С ненавистью созерцали они неподвижные фигуры роботов, которые из-за отсутствия топлива не могли выполнять даже ту единственную работу, на которую были способны.

Увидев Хайгенса и Роуна, они заплакали. Роботы и все с ними связанное вызывали у них едва ли не большее отвращение, чем сфиксы. Хайгенс дал им оружие, которое достал из мешка, и они двинулись к мертвой колонии. По дороге они убили еще шестнадцать сфиксов, на расчищенной роботами площадке, уже заросшей травой, они обнаружили еще четырех. Останки несчастных колонистов были разбросаны по всей территории. Они нашли небольшие запасы пищи. Сфиксы уничтожили почти все пластикатовые пакеты со стерилизованными продуктами, но не тронули металлических ящиков.

Топливо, к счастью, было цело. Повсюду стояли сверкающие металлом роботы, которые, казалось, готовы были в любую минуту приступить к работе. Но они были неподвижны, и вокруг них уже поднималась молодая поросль. Люди даже не посмотрели на них. Переоборудовав огнеметные машины так, чтобы ими можно было управлять без помощи роботов, они наполнили их доверху горючим, затем отыскали и привели в порядок гигантский стерилизатор, специально сконструированный для уничтожения растений. Закончив подготовку, они направились к плато.

За несколько дней колонисты совсем избаловали Наджета. Им было дорого все, что хотя бы в будущем смогло обратиться против сфиксов, и поэтому они все время кормили и ласкали его.

По следам сфиксов они добрались до вершины плато. Семпер помогал им выслеживать чудовищ. Всякий раз сфиксы с визгом и воем нападали на отряд. Медведи ловко отражали их атаки, а в это время Хайгенс и Роун пускали в ход новые орудия. Стерилизатор оказался пригодным не только для уничтожения яиц. Его диатермические лучи безошибочно попадали в цель. В руках человека машина превратилась в грозное оружие. Ни один робот не сообразил бы, когда и против какого врага можно его использовать.

Груды опаленных трупов привлекали сфиксов со всего плато, даже когда не было ветра. Они приходили повыть над мертвыми сородичами. Колонисты расположили орудия вокруг скопища мертвых исчадий ада и потоками огня встречали вновь пришедших. Но расчетам Хайгенса, они уничтожили большую часть сфиксов в этом районе пустыни. Немало их, очевидно, оставалось еще в других местах, но на очищенной территории можно было спокойно жить, не опасаясь новых нашествий, так как лучи стерилизатора проникали через толстый слой песка и навсегда обезвреживали смертоносные яйца. К тому времени, как были закончены работы, Хайгенс и Роун устроили на краю плато лагерь и поселились там с медведями, предоставив колонистам самим отомстить за убитых товарищей.

Однажды вечером Хайгенс прикрикнул на Наджета, обнюхивавшего мясо, которое жарилось на вертеле над костром. Наджет жалобно заскулил и отправился искать защиты у Роуна.

— Хайгенс, — с усилием начал Роун, — пора нам поговорить о делах. Я инспектор Колониальной службы, а вы человек, нарушивший закон. Мой долг — арестовать вас.

Хайгенс посмотрел на него с любопытством.

— Вы предлагаете мне отступное, если я выдам своих сообщников? — спросил он тихо. — Или мне нужно доказывать, что я не обязан давать показания против своей совести?

— Оставьте этот тон, Хайгенс, — раздраженно сказал Роун. — Всю жизнь я был честным человеком, но больше я не верю, что роботы пригодны для всех условий. Здесь не место для них. Все было неверно с самого начала. Сфиксы уничтожили колонию потому, что роботы не смогли с ними справиться. Здесь должны жить только люди и медведи. В противном случае людям придется проводить всю жизнь за сфиксонепроницаемыми заборами и довольствоваться тем, что будут производить роботы. А здесь очень много интересного, и люди всего этого будут лишены. Мне кажется, что жить на таких планетах, как Лорен Второй, в полной зависимости от роботов — значит проявлять неуважение к себе.

— Надеюсь, вы не становитесь религиозным? — сухо спросил Хайгенс. — Вы прежде пользовались этим термином для определения самоуважения.

Семпер вскрикнул от негодования, так как Ситка чуть не наступил на него, подойдя к огню. Медведь втягивал в себя ароматный запах мяса. Хайгенс прикрикнул на него, и он снова уселся, не сводя глаз с куска мяса и все время облизываясь.

— Вы так и не дали мне закончить, — сердито сказал Роун. — Я инспектор Колониальной службы, и в мои обязанности входит проверка того, что сделано на планете до высадки основной партии колонистов. Первым делом я должен составить подробный отчет о колонии роботов, для обследования которой сюда прибыл. Колония фактически уничтожена, и, как я теперь понимаю, это не случайность: колония не могла здесь удержаться.

Хайгенс усмехнулся. Надвигалась ночь. Он перевернул вертел.

— В случае необходимости колонисты имеют право обратиться за помощью к любому проходящему мимо кораблю. Естественно, что… Я всегда был честным человеком, Хайгенс, и я напишу в отчете, что колония оказалась нежизнеспособной и была уничтожена. Все погибли, за исключением трех человек, которые спрятались и подавали сигналы о бедствии. Ведь все именно так и было. Вы сами это знаете.

— Продолжайте, — насмешливо сказал Хайгенс. Роун снова начал сердиться.

— И совершенно случайно — заметьте это — корабль, на борту которого находились вы, Ситка, Сурду, Фаро Нелл и, конечно, Наджет и Семпер, уловил сигналы о бедствии. Вы приземлились, чтобы помочь колонистам. Так все и было, и ваше пребывание здесь вполне законно. Ведь незаконным во всем этом деле было только то, что вы оказались здесь в тот момент, когда понадобилась ваша помощь. Но мы сделаем вид, что вас здесь не было.

Хайгенс повернул голову и стал всматриваться в сгущающийся мрак. Затем он спокойно произнес:

— Я бы не поверил этой истории, если бы мне ее рассказали. А вы думаете, что в Колониальной службе поверят?

— Они не дураки, — резко ответил Роун. — Конечно, они не поверят. Но, когда они прочтут в моем отчете, что в результате многих невероятных событий установлена реальная возможность заселения этой планеты, они посмотрят на это дело иначе. Я им докажу, что колония роботов без людей на Лорене Втором — чистейшая ерунда и что только люди — с помощью медведей — могут сделать планету пригодной для высадки нескольких сот колонистов в год. И когда это станет реальным…

Тень Хайгенса как-то странно закачалась. Сидящий недалеко от костра Сурду с надеждой нюхал воздух. На яркий свет уже слетелись “ночные бродяги”; медведи легко сбивали их лапами и потом с аппетитом съедали.

— Мое мнение кое-что значит, — продолжал Роун. — К тому же в отчете будет слишком много заманчивых предложений. Организаторы колонии роботов вынуждены будут согласиться со мной, иначе они прогорят. А ваши друзья их поддержат.

Хайгенс трясся от смеха.

— Вы низкий лжец, Роун, — наконец сказал он. — Ведь очень неразумно и непредусмотрительно с вашей стороны пятнать свою безупречную репутацию только для того, чтобы выручить меня из беды. Вы ведете себя не как разумное животное, Роун. Но я знал, что из вас не выйдет разумного животного, когда наступит трудный момент.

Роун смутился.

— Но ведь это — единственный выход из создавшегося положения, и, по-моему, он вполне приемлем.