– Я не могу такое позволить, – произнесла медсестра. – Только лечащий врач сможет.

 – Тогда позовите его сюда, – потребовал Адам. – Я хочу поговорить с ним. Немедленно. Мы теряем время.

Медсестра исчезла из виду, и уже спустя несколько секунд в дверях показалась голова доктора Филлипса.

 – Мистер Колтер, что здесь происходит?

Адам быстро объяснил ему свою просьбу. Пока он говорил, врач подошел к кровати Холли и услышал ее тихие всхлипы. Затем он обвел взглядом помещение, обдумывая просьбу Адама. После этого он тяжело вздохнул.

 – Я не из тех, кто поддается запугиваниям, мистер Колтер. И ваши требования идут вразрез с правилами нашей больницы. Однако, я склонен согласиться, что по всей видимости, самым лучшим выходом для этой юной леди будет увидеть вашего брата. Возможно, это успокоит ее. Я должен позвонить терапевту приемного отделения и согласовать это с ним, но не вижу причины не сделать исключения хотя бы однажды. Многое будет зависеть от того, насколько стабильно состояние вашего брата. Я понимаю, что ему пришлось пережить огнестрельное ранение.

Облегчение волной накатило на Адама.

 – Спасибо вам, доктор.

Адам вернулся к кровати Холли, обвив рукой ее свободную от ран руку. Ее левая рука была облачена в гипс, а вся ее грудная клетка и левое плечо были замотаны толстым слоем бинтов.

Она никогда еще не выглядела так ранимо. Слезы продолжали скатываться из-под ее закрытых глаз, отчего внутри у него все сжалось в ответ на это зрелище. Он наклонился вперед и поцеловал ее в висок.

 – Я люблю тебя, малышка, – прошептал он. – Мне жаль, что я никогда тебе этого не говорил.

Они с Итаном продолжали наблюдать за Холли, когда она, наконец, провалилась в сон. Ее дыхание стало ровным, а поток слез наконец-то прекратился. Ее голова безвольно покоилась на подушке, позволяя увидеть ее бледное лицо, со свежими следами от слез.

Через несколько минут та же самая медсестра, с которой Адам едва не разругался, вошла в помещение, суетясь над чем-то. Она встретилась с ним взглядом, в котором читалось отчетливое раздражение.

 – Меня проинструктировали и сказали открыть блок рядом с койкой миссис Бардвелл. И поскольку вы, вероятнее всего, откажетесь отправиться домой, я позабочусь о том, чтобы вам принесли стул и небольшой диван.

Адам смягчил взгляд.

 – Спасибо большое, – искренне произнес он. – Для нас это очень важно.

Выражение лица женщины стало приветливее.

 – Я знаю, что вы беспокоитесь о ней. Но мы делаем все, что в наших силах, чтобы о ней заботились наилучшим образом, – затем она широко улыбнулась немного озорной улыбкой. – Кроме того, велика вероятность, что ваш брат попал бы сюда в любом случае. Больница переполнена людьми, а ему нужен уход за пределами этажа, но к счастью, он не кандидат в отделение интенсивной терапии. Да и говорят, что он не особо идет на контакт.

Рот Адама изогнулся в улыбке.

 – Все верно, в этом весь Райан. Но он воспрянет духом, когда увидит Холли. Он довольно сильно переживал за нее.

В течение часа занавес между двумя палатами отодвинули, и два санитара притащили стул и диван, расположив их между кроватями.

А еще спустя полчаса, медсестра завернула за угол, толкая кресло Райана. Особой радости по поводу новой заботы на ее лице не было, да и Райану было абсолютно все равно.

Женщина повернула его по направлению ко второй кровати, но он свободной рукой самостоятельно заблокировал движение колес. Губы медсестры сжались, и она покачала головой.

 – Отправляйтесь на соседнюю койку, мистер Колтер. Вы получили, о чем просили. Я привезла вас наверх в кресле, хотя вам нельзя покидать постель, так что либо вы окажетесь в кровати сейчас, либо я отвезу вас обратно в приемное отделение.

Райан проигнорировал ее слова, его обеспокоенный взгляд скользил по Холли.

 – Помоги мне подняться, – свирепо прорычал он, уставившись на Адама.

 – Райан, тебе следует лечь в постель, – начал старший брат.

 – Я должен увидеть ее, – произнес Райан.

Адам посмотрел на медсестру, которая безразлично пожала плечами.

 – Делайте, как знаете, лишь бы это заставило его оказаться в постели как можно скорее, – ответила она.

 – Итан, подставь свое плечо, – сказал Адам. – Давай-ка сделаем это по-быстрому.

Адам склонился над Райаном, помогая брату схватиться уцелевшей рукой за свою шею, и подтянулся вверх. На лбу Райана выступил пот, отчего он задрожал. Бледное лицо говорило о том, что ему это стоило всех сил, и Адам это знал.

Они вдвоем помогли Райану подойти к кровати, где лежала Холли. Его глаза затуманили слезы, как только он взглянул на нее с высоты своего роста. Он протянул руку и коснулся ее щеки, после чего смахнул влажность с собственного лица.

 – Мне так жаль, – выдохнул он.

Вдруг Холли зашевелилась во сне.

 – Райан, – пробормотала она. Слезы вновь полились из-под ее закрытых век.

Райан в конечном итоге проиграл борьбу в попытке удержаться на ногах. Его колени подкосились, и он стал оседать в тот момент, когда на помощь пришли Адам и Итан. Они помогли ему дойти до кровати и с помощью сиделки уложили его в койку. Затем она приступила к подключению контактов внутривенно и заново присоединила провода.

После этого женщина еще около часа суетилась над ним, прежде чем оставить их одних.

 – Обещай мне, что разбудишь меня, когда она проснется, – попросил Райан, утомленно глядя на Адама.

 – Обещаю, – ответил тот. – А теперь отдыхай. Ты в отвратительном состоянии для встречи с ней.

Райан кивнул и закрыл глаза. Казалось, что он провалился в сон еще до того, как его голова полностью откинулась на подушку.

Адам развернулся и плюхнулся на диван, тогда как Итан занял стул рядом.

 – Мы были близко от их гибели, – тихо произнес он.

Итан кивнул.

 – Слишком близко.

 – С этим ублюдком надо что-то делать.

Итан вновь одобрительно кивнул.

Адам сжал руки в кулаки, а затем разжал их. Он снова и снова повторял это действие.

 – Я сам убью этого сукина сына, до того как еще хотя бы раз подпущу его к своей семье.

Холли медленно открыла глаза и поморгала несколько раз, стараясь прояснить обстановку. Поначалу было сложно понять, где она находилась или почему она оказалась в таком незнакомом месте. А когда она вдруг вспомнила, то ощутила невыносимую боль, сковавшую все ее тело.