Рвались буксирные тросы и на других тральщиках, а на то, чтобы завести новые, уходило немало времени. Нас, видимо, спасла предусмотрительность лейтенанта Якубовского, предложившего для гарантии закрепить болиндер еще и тросом от трала.

Тральщики на переходе прикрывалась с обоих бортов сторожевыми катерами. БТЩ «Защитник», шедший концевым, охраняли «СКА-081» и «СКА-041». Неудачи и дальше преследовали этот БТЩ. У него еще несколько раз рвались буксирные тросы. Из-за этого он заметно отстал от отряда. Контр-адмирал Басистый был вынужден приказать сторожевым катерам догнать остальные корабли, а «Защитнику» следовать самостоятельно.

Подходам к светящимся буям, выставленным подводниками. Смотрю на часы и с тревогой отмечаю, что мы опаздываем с высадкой почти на полтора часа. [139]

В районе Южной Озерейки уже находился отряд артиллерийской поддержки, вышедший рано утром из Батуми. В его составе крейсера «Красный Кавказ», «Красный Крым», лидер «Харьков», эсминцы «Сообразительный» и «Беспощадный». Командир отряда вице-адмирал Владимирский держит свой флаг на «Красном Кавказе». По плану операции самолеты должны корректировать огонь кораблей и нанести бомбовый удар по району Озерейки, а также поджечь отдельные строения для облегчения ориентировки десанту.

Издали глухо доносится артиллерийская стрельба. Это, должно быть, эсминец «Бойкий» и четыре сторожевых катера обстреливают побережье между Анапой и селением Благовещенское перед высадкой демонстративного десанта в долине реки Сукко.

У нас же пока тихо. Контр-адмирал Басистый в связи с тем, что мы опаздывали к месту высадки, передал на крейсер «Красный Кавказ» радиограмму о необходимости отложить начало стрельбы на полтора часа. Высадочные средства в 15-20 кабельтовых от берега застопорили машины.

В 2 часа 31 минуту корабли отряда вице-адмирала Владимирского начинают обстрел долины Южной Озерейки. Но самолеты-корректировщики, очевидно не предупрежденные о задержке с открытием огня, израсходовали горючее и вернулись на аэродром. Поэтому стрельба ведется по площадям. Она продолжается тридцать минут, но ожидаемого эффекта не дает. Когда начинается высадка, противник открывает ураганный огонь.

«Щит» и другие тральщики по радиосигналу флагмана у светящихся буев выбирают буксирные тросы. Затем рейдовые буксиры швартуются лагом к болиндерам и направляются с ними к берегу.

Сначала к месту высадки подходят сторожевые катера, на борту которых находятся бойцы штурмового отряда. [140]

Не доходя до берега метров сто, они производят артиллерийский залп; берег покрывается взрывами снарядов. В следующую минуту катера подходят к берегу. Враг, освещая катера прожектором, ведет ожесточенный обстрел. Вода вокруг них кипит как от ливневого дождя. Особенно тяжело приходится «СКА-051» и «СКА-041», стоящим у открытого песчаного берега. Другие катера находятся левее, где береговой урез выше.

Под конец высадки вдруг раздается сильный взрыв, на мгновение освещающий прибрежную полосу ярким заревом. Это от прямого попадания вражеского снаряда в бензоотсек взлетает в воздух «СКА-051». Погибают работник оперативного отдела флота капитан 3 ранга А. П. Иванов, командир катера старший лейтенант Степан Бычков, его помощник младший лейтенант Анатолий Горлов и почти весь экипаж катера.

Большие потери и на «СКА-041». Здесь снарядом убиты командир катера лейтенант Сергей Коренев, старшина сигнальщиков Дроздов, старшина минеров Сухов, сигнальщик Кочергин, радист Орлов и более десяти десантников.

Когда дым от взрыва рассеивается, боцман катера Яковлев встает вместо командира за руль. Дав задний ход, «СКА-041» отходит от берега. В эту минуту на катере загораются деревянные ящики со снарядами. Но раненый дивизионный артиллерист лейтенант Павел Мохначев, старшина 1-й статьи Петр Завадский и старший краснофлотец Морозов предотвращают взрыв, сбросив горящие ящики за борт.

Тем временем буксиры «Алупка», «Геленджик» и «Ялта» ведут болиндеры к берегу. Однако малая глубина не позволяет им подвести глубокосидящие суда близко к урезу воды. Гитлеровцы сосредоточивают на этих судах артиллерийский и минометный огонь. От прямых попаданий снарядов и мин один за другим загораются все три болиндера. [141] На их борту взрываются боеприпасы, вспыхивают танки. Объяты огнем и буксиры «Алупка» и «Геленджик».

Канонерские лодки, тральщики и сторожевые катера ведут обстрел вражеских огневых точек. Вот гаснет прожектор. Мы вынуждены прекратить огонь, чтобы в темноте не угодить по своим кораблям.

К берегу направляются канлодки. В это время снова включается прожектор. Мы опять открываем стрельбу. Большего сделать не можем: цели не разведаны. Под градом снарядов и мин канонерские лодки отходят севернее.

Чувствуется, что мы действуем в районе, где враг создал крепкую противокатерную оборону. И все же канонерским лодкам удается высадить почти полторы тысячи десантников. Одновременно в районе Глебовка, Васильевка высаживается отряд парашютистов.

В 6 часов 20 минут мы получаем приказ возвращаться в Геленджик. Уже там узнаем, что высаженный десант понес значительные потери.

Поначалу действия десантников развивались успешно. С ходу овладев Южной Озерейкой, они продвигались в глубь обороны противника, но затем были отрезаны от берега. В течение двух дней в районе Глебовки морские пехотинцы отражали натиск превосходящих сил врага. В конце концов им удалось прорвать кольцо окружения и выйти к селению Станичка, Рыбзаводу, которыми к тому времени овладел вспомогательный десант.

О причинах неудачи высадки десанта в районе Южной Озерейки трудно высказывать безапелляционные суждения. Но, думается, при подготовке операции были допущены серьезные просчеты. Видимо, не было сделано все необходимое по обеспечению скрытности операции, в том числе в период ее подготовки. Плохо разведанным оказался район высадки. Иначе трудно объяснить, почему именно здесь противник сосредоточил столько огневых средств.[142]

Высадке десанта, бесспорно, помешала и штормовая погода{20}.

Я уже упоминал, что в ту же ночь на западном берегу Цемесской бухты, в районе Станички, высаживался вспомогательный десант. В его первом броске было всего лишь 250 морских пехотинцев. Но герои-десантники, возглавляемые майором Ц. Л. Куниковым, цепко ухватились за берег. Под прикрытием береговых батарей катера старшего лейтенанта Н. И. Сипягина доставляли на плацдарм новые и новые группы десантников, К пяти часам утра 4 февраля их уже здесь насчитывалось 870 человек. Десантники расширили плацдарм до семи километров по фронту и четырех километров в глубину. В ночь на 5 февраля отряду было доставлено около 200 человек пополнения и немного боеприпасов.

Чтобы развить этот наметившийся успех, командующий флотом принял решение высадить в районе Станички основные силы десанта.

В осуществлении этого решения принял участие и наш «Щит». Но перед этим, 4 февраля, мы получили задание снова идти к Южной Озерейке, выбрать там светящиеся буи и затем находиться в ночном дозоре у Керченского пролива. В назначенный район прибыли около 23 часов, но буев там уже не было: видимо, гитлеровцы уничтожили их. Дозор прошел спокойно: корабли противника не появлялись.

В Геленджик вернулись утром 5 февраля. А вечером я получил приказ - принять 500 пехотинцев и доставить [143] их на плацдарм, впоследствии получивший название Малая земля. Туда же направлялись с войсками 18-й армии канонерские лодки «Красный Аджаристан» и «Красная Грузия». Они вышли раньше нас - с наступлением темноты. Мы же вместе с тральщиками «Защитник», «Искатель», «Земляк» и различными катерами оставили Геленджик в 23.00. Переход, несмотря на сильный ветер и разгулявшуюся волну, прошел успешно. Ошвартовались лагом к «Красной Грузии», стоявшей у разрушенной рыбачьей пристани, и высадили через канлодку подразделения пехотинцев.

В эту ночь мы успели сделать к рыбачьей пристани еще один рейс, доставив из Геленджика еще 500 десантников. На этот раз противник вел интенсивный огонь по месту высадки. Но наш тральщик, как и другие корабли, не пострадал. Сказались отличные, я бы сказал виртуозные, действия всего экипажа. На швартовку, высадку десантников и отход мы затрачивали считанные минуты.