– Ты не знаешь и никогда не узнаешь, что я рыцарь.

Кто он, по-твоему?

– Давайте рассуждать, – предложила Алиса. – Предположим, что он лжец. Тогда его утверждение ложно. Это означает, что я знаю или узнаю, что он рыцарь. Но если я знаю, что он рыцарь, то он действительно должен быть рыцарем (ведь то, что достоверно известно, должно быть истинным). Следовательно, если он лжец, то ои должен быть рыцарем, и мы приходим к противоречию. Значит, он не может быть лжецом и поэтому должен быть рыцарем.

– Итак, ты знаешь, что он рыцарь, – подвел итог Шалтай-Болтай.

– Да, – ответила Алиса, – но тут возникают новые трудности. Так как я знаю, что он рыцарь, его утверждение («Ты не знаешь и никогда не узнаешь, что я рыцарь») должно быть ложным. Но тогда он должен быть лжецом, и мы приходим к парадоксу.

– Кажется, ты права, – задумчиво проговорил Шалтай-Болтай, – но я не уверен…

– Разрешить парадокс, – прервала его Алиса, – как мне думается, можно только одним способом: признать, что данные в условии задачи невозможны. Ни один коренной житель-рыцарь не мог бы высказать такое утверждение.

– Кажется, ты права, – повторил Шалтай-Болтай, – но все же я не уверен…

Он замолчал и погрузился в размышления.

– И все же вы не уверены в чем? – спросила Алиса.

– В том, что рыцарь не мог высказать такое утверждение. Уж тебе-то он мог сказать такое!

– Почему мне? – удивилась Алиса.

– Потому что ты реагируешь по-особому! – пояснил Шалтай-Болтай. – Предположим, что ты действительно отправилась в такую страну и повстречала коренного жителя, который высказал бы такое утверждение. Как бы ты поступила?

– Но я же сказала вам, – обиделась Алиса, – что усомнилась бы в непротиворечивости условий задачи. Иначе говоря, я усомнилась бы в том, что рыцари всегда говорят правду, а лжецы всегда лгут.

– Но тогда ты не смогла бы никак определить, кто тебе встретился, рыцарь или лжец.

– Разумеется, не смогла бы, – ответила Алиса.

– Значит, повстречавшийся тебе коренной житель сказал бы правду и мог быть рыцарем. Следовательно, условия задачи все же непротиворечивы!

– Какая жалость! – признала свое поражение Алиса. – Мне иногда кажется, что все, о чем я говорю, неверно!

– Именно так! – торжествующе подтвердил Шалтай-Болтай. – И это самое прекрасное в том, что ты говоришь!

«Шалтай-Болтай – один из самых больших путаников, которых я знаю!» – подумала Алиса через некоторое время после того, как она оставила его сидящим на стене в глубоком раздумье.

«Вместе с тем, – продолжала она про себя, – он рассуждает так логично! Хотела бы я знать, как ему удается быть и путаником, и логичным?»

И тут Алиса увидела вдали своего старого доброго знакомого Белого Рыцаря. Он медленно ехал верхом на коне навстречу ей. Из всех задач-приключений, выпавших на долю Алисы в Зазеркалье, те, о которых пойдет речь в этой главе, запомнились ей особенно ясно. Многие годы спустя она задавала своим друзьям эти удивительные и необычные задачи.

Белый Рыцарь издали увидел Алису, помахал ей рукой и тут же свалился с коня.

«Бедняжка! – подумала Алиса. – Опять он упал! Может быть, ему все же лучше ездить на деревянной лошадке на колесиках?»

Нужно сказать, что Белый Рыцарь ничуть не ушибся (он упал, угодив головой прямехонько в свой шлем, висевший у него на луке и похожий на огромную сахарную голову). Поднявшись, он опять взгромоздился на коня и, свалившись с седла еще пять или шесть раз, наконец подъехал к Алисе. Он был очень рад снова увидеть ее и с интересом выслушал рассказ Алисы о ее последних приключениях. Особый интерес у него вызвали упоминания о судах в Стране Чудес по поводу украденных кренделей.

– Раз уж разговор зашел о судах, – сказал Белый Рыцарь, – то должен сказать тебе, что мне довелось присутствовать при разборе самых интересных судебных дел в мире!

– Пожалуйста, – попросила Алиса, которую теперь очень интересовали такого рода дела, – расскажите мне о них!

– О да! – задумчиво повторил Белый Рыцарь. – Это были очень-очень интересные дела!

– Расскажите, пожалуйста, хотя бы о некоторых! – взмолилась Алиса.

– Очень интересные дела! – продолжал Белый Рыцарь. – Как сейчас помню. Захожу я в суд на прошлой или, может быть, позапрошлой неделе…

– А что за дело слушалось в суде? – спросила Алиса.

– Точно не помню, но о чем-то дело слушалось, это точно!

– Подумать только! – Алиса еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. – Не часто приходится суду слушать дело ни о чем!

– Совершенно верно, совершенно верно, – подтвердил Белый Рыцарь. – Могу со всей определенностью сказать, что слушалось дело о чем-то, я только не могу точно вспомнить, о чем именно! Кто-то сделал что-то, чего делать не следовало, и предстал перед судом.

Последовало длительное молчание.

– А что-нибудь еще вы помните? – спросила Алиса.

– Как сейчас, помню, что на процессе было трое подсудимых и только один из них оказался виновным.

– Хорошо! – подбодрила Белого Рыцаря Алиса. – А кто были эти подсудимые?

– Кто были эти подсудимые? – повторил Белый Рыцарь. – Кем они были? Не могу точно припомнить, но точно помню, что их было трое.

– А что произошло на суде?

– Что произошло? – повторил Белый Рыцарь. – Как это что? Подсудимые выступили с показаниями.

– И что это были за показания? – спросила Алиса с легким нетерпением (уж очень медленно прояснялась картина процесса).

– Что за показания? – повторил Белый Рыцарь. – Что за показания, точно не припомню, но точно помню, что каждый из подсудимых сделал какое-то заявление, что-то такое утверждал.

– Нет, вы только подумайте! – воскликнула Алиса, терпение которой было исчерпано. – А что они утверждали, вы не помните?

– Как не помнить! – обрадовался Белый Рыцарь. – Еще как помню! Я кое-что помню из этих утверждений. Первый подсудимый обвинял либо второго, либо третьего, не припомню только, кого именно.

– А как вел себя на суде второй подсудимый? – спросила Алиса.

– Его спросили, кто виновен, и, ко всеобщему удивлению, он признал виновным себя.

– А о третьем подсудимом что-нибудь известно? – спросила Алиса.

– Третьего подсудимого тоже спросили, кто виновен, и он либо признал виновным себя, либо сказал, что виновен второй подсудимый, но как именно было дело, я не припомню.

Алиса задумалась, но, как ни старалась, не смогла до конца разобраться в том, что произошло на суде.

– Скажите, пожалуйста, – обратилась она к Белому Рыцарю, – знали ли оба невиновных подсудимых, кто виновен?

– О да! – ответил Белый Рыцарь. – Все подсудимые знали, кто виновен.

– Тогда, наверное, кто-то из подсудимых дал ложные показания, кто-то, возможно, сказал правду. Так ли это было?

– Именно так, – подтвердил Белый Рыцарь. – Одни подсудимые, давая показания, лгали, другие говорили правду.

– Вы не помните, кто из них лгал и кто говорил правду? – спросила Алиса.

– Помню, что виновный лгал, – сказал Белый Рыцарь. – О невиновных же я помню, что либо кто-то из них один сказал правду, (вполне возможно, что это был не тот, а другой), либо они оба дали правдивые показания, не припомню только, один невиновный сказал правду или оба.

На этом Белый Рыцарь завершил свой отчет о судебном процессе.

«Из всех отчетов о судебных процессах, которые мне приходилось слышать, – подумала Алиса, – этот самый неудовлетворительный!»

Тем не менее, упорно размышляя над задачей, Алиса мало-помалу выяснила, что, несмотря на все провалы в памяти Белого Рыцаря, он сообщил достаточно информации для того, чтобы решить, кто был виновен: первый, второй или третий подсудимый.

Кто был виновен? (Это и есть задача 78.)