— Нет, благодарю, — коротко сказал он. — Как она?

— Схватки через каждые четыре минуты, — ответила Кэтти. Слезы больше не туманили ее глаз, уверенность ощущалась во всех движениях. — Поверь, я действительно рада быть здесь, Рей. Это правда. Твои слова и впрямь потрясли меня.

Перед ним стояла прежняя Кэтти, со всеми недостатками, но никогда не лгавшая ему. Только та, прежняя Кэтти, любила проводить с ним время в постели, ей нравилось все, чем они там занимались. Об этой Кэтти такого не скажешь.

— Пойду взгляну на Салли, — сказал Рей. Под утро, около четырех, схватки усилились.

— Наступает самое тяжелое время, — мягко сказал Рей, заметив в глазах Салли страх, когда она с силой сжала его руку. — Кричите, пойте, ругайтесь — делайте что вздумается. Но ни в коем случае не держите ничего в себе.

Через двадцать минут Рей сказал:

— Итак, Салли, сейчас вы должны тужиться. Наберите побольше воздуха и, когда снова начнутся схватки, тужьтесь изо всех сил. Все будет в порядке.

По ее лицу градом катился пот, глаза, казалось, готовы выскочить из орбит. Кэтти обтерла ей лоб, и Салли едва слышно сказала:

— Когда все закончится, не забудьте напомнить мне, чтобы я такого больше никогда не допускала, ладно? — Она умолкла, пытаясь собрать остаток сил для последовавших схваток.

Она мужественно и упорно делала все, что было в ее силах, и ровно через тридцать четыре минуты показалась головка и плечи — и вот уже Рей держал в руках крошечное создание. Это оказалась девочка. Рей не заметил никаких изъянов и, повернувшись к Кэтти, сказал:

— Подержи ее, я оботру ей глаза и нос.

На секунду ему показалось, что Кэтти готова отказаться. Противоречивые чувства отразились у нее на лице: казалось, что она сейчас либо засмеется от радости, либо забьется в истерике. Ребенок издал судорожный вопль и открыл карие глаза, напоминавшие бархатистые лепестки анютиных глазок. Они уставились на Кэтти, затем моргнули — раз, другой… Несказанное изумление заставило Кэтти забыть обо всем. С таким выражением, словно она стала свидетелем настоящего чуда, Кэтти взяла скользкий комочек из рук Рея.

— Прекрасная, здоровенькая девочка, — сообщил Рей Салли, опытным взглядом врача отмечая каждую деталь. — Кэтти, положи-ка ребенка на живот Салли. Это облегчит ей последние схватки.

С величайшей осторожностью Кэтти выполнила его указание. Заметив, как благоговение и любовь осветили изможденное лицо Салли, а в глазах Кэтти появились слезы радости, Рей испытал огромное облегчение, что все так закончилось. Без суеты, уверенно он обрезал пуповину и извлек плаценту. Затем принес теплой воды из кухни, чтобы искупать новорожденную.

Кэтти мыла ребенка с такой нежностью, что сердце Рея трепетало от сладостной боли. Завернув девочку в мягкое одеяльце, Кэтти положила ее на грудь Салли и неохотно, словно не желая расставаться с драгоценной ношей, убрала руки.

— Я бы выпила чаю, — пробормотала она. — Тебе приготовить, Рей?

— Раз ты не предлагаешь шампанского, то ограничимся чаем, — улыбаясь ей, ответил он.

Она посмотрела на него, словно увидела впервые.

— Окажись я на месте Салли, я бы полностью доверилась тебе, — заявила она.

Сияющая Салли подтвердила.

— Кэтти абсолютно права. Вы вели себя так спокойно и уверенно, как самый опытный акушер! Спасибо и тебе, Кэтти. Я никогда не забуду, что вы с Реем для меня сделали.

— Я сейчас сама расплачусь, — пробормотала Кэтти и убежала на кухню.

Пока Рей устанавливал колыбель рядом с кроватью Салли, та связалась по телефону с Мелом.

— Он говорит, что мечтал о девочке, — радостно сообщила Салли, прикрыв ладонью трубку. — Муж вернется домой, как только сможет, Конрад доставит его. Мел так признателен вам обоим.

Первые лучи света начали проникать сквозь неплотно задернутые занавески. Девочка спокойно спала, а они втроем пили чай с овсяным печеньем. Кэтти посмотрела на часы и вскрикнула:

— Через сорок пять минут у меня уже должен быть готов завтрак, да еще нужно приготовить три пакета с едой — любители птиц решили днем отправиться к скалам, они хотели уйти пораньше.

— Может быть, Рей поможет тебе, — сонно пробормотала Салли. — Если вы не возражаете, Рей, я хотела попросить вас побыть рядом со мной и ребенком, пока не вернется Мел.

Рей подумал, что он дождется Мела и вместе с Конрадом вернется в Хобарт, а оттуда на материк.

С тяжелым сердцем он произнес:

— Конечно. Я сегодня уезжаю, Салли. Возвращаюсь домой.

— Уезжаете? — Салли испуганно переводила взгляд с Рея на Кэтти. — Я думала…

Желая оградить Кэтти от расспросов, Рей сказал:

— Мне пора возвращаться на работу. Я и так задержался здесь дольше, чем мог.

— О! — воскликнула Салли. — Надеюсь, что следующим летом снова увижу вас обоих.

Рей улыбнулся:

— Не будем загадывать. Кэтти, чем я могу помочь тебе на кухне?

— Может быть, приготовишь фруктовый салат, а я займусь булочками, — не глядя на него, ответила она.

Пять минут спустя Рей резал апельсины и груши, а Кэтти, стоя с другой стороны стола, взбивала яйца и сахар. Рей молчал. Кэтти, усердно работая деревянной ложкой, похоже, тоже не была расположена разговаривать.

Продолжая взбивать белки, она поставила кастрюлю на огонь. Молчание становилось невыносимым, и, чтобы нарушить его, Рей сказал:

— Уменьши огонь, иначе все подгорит.

Ложка выпала из рук Кэтти.

— Рей, пожалуйста, не покидай меня.

— Я не собираюсь, пока мы не позавтракаем.

— Я не то…

— Привет. — На кухню вошел заспанный Роберт. — А где мама?

Кэтти недоуменно посмотрела на мальчика.

— Твоя мама ночью родила ребенка, — сказал Рей. — Хочешь взглянуть?

Роберт застыл на месте.

— Но она должна была родить только через две недели. А кто родился?

— Девочка, — сообщил Рей, заметив, что бесстрашный Роберт ужасно напуган. — Пойти с тобой?

Роберт утвердительно кивнул, его растрепанные после сна волосы упали ему на лоб.

— Она теперь будет плакать?

— Пока нет, — подбодрил его Рей. — Но иногда это будет с ней случаться.

Рей проводил Роберта в спальню, оставив его наедине с матерью и сестрой. Когда он вернулся на кухню, Кэтти, так, словно он никуда не уходил, продолжала разговор.

— Я хотела сказать, что не хочу, чтобы ты уезжал. Вот что я имела в виду.

— Я уезжаю, Кэтти.

— Прошу, не уезжай — крикнула она. — Знаю, что я не…

— Я уезжаю, — грубо перебил ее Рей, — потому что не могу находиться рядом с тобой и не иметь возможности заниматься с тобой любовью. Это…

— Завтрак готов? — спросил, просунув голову в дверь, один из постояльцев.

Кэтти закатила глаза.

— Через пять минут, — сдавленным голосом сказала она.

— А как насчет пакетов с ланчем?

Кэтти выдавила из себя улыбку:

— Вы их получите, обещаю.

Дверь за ним закрылась.

— Ох уж эти мужчины! — воскликнула Кэтти. — Я знаю, чего тебе это стоит, Рей. Но…

Распахнулась боковая дверь, и миссис Бенсон в сопровождении Гюнтера ворвалась в кухню.

— Что это за слухи о только что родившемся младенце? — спросил Гюнтер, радостно размахивая далеким от совершенства букетом из красных астр и цветков золотарника.

— Как вам так быстро удалось узнать? — осведомилась Кэтти.

— Мне позвонил Мел, а я позвонил миссис Бенсон, — сказал Гюнтер. — Мел на седьмом небе от счастья.

— Завтрак готов, — заявила Кэтти, отбрасывая с лица выбившуюся прядь волос. — Я накрою для постояльцев в столовой. Рей, будь любезен, нарежь хлеб для сэндвичей.

Не обращая внимания на царящую в кухне суматоху в связи с приготовлением завтрака, миссис Бенсон с серьезным видом сказала:

— Пойдемте, Гюнтер, пора взглянуть на ребенка и поздравить Салли.

Гордо шествуя друг за другом, они прошли мимо плиты и скрылись в холле.

Вслед за ними Кэтти удалилась в столовую. Когда она вернулась, Рей намазывал маслом хлеб. Кэтти открыла большую банку рыбных консервов и сказала: