Бывший верховный комиссар по голоду в Индии Робертсон, посетивший районы Волги в 1922 году, пишет: "Страна была совершенно опустошена реквизициями, хлеб исчез окончательно. В одной деревне возле Саратова из 400 лошадей осталось всего 22 и из 300 коров – только 40. Три причины привели к голоду: отсутствие хлебных запасов, разрушение торговли, плохое состояние железных дорог, три причины, ложащиеся всецело на ответственность диктаторов".
Многие проживающие за границей русские и поголовно все иностранцы не имеют никакого представления о тех ужасах, которые творятся в России. Печатаем ниже письмо, приподнимающее хоть отчасти завесу над той трагедией, которую переживает русский народ, стиснутый в цепких лапах социалистов. Письмо помечено 18-V, отправлено из Москвы.
"Вчера были (по случаю имянин Тани) все родные. Жена Пети рассказывала, как в семье их знакомых Ш. отправили барышню лет 16-ти к родным в Саратовскую губ. отвезти продукты и спустя две недели пришла телеграмма: "Лелечку съели".
Валя (дочь помощн. завед. одним детским домом) передавала рассказы детей, прибывших из Казани, о том, как татары ловили по дорогам проезжающих арканами и ели.
Прибывшие из голодных мест сообщают, что людоедство настолько заразительно, что люди перестали даже искать другой пищи, предпочитают "человечину". С мест запрашивают Москву, что делать с пойманными людоедами, держать ли их в тюрьмах, расстреливать, или же выпускать на свободу; число таких преступников огромно и увеличивается с каждым днем. Со слов знакомого доктора знаю, что в провинции съели доктора, сиделку и санитара. Другой доктор, бывший довольно толстым, не выдержал и сбежал из Поволжья: "Чувствую, – говорил он, – что меня хотят съесть, заманивают, как-то особенно ласково смотрят и т.д. Вот, дорогой мой, тема для психологического исследования, – ощущения человека, которого хотят съесть".
Вчера Катя очень сочно, как умеют рассказывать только старые да бывалые люди, передавала нам следующее (это не басня, знает она это от верных людей): "Один мелкий торговец собрал мучицы, крупицы, сахарку да чаю и поехал к брату в деревню в Самарскую губернию. На станции спрашивает у знакомых мужиков: "Как брат?" – "Да ничего, только ты туда не езжай". Он все же поехал. Встречает его брат, равнодушно берет продукты и все его щупает: "А ты, брат, жирный". "Ну, а где дети твои?" – "Да под полом!" – "А жена?" – "И жена там". Вылезла жена и первым делом пощупала приезжего: "А ты жирный", – говорит. К окну собралось человек 10 крестьян, смотрят на приезжего.
"Коли хочешь посмотреть детей, полезай под пол!" – "Да ты их сюда приведи!" – "Нет они у нас там и живут. Полезай ты первым". Приезжий ни за что – страшно вдруг стало. Наконец уговорил он хозяина первым в подвал спуститься, а лишь тот сошел, захлопнул за ним крышку погреба и в дверь. Выскочил из избы, а тут его давай хватать, ловить – караулили значит. К счастью, все они как мухи, пихнешь – с ног валятся, отбился и скорей на вокзал". Этот рассказ произвел на нас всех страшное и удручающее впечатление, есть с чего испугаться. Собака собачины не ест, а тут брата, собственных детей – ужас!"...
По сообщению из иностранных источников в Крыму более 60 000 человек умерли от голоду, из них 60% детей. Трупы их съедены голодающими. Те же источники приносят известие, почерпнутое из "Красной газеты", о расстреле "из человеколюбия и санитарных целей" 100 детей, заболевших сапом от употребления мяса, зараженных этой болезнью лошадей..." (Там же, № 44, от 5 июня 1922 г.)
О том, каковы санитарные условия в России, можно судить по нижеследующему краткому отчету одного из провинциальных санитарных управлений за время только с 15 по 31 июля 1922 года: "Количество заболеваний холерой – 1445, чумой – 19, сыпным тифом – 7695, брюшным тифом 2358, менингитом – 237, сапом – 34. Особенно усиливается холера, так, за 27 число заболело 976 человек". (Там же, № 53, от 21 авг. 1922 г.)
"На почве все разрастающегося голода наблюдаются ужасающие картины людоедства. На рынках каждый день происходят кровавые расправы с голодными ворами. Вора, стащившего с лотка кусок хлеба или сырого мяса, бьют палками, ножами, чем попало. Истекая кровью, задыхаясь, умирающий до последнего издыхания продолжает жевать, защищая стащенный кусок от толпы. Драки из-за оброненной корки хлеба, даже крошки, вещь вполне обыденная. На почве голода совершаются невероятные преступления, забыты все законы Божеские и человеческие.
Сообщается, что в крупных городах юга России власти принуждены были установить охрану базаров, которые часто подвергались разграблению толпами голодных горожан. Мера эта отчасти предохранила торгующих от нападения голодающих, но случаи нападения на рынки остаются явлением вполне обыденным.
Правительство не только бессильно бороться с все разрастающимся бедствием, но, наоборот, узаконивает многие уродливые и преступные проявления действительности. Так, согласно последнему декрету, на Поволжье, людоедство перестало быть наказуемым. Заготовки солонины из человеческого мяса стали там обыденным явлением..." (Там же, № 46, от 19 июня 1922 г.)
"В Крыму положение ухудшается с каждым днем... Особенно жалко существование местного татарского населения, которое буквально вымирает от болезней и длительного недоедания. Прибывшие из Севастополя сообщают о том, что случаи смерти от истощения на улице достигли чудовищного числа. Поля не засеяны, запасы хлеба и даже семена все съедены, съеден весь скот, прибывающие же изредка продовольственные грузы разграбляются конвойными, грузчиками или же жителями." (Там же, № 47, от 3 июля 1922 г.)
"В Крыму в течение одного месяца умерла от голода десятая часть населения." (Там же, № 51, от 31 июля 1922 г.)
"В Одессе сильно развиты эпидемии холеры и тифа. Умирает человек по 500 в день. Трупы умерших выносятся на улицы, где и лежат впредь до уборки. Иногда лежат по нескольку дней. Так, сообщающий сам видел труп женщины, ноги которой объедались собаками. Мертвых с улиц собирают крючьями за шею и сваливают на подводы, которые отвозят за город и затем трупы зарываются в общие ямы..." (Там же, № 59, от 2 октября 1922 г.)
С июня 1922 года сведения об ужасах голода перестали поступать, ибо советское правительство, ссылаясь на блестящий урожай, оповестило, что голод окончательно ликвидирован. В действительности же причины "ликвидации" были иные. "В поисках за доходами советы решили продать за границу весь запас зерна, который им удается оружием выколотить у крестьянина. Но заграница на просьбу об авансах отвечала, что затруднительно дать деньги под закупку продовольствия в России, когда в стране царит голод и людоедство. Немедленно же постановлением ВЦИКа (Всероссийской Центральной Исполнительной Комиссии) голод был ликвидирован..." (Там же, № 57, от 18 сентября 1922 г.)
"Советские деньги продолжают падать, так что цены такие: фунт говядины – 7-8 миллионов, ф. масла – 16-20 милл., ф. творогу – 5-6 милл., бутылка молока – 4 милл., 10 яиц – 7-8 милл. Как видите, расход одного дня достигает цифр астрономических. Помните, экономисты бывало пишут, что есть предел падению денег, за которым государство рушится, а вот большевические жиды доказали, что их организация может существовать вопреки всем ученым выкладкам и соображениям. Я всегда придавал мало значения так называемой экономической науке, а сейчас, на примере большевиков, еще более вскрылась ее несостоятельность. Для воли Божией не существует экономических законов, и прегрешения человечества влекут за собой совершенно новые комбинации естественных и экономических явлений. Бог и нравственный закон управляют судьбами людей, а не экономика. Большевическая жидовская организация явилась тем бичом, который Бог послал покарать отступивший от веры русский народ. Русская чернь в последние годы перед революцией с каким-то остервенением потрясала воздух сыпавшимися из се уст кощунствами и матерной бранью, и эта хула на Духа ей не простилась. Смотрите, какой мор прошел по русской земле, а будущее еще мрачнее. В газетах уже пишут: "На Украине распространение сусликов принимает грозные размеры. Сусликами охвачена площадь в 3 500 000 десятин. На каждую десятину приходится от 200 до 300 пар сусликов; некоторым районам вследствие этого грозит опасность почти полной гибели урожая. Наиболее поражены Полтавская и Херсонская губернии". Я знаю, что это значит. В моем детстве, более пятидесяти лет тому назад, я видел между селами Савинцами, Чевельгой и Богодуховкой, на границе Лубенского и Золотоношского уездов, степь, захваченную сусликами. На огромном пространстве у нор стояли на задних лапках зверьки и громко посвистывали. Все посевы кругом были съедены. Суслики человеку не оставляют ничего; они – грозный признак полного падения разумной деятельности земледельца и показатель наступления пустыни. Вот отмщение мужикам за изгнание от себя всего культурного слоя землевладельцев. Далее газета пишет: "Кроме сусликов сильно распространена головня, которой особенно поражены Черниговская и Харьковская губернии. Всего ею поражено 35% всех хлебных посевов на Украине". Помните библейские слова: "Пошлю на вас зверей полевых... поражу ржавчиной (головня)"... А в польской газете пишут о правобережной Украине, т.е. о Киевской, Волынской и Подольской губерниях: "Состояние озимых посевов – самое плачевное; большая часть их уже погибла; чувствуется крайний недостаток семян для яровых посевов". Вот в какое положение пришли 7 плодороднейших губерний, когда в них остались глупый мужик и хищный жид. А наши "демократы" в эмиграции, не обращаясь к Богу и не разбираясь в явлениях действительности, все еще уповают на мужика и строят все планы на "волеизлиянии" народа – на всеобщем голосовании." (Из письма А.Царинного, от 23 мая – 5 июня 1923 г.)
