А бак этот плюс ко всему облюбовали местные бомжи.

Как начнут рыться, всё повыкидывают на тротуар, а ей потом собирай. Ей это надоело, она стала их отслеживать и гонять отсюда.

Вот и сегодня. Она преспокойно мела территорию, как вдруг услышала какой-то странный шум. Дело было около

одиннадцати часов, она выглянула из-за угла, и увидела молодую девушку, одетую в джинсы и маечку.

Та стояла около бака, и что-то вынимала из своей сумки.

Это не насторожило Катерину, она решила, что девушка что-то выбрасывает. Но, заглянув за угол через минуту, дворничиха никого не увидела, что её чрезвычайно удивило.

Чтобы покинуть задворок, нужно было пройти мимо Катерины, другого пути здесь не было. Она эту девушку видела, когда та проходила во двор, а обратно нет.

Та словно сквозь землю провалилась, а потом Катерина услышала шум, и бросилась к бакам.

Внутри кто-то барахтался, и дворничиха рассвирипела, и огрела человека метлой.

- Что вы себе позволяете? – показалась из бака голова, - я на вас жаловаться буду.

Катерина присмотрелась к ней, и невольно ахнула. Это была та самая девушка, которая стояла около бака.

- Что вы творите? – растерянно проговорила Катерина, - зачем вы в бак забрались?

- А какое ваше дело? – свирепо воскликнула девушка, и выбралась из бака, - где хочу, там и сижу. Хоть в помойке!

Катерина даже рот открыла от откровенной наглости девчонки, и уже хотела ответить ей на это, но не успела.

С шумом сверху прямо в бак свалилась очередная девушка, а первую словно ветром сдуло.

- Что ж вы делаете? – обморочным голосом воскликнула Катерина.

- Заткнись, дубина, - вызверилась на неё девушка, - на фига тут бак поставили? Разбилась бы сразу, а теперь думать надо, - она выпрыгнула из бака, и испарилась со скоростью ветра.

- Уж ясное дело, она руки на себя наложить решила, - вынесла

вердикт дворничиха, - а тут бак. Вот зачем первая прыгнула,

просто ума не приложу.

- А как девушки выглядели? – осторожно спросила я.

- Первая молодая совсем, лет шестнадцать ей. Нос в веснушках, длинные, чёрные волосы, как у вас, цветом, а глаза синие, красивая. А другая шатенка, довольно красивая внешне, у неё никаких особых примет нет. А почему вы спрашиваете? - спохватилась вдруг Катерина.

- Помогите мне выбраться, - быстро свернула я разговор, - вот ведь безобразие! Девки эти окно наверху открыли, я полезла закрывать, и сама выпала. Хорошо, там какая-то верёвка была, а то шею бы себе свернула за милую душу.

- Давайте руку, - Катерина помогла мне выбраться, - вы в этом центре работаете? – кивнула она на здание.

- Я оценщиком тут служу, - лихо соврала я.

- А что у вас там случилось? – заинтересовано спросила дворничиха, - милицейские машины приезжали.

Решив, что об убийстве и так всё скоро будут знать, да и молчать нет никаких причин, я ответила правду.

- Нашего начальника убили, - внесла я ясность, - застрелили в своём кабинете.

- Ну, и дела у вас творятся, - покачала головой Катерина, - а это чей телефон?

- Это я уронила, - подняла я с асфальта мобильник, и обнаружила, что он совершенно исправен, невзирая на падение.

Мобильник тут же взвыл, едва я взяла его в руки, и нажала на кнопку приёма.

- Слушаю, - устало проговорила я, сил у меня уже не было.

- И что это за фокусы? – свирепым тоном осведомился рекламщик, - я больше ждать не намерен! Мне все уши прожужжали о вашей пунктуальности, но теперь я уверен, что это чистой воды обман. Вас уже нет целый час!

- У меня форс-мажорные обстоятельства, - взволнованно воскликнула я, - давайте, вы приедете сейчас в издательство?

- И не подумаю, - рявкнули на другом конце провода, - я вам не безмолвный статист. Куда сказали, туда и помчусь сломя голову! Сейчас! Я еду к себе в офис, и жду вас там! Вам всё понятно?

- Понятно, - устало ответила я, и стала искать в мусорном бачке свою сумку.

- Что с вами? – проявил человечность рекламщик.

- Чуть кости себе не переломала, - неожиданно, и не знаю, зачем, сказала я правду, - извините, я сейчас буду.

В этот раз я поспела точно, однако фурор в рекламном агентстве произвела. В мусоре я извалялась здорово, напрочь испортила свой стильный костюм, и мне сейчас срочно требовался душ.

- Вы к кому? – ошарашено спросила секретарша, во все глаза рассматривая мой костюм, бриллиантовые серьги в ушах, колечки, поблескивающие на моих пальцах, и прочие украшения.

- Она ко мне, - ворвался в холл тот самый агент, с которым у меня была назначена встреча, - Господи! Что с вами?

- Издержки производства, - натянуто улыбнулась я, мечтая о горячей ванне, - давайте поскорее решим вопрос.

- Выглядите вы неважно, - отметил Алексей, - пройдёмте в зал совещаний, Лида, сделай Эвиве Леонидовне кофе.

Я выпила две чашки арабики, подписала очередной контракт, и поехала домой. Хватит на сегодня, у меня уже сил нет.

Дома уже была Василинка, с ней всё было в порядке, и

носилась по дому, гоняя по углам кошек.

Несчастные животные попрятались, кто куда, но Василюшу это не смутило, и она стала играться с Жекой.

Жека огромный полуалабай, полуводолаз, но она на редкость добродушная псина, и не посмела зарычать на ребёнка, буквально повисшего на ней.

Напротив, она послушно возила Василинку на своей спине, аккуратно, чтобы не навредить ей.

- Мамочка, - бросилась ко мне Василинка, и я подхватила её на руки, - я уже выздоровела.

- Солнышко ты моё, - я погладила её по кудряшкам.

И всё-таки я плохая мать. Чуть не отравила собственную дочь! Впрочем, я не виновата. Парень мне не сказал, что сладости эти для романтического вечера с продолжением на ночь, он думал, что я, как все нормальные люди, хорошенечко изучу буклет. А продавщица решила, что я знаю, что беру.

Вот так люди вот и гибнут!

В испуге я сжала дочку в объятьях. Она моя любимица, плод нашей с Димой любви, хоть и говорят, что родители в большинстве своём больше любят младшеньких, но я к своей старшей дочке отношусь с большим трепетом, чем к младшим. Василинка унаследовала мой художественный талант, к тому же она, в отличие от своей баламутной мамочки, просто обожает шитьё. Она постоянно рисует моделей, и я предполагаю, что она в будущем захочет стать модельером. Кстати, моя бабушка по матери замечательно шила, у неё это получалось вдохновенно, безо всяких усилий. Если ей что-то брякало в голову, прилетала « швейная » муза, она бросала все дела, и приковывалась к швейной машинке.

Она была поклонницей новаторства, чем немало шокировала современников, но не отступала от своего. Все женщины в нашем роду были упрямы, талантливы, и властны.

Василинка вырвалась у меня из рук, и бросилась за Жекой, а псина покорно подставила ей свою спину. Просто пофигистка какая-то, а не собака, я на её месте давно бы спряталась.

На кухне я нашла Максима, и Ивана Николаевича, моего свёкра.

Вид у отца Максима был весьма помятый, а лицо отекло. Он за последнее время ещё сильнее поправился, что мне не

нравится. По-моему, ему надо показаться врачу.

- Привет, - поцеловал меня Максим, - а где ты так извозилась?

- Места знать надо, - невольно улыбнулась я, - норму ГТО сдавала по ползанию.

- Да с тебя станется, - проворчал в ответ Максим, - подкинула нам докуку, а сама пустилась во все тяжкие.

- Это вы о чём? – подал голос Иван Николаевич, в это время с аппетитом поедавший пельмени.

- Да она опять на труп напоролась, - недовольно проговорил Максим, - они её просто преследуют.

- Я в этом не виновата, - развела я руками, и поднялась в спальню.

Засунула одежду в стиральную машину, а сама забрала под душ. Холодные струи воды освежили мою голову, и мозг заодно.

Значит, Эдуард Петрович пропал после того, как ему позвонили с угрозами. Что он имел в виду, говоря, на это нельзя наживаться.

Какая-то марка, кстати, Марат мне подробную информацию о