Работая в школе, Б. Брук пишет статьи и методические материалы по преподаванию математики. Имеется письмо И. Костикова, редактора журнала «Народный учитель», где он пишет Бруку, когда будут опубликованы его статьи и что он зачислен в число постоянных корреспондентов журнала.
В конце 1938 года, когда государственный террор в стране стал ослабевать, Б. Брука приглашают для работы в Научную комиссию, созданную в 1935 году первым председателем облисполкома И. Либербергом. В докладной записке Б. Олевского рассматривается «Положение о Научной Комиссии», где отмечается, что «в качестве научного сотрудника по секции краеведения был приглашен тов. Брук /профессор, кандидат с/х наук/, который работал в 1-м полугодии по утвержденной Облпланом тематике и выполнил её», приводится перечень работ, выполненных научной комиссией. Среди них «организация в г. Биробиджане музея краеведения и программа отдела природы (т. Брук)».
Учитывая исключительное значение организации Краеведческого музея области, президиум облисполкома постановил в том числе:
«Организатором и руководителем Краеведческого музея утвердить т. Брука, работника Научной Комиссии, которому поручить представить смету и штатное расписание музея до 1/1-1940 г.»
Таким образом, профессор Б. Брук был назначен первым директором создаваемого в ЕАО краеведческого музея.
Как становится понятным из текста письма Б. Брука в комиссию по частной амнистии при Верховном Совете СССР с просьбой о снятии судимости, в 1939 году он делает повторную попытку снять висящую над ним, как Дамоклов меч, судимость. Он пишет: «За всё это время /1932-1939 г./ я не подвергался каким-либо взысканиям, как по линии тех учреждений, в которых я работал, а также не было случая ареста или каких либо репрессий по линии органов Государственной власти. В 1935 году был удостоен звания ударника за научную и общественную работу. В 1936 году мне было присуждено звание кандидата с/х наук». К письму были приложены: Справка ОГПУ об освобождении от 29/XI-32 года за № 14938/5; Характеристика с последнего места работы; Копия трудовой книжки о премировании званием ударника. Ответа на это письмо в семейном архиве не имеется, а его дочь и внучка подтвердили, что ничего им по этому поводу не приходило.
В июле 1943 года Б. Брук переезжает с семьёй в Хабаровск и поступает на работу в Дальневосточный научно-исследовательский Институт земледелия и животноводства в качестве старшего научного сотрудника. Его избирают председателем сельскохозяйственной секции Общества распространения знаний. С новой энергией он берётся за науку. Монография Б. Брука «Пшеница на Дальнем Востоке» стала основой его докторской диссертации. Защита диссертации в 1948 году в Киеве прошла без единого чёрного шара. Но в те годы в стране началась новая кампания борьбы с космополитами, и Б. Брук снова попадает в опалу. ВАК не утверждает его диссертацию. Дочь Брука, Нина Борисовна, откровенно призналась мне, что причина, по которой не утвердили докторскую диссертацию отца, — еврейское происхождение. Об этом рассказал им профессор И. Якушкин. Вновь началась травля Б. Брука, его вместе с двумя уборщицами в 1949 году уволили, стыдно кому-то было признаться — по сокращению штатов.
В феврале 1949 года он идёт работать преподавателем средней сельскохозяйственной школы. В тот год ему уже исполнилось 65 лет. В последующие годы, как становится понятным из архивных документов, Борис Львович пишет статьи в центральные и местные издания, работает над воспоминаниями, которые нигде не публикуются.
К первой группе документов мы относим также и неопубликованную научно-методическую работу Б. Брука «Три беседы с юннатами» (О природе сельскохозяйственных растений и об опытах с ними), предложенную им для издания Хабаровскому книжному издательству, по всей видимости, в 1969 году. В феврале 1970 года эта рукопись была ему возвращена, как указано в сопроводительном письме, из-за невозможности её публикации в связи с сокращением объёма выпуска литературы. Эта работа представлена в виде научно-популярного учебника по ботанике, в котором рассказывается о наиболее известных в нашем регионе культурах — картофеле и помидорах. По заключению учёных ИКАРП ДВО РАН, эта работа и сегодня может быть использована для занятий с молодыми юннатами или в качестве учебного пособия при изучении ботаники в младших классах.
Следует иметь в виду, что из опубликованных исследований Б. Брука более 30 научных работ в настоящее время хранятся в областном краеведческом музее и нашем архиве. Однако необходимо признать, что имеющиеся документы полностью ещё не изучены, не учтены все написанные им работы. Б. Брук в автобиографии 1934 года пишет: «Научные работы мои опубликованы с 1916 г. в размере свыше 100 печатных листов. По ним имеются многочисленные положительные отзывы в печати, в т. ч. на страницах Правды. Популярных изданий по с/х издано свыше 1000000 экземпляров». Учитывая, что Б. Бруком в последующие годы было написано значительное количество статей и брошюр, в том числе связанных с защитой докторской диссертации, можно предположить, что его творческое наследие действительно содержит большой объём ещё не исследованных материалов.
Ко второй группе документов из архива Б. Брука мы относим его неопубликованные произведения: рассказы, памфлеты, короткие зарисовки, перевод с идиша поэмы Изи Харика «На чужой свадьбе» и неизвестного стихотворения Любы Вассерман, с английского — Дж. Г. Байрона «Дочь Иеффая», собственных стихов, написанных в разные годы, а также рукопись воспоминаний писателя.
Безусловно, возникает вопрос: почему ни один рассказ, ни одно стихотворение не были опубликованы при его жизни? Внучка Б. Брука, Наталья Ботвинник, объясняет это тем, что деду, который неоднократно попадал под репрессивную карательную машину государства, продолжал вести активную переписку с друзьями, проживавшими в различных городах России и за рубежом, регулярно слушал «Голос Америки», переживал и внимательно следил за событиями, происходившими при образовании Израиля и во время последующих войн на этой земле в 1967 и 1973 годах, был закрыт путь к публикациям его работ. Таким образом, рассматривая эту проблему, следует признать её связь с внутренней политической обстановкой в стране, а она, как известно, не способствовала творческой деятельности писателей.
Неопубликованные работы Б. Брука можно разделить на две группы: произведения, написанные в период с 1945 по 1947 годы, до начала борьбы с «космополитизмом», и после 1954 года. Послевоенная оттепель, которая продлилась до 1947 года, буквально на короткое время дала возможность творчества многим писателям. Однако развёрнутая государством кампания борьбы с писателями, интеллигенцией, учёными одним ударом ликвидировала всю культурную жизнь еврейского народа. Большинство еврейских писателей, поэтов, артистов, представителей других творческих профессий было арестовано, сослано в лагеря, а часть из них расстреляна. И Борис Брук не мог не знать об этом.
Наиболее важной работой Б. Брука следует считать «Дневник», представляющий собой автобиографический рассказ, написанный им от руки в период с 1945 по 1947 годы. Он начал его писать в день своего шестидесятилетия, по сути, восстанавливая в деталях весь свой жизненный путь. В нём даны оценки многим прошедшим событиям, в которых Брук принимал непосредственное участие.
Весьма ценными являются его воспоминания о периоде работы в КОМЗЕТе. В те годы, как он пишет, «шла борьба КОМЗЕТа с НКЗ Украины и Крыма за каждый клочок земли для еврейского заселения. Стремление слить компактно, создавать сплошным заселением национальные районы. Но чем больше сгущались еврейские поселки, тем труднее стало получить промежуточные участки. Вечные конфликты, переносившиеся на решения ЦИК СССР. Отдаленно похожие на условия заселения Палестины.
…До сих пор шло заселение районов довольно густо заселённых. Правильно ли заселяют там, где уже населено, не потонут ли новые поселки в океане окружающего местного населения? Может ли такое заселение привести к образованию еврейской национальной государственности? Не будет ли более правильно получить единовременно достаточно большую территорию для переселения евреев, свободную, незаселенную, куда КОМЗЕТ будет вести переселение по своему плану и системе, где базой для переселения будет служить не только сельское хозяйство, но также промышленность и транспорт; где вместе с хозяйственным овладением территорией будет расти политическая и национальная значимость страны. Правда такую страну придётся искать подальше — в Казахстане, Сибири, на Дальнем Востоке… Но расстояние в современных условиях меньшее препятствие, чем сопротивление наличного населения, сложившейся культуры и местных национальных интересов…».
