– Как вы насчет того, чтобы промочить горло? У нас на борту чего только нет! Поймать сможете?

И чуть ли не в ту же секунду с канонерки на берег была брошена бутылка шампанского. Она упала в воды Нила, но, по счастью, туда, где милостивому Провидению угодно было устроить отмель и умягчить дно. Я шагнул в воду, доходившую мне до колен, и, пошарив под ногами, ухватил драгоценный подарок, который мы торжественно доставили к столу».[490]

По всей видимости, этот эпизод вымышлен. В приведенном фрагменте Черчилль больше показал себя автором романа «Саврола», чем основанной на фактах «Истории англоязычных народов». Работа над мемуарами «Моя ранняя жизнь» велась в конце 1920-х годов. За семь лет до выхода этой книги в свет, в 1923 году, в первом томе своего монументального труда «Мировой кризис», Черчилль признался, что до 1911 года «никогда не встречался» с контр-адмиралом Битти.[491]

Интересно и то, что вначале Битти относился к возможности прихода Черчилля в Адмиралтейство негативно. Когда в 1909 году в британском обществе начали ходить слухи о назначении молодого политика в Военно-морское министерство, Битти высказался весьма категорично против кандидатуры своего будущего шефа. «Я прочел в газетах, что, если радикалы придут к власти после выборов, Черчилль станет морским министром, – писал он друзьям. – Это будет самый страшный удар, какой только они смогут нанести британскому флоту».[492]

За прошедшие с момента написания этих строк два года Битти свою позицию изменил. Спустя несколько недель после обустройства в Адмиралтействе до первого лорда дошла информация, что «среди нескольких флагманов, желающих встретиться, есть контр-адмирал Дэвид Битти».[493] Во время их первой встречи Черчилль решил поддеть Битти, начав диалог со следующей фразы: «Вы слишком молоды, чтобы быть адмиралом». Битти не растерялся и ответил неожиданно: «А вы слишком молоды, чтобы быть первым лордом Адмиралтейства».[494] Это была дерзость, но Черчиллю она понравилась, и он решил назначить молодого контрадмирала своим личным военно-морским секретарем.

На флоте было немало тех, кто осудил Черчилля за это решение. Ему многие жаловались на Битти. Контр-адмиралу ставили в вину стремительный карьерный рост. Кроме того, благодаря удачной женитьбе, Битти был очень состоятельным человеком, и у него было много, как тогда говорили, «интересов на берегу». Но, пожалуй, самым большим пятном в репутации контр-адмирала был его отказ стать вторым флагманом Атлантического флота, который едва не оборвал его карьеру. Восемнадцать месяцев после этой дерзости он оставался безработным, получая лишь половину жалованья. Но нехватка денег не особенно беспокоила его. Куда опасней было то, что никто не осмеливался предложить ему новую должность, чтобы не создать неприятный прецедент. Еще полтора года в том же статусе, и блестящая карьера флотоводца стала бы достоянием истории: контрадмиралу Дэвиду Битти грозило выйти в отставку после трехлетнего периода безработицы.[495]

Черчилль проявил свойственное ему упорство и, несмотря на давление Совета и флота, от своего решения не отказался. Первый лорд не всегда делал успешные назначения, и случай с Хопвудом тому подтверждение. Но чего у Черчилля отнять было нельзя, так это его потрясающей способности находить и раскрывать таланты. «В течение трех лет руководства Адмиралтейством Черчилль оставался верен принципу постоянного поиска квалифицированных специалистов, быстро приспосабливающихся к изменяющимся обстоятельствам, – замечает профессор А. И. Уткин. – Его постоянно интересовали таланты, и желательно первоклассные».[496]

Битти заметно отличался от своих коллег. Первый лорд по достоинству оценил его интеграционный подход и способность рассматривать военные проблемы, как единое целое. «Работая с ним вместе, я обратил внимание, что он совершенно иначе смотрит на вопросы военно-морской стратегии и тактики, не так, как обычный морской офицер, – делится Черчилль своими впечатлениями. – Его боевой опыт участия в совместных с сухопутными войсками операциях давал ему возможность по-иному взглянуть на те факты, которые он знал благодаря своему морскому образованию. Он не был обычным инструменталистом, который видел в материальной части лишь конечную цель. Она для него была средством. Он рассматривал военные проблемы в единстве армии, флота и авиации. Было одинаково приятно и полезно обсуждать с ним военно-морские вопросы с различных точек зрения: смотреть их то под этим углом, то под другим».[497]

Случай с Битти наглядно демонстрирует еще один принцип Черчилля по подбору кадров. Ему импонировали не только дерзкие, смелые и независимые личности – он также любил привлекать молодых, часто цитируя Библию: «Лучше бедный, но умный юноша, нежели старый, но неразумный царь».[498] В 1930-е годы, погрузившись в написание книг по истории, Черчилль сформировал эффективную команду из молодых выпускников Оксфорда. В годы Второй мировой войны он благоволил молодым специалистам, активно привлекая их для решения проблем научного характера.

Современные специалисты в области управления придают большое значение фактору молодости. «У молодежи должно быть больше свободы действий – это требование остается актуальным, – считает профессор Розабет Мосс Кантер. – Свежие мысли рождаются в свежих головах. В студенческих городках стартовали перспективные проекты в разных областях: сборка компьютеров на заказ, интернет-порталы, социальные сети. В любой компании самыми энергичными исследователями были и будут молодые сотрудники. Организации, которые позволяют им объединиться и открывают им доступ к своим ресурсам, собирают больше всего революционных идей».[499]

Существует несколько причин, почему молодые специалисты оказывают благотворное влияние на развитие организаций. Большой опыт, который определяет конкурентные преимущества специалиста на рынке труда, нередко становится препятствием для его дальнейшего роста. В частности, это проявляется во взаимоотношениях между руководителем и подчиненными. Особенно на ожиданиях тех результатов, которые хочет получить первый и которые может дать второй.

«Ожидания руководителя действуют на молодых людей самым волшебным образом, – замечает в этой связи профессор Гарвардской школы бизнеса Дж. Стерлинг Ливингстон. – У зрелых подчиненных, уже имеющих значительный опыт, представления о самих себе постепенно „костенеют“, и они начинают смотреть на себя, так сказать, через свой послужной список. Их собственные стремления и ожидания их начальников все больше определяются „реальностью“ их прошлых показателей. Поэтому и им самим, и их руководителям становится все труднее формировать взаимные высокие ожидания, если только в прошлом они не достигали выдающихся результатов».[500]

Причем дело здесь не столько в возрасте, сколько в мировоззрении, подвижности ума, способности оценить проблему свежим взглядом. Не случайно вице-адмирал Питер Греттон считал, что именно «свежий подход Битти к стоящим перед Адмиралтейством проблемам привлек внимание первого лорда».[501]