— Выключите, пожалуйста, эти камеры, — попросил Рамон, — теперь снова включите. Благодарю вас. Оставайтесь все здесь, — он вышел из комнаты и зашагал по коридору. Камеры еле слышно жужжали. Подняв голову, он посмотрел в ее объектив, щелкнул пальцем и зашел в лабораторию. В первой комнате, где была лаборатория Вольрафа, стояла женщина. Во второй, уже приготовив камеру, находился оператор. В третьей — лаборатория Эдстрема, имевшей самостоятельный выход в коридор, находился «двойник» Карла Эдстрема.

— Вы занимайтесь своей работой, — потребовал Рамон, — и закройте дверь. Когда раздастся телефонный звонок, вы поднимете трубку и произнесете только те слова, которые написаны у вас на бумаге. Не больше и не меньше. А потом — бегом сюда.

Прикрыв дверь, он сделал знак оператору — «подойдите поближе. Нужно, чтобы вы засняли каждую деталь». Затем вышел в лабораторию, где ждала «двойник Анны Фрост». Рамон посмотрел на нее и вдруг быстро отцепил карточку, висевшую на пиджаке. Тут же раздался вой сирены. Эскобар быстро вышел в коридор, снова нацепив карточку. — Все в порядке, крикнул он охранникам и выбежавшим из комнаты Оруэллу и Гомикаве, возвращайтесь на свои места. И позовите сюда Антонио Переса.

Оба сотрудника скрылись в комнате № 1201 и из нее вышел прихрамывая Антонио. Подошел поближе.

— Что я должен делать?

— Войти в лабораторию и постараться сказать те последние слова, которые вы сказали перед тем как выйти, — предложил Рамон. Эксперт согласился. Он вошел в лабораторию. Рамон шел следом.

— Я ухожу, Анна, — напряженно сказал Антонио, — до свидания.

— До свидания, — отозвалась женщина.

Антонио вышел и прихрамывая зашагал по коридору. Рамон, проследив взглядом до конца коридора, снова вошел в лабораторию.

— «Анна», идите во вторую комнату, — предложил он.

Женщина послушно прошла в другую комнату.

— Звонок! — крикнул Рамон. Раздался громкий телефонный звонок. Это звонил Гомикава, выполнявший «роль» Дренковича и звонивший теперь «Эдстрему».

«Эдстрем» взял трубку.

— Можно позвать к телефону мистера Вольрафа? — спросил на другом конце Гомикава.

— Его нет. Он уже ушел домой, — спокойно ответил «Эдстрем».

И в этот момент Рамон поднял пистолет. Раздалось два громких выстрела. И истошный женский крик. «Анна» упала на пол. Оператор продолжал снимать. В лабораторию ворвался «Эдстрем». Через несколько секунд здесь были Деверсон, Асенов и Перес.

— Отдайте ваш пистолет, — потребовал у «Эдстрема» Деверсон. Оператор закончил снимать.

— Все? — спросил он подняв камеру, — закончили съемки?

— Да, спасибо. Пять — восемь секунд. — разочарованно сказал Рамон, — куда делся этот чертов убийца?

— Если бы мы знали, — вздохнул Деверсон.

— А всё было так, как в прошлый раз? — внезапно с сомнением спросил Эскобар, — вспомните. Все до мелочей. Каждую деталь. Значит, вы сидели, зашел Антонио и раздался крик.

— Да, — подтвердил Деверсон, — почти сразу. Мы все трое так и вздрогнули.

— Может быть, вы хотите поговорить с охранниками? — спросил вошедший в комнату Оруэлл. За ним вошла миссис Бэнвилл.

— Нет. Потом, — отмахнулся Рамон, — а что дальше?

— Не понял, — Деверсон посмотрел на Эскобара, — что дальше?

— Раздался крик. Вы сразу вскочили. И раздались выстрелы. Так?

— Так, — подтвердил Деверсон.

— И вы прибежали сюда, все трое. Правильно?

— Да, вернее, мы чуть опередили Переса.

— Давайте с самого начала. Все снова, — предложил Рамон, — раздался крик. Вы вскочили. Что потом?

— Мы не вскочили, — подал голос Асенов, — мы сначала прислушались.

— Хорошо, — почему-то обрадовался Рамон, — дальше, что дальше? Только припоминайте каждую деталь.

— Раздались два выстрела и еще один крик, — сказал Чарльз.

— Крик раздался после выстрела? — быстро спросил Рамон.

— Нет, — неуверенно сказал Деверсон, — скорее до.

Эскобар моментально уловил некоторую растерянность в голосе.

— Точнее, точнее. Деверсон. Как это было? Каждую деталь припоминаете.

— Раздался крик, — вспоминал Деверсон, — мы ещё сидели. Потом выстрел, правильно выстрел, еще один крик и выстрел. Почти сразу. И все. Вот тогда мы и побежали.

— Значит, был сначала крик о помощи? Потом два выстрела. И в перерывах между ними еще один крик. Правильно? — спросил Рамон.

— Кажется, да, — неуверенно ответил Деверсон.

— Кажется, или точно? — Рамон испытывающе смотрел на Деверсона, который был значительно старше его.

— Кажется, да, — снова нерешительно сказал Деверсон.

— Нет, — решительно вмешался в разговор Перес, — был только один крик. И два выстрела.

— Нет, нет, — на этот раз вмешался и Асенов, — было два крика. Точно. Два. Сначала крик, как будто о помощи. Потом выстрел, крик и снова выстрел.

— Значит, после первого выстрела был еще один крик?

— Да, — решительно подтвердил Виктор — был. Точно был. У меня хорошая слуховая память. Я в детстве семь лет на скрипке играл.

— Какое это имеет отношение к убийце? Был или не был? — недовольно сказал Оруэлл, — куда делся убийца? Вот что главное.

— Конечно, конечно — согласился Рамон и, словно внезапно потеряв интерес к расследованию, отвернувшись предложил, — на сегодня закончим. Завтра я прошу всех быть здесь в два часа дня. Мистер Оруэлл, проследите, пожалуйста, чтобы нам не мешали.

— А я успею на самолет? — спросил Виктор, — американские власти настаивали на моем отъезде.

— Успеете, Вам продлят визу еще на сутки, — успокоил его Рамон, — только с одним условием. Вы никуда не уходите с этого этажа. Все время вы будете здесь. Остальных тоже прошу никуда не отлучаться.

— Все трое будут жить здесь. Всего одни сутки. Думаю, вы потерпите. С руководством Комитета я уже договорился.

— Мы не будем возражать, — подтвердил Оруэлл, — хотя это не в наших правилах.

— Очень хорошо. Думаю, тогда все будет в порядке. Гомикава может остаться здесь для охраны — предложил Рамон, — сегодня он мне не нужен. Кстати, как мои запросы, я получу на них ответы завтра утром? — спросил он, обращаясь к Оруэллу.

— Разумеется. Мы запросили информацию Интерпола.

— Прекрасно. Итак, господа, до завтра. Миссис Бэнвилл, вы проводите меня? — спросил он улыбаясь.

Эскобар вышел в коридор, галантно пропустил вперед миссис Бэнвилл. Подойдя к дежурному, они отдали ему свои карточки, получили удостоверения, прошли мимо второго дежурного, показали ему свои удостоверения и, спустившись на лифте, вышли на улицу.

— Поймаем такси, — предложила Кэтрин Бэнвилл.

— Только второе или третье, — засмеялся Рамон.

С другой стороны улицы за ними уже следили две пары внимательных глаз.

В эту последнюю ночь он спал особенно плохо. Часто просыпался и с тревогой смотрел на телефон, словно ожидал, когда наконец раздастся телефонный звонок. Телефон зазвонил неожиданно в пятом часу утра.

— Мистер Эскобар?

— Да, это я, — подтвердил Рамон, моментально поднявший трубку.

— Мы нашли фотографию. На ней сняты интересующие вас субъекты. Фотография уже отправлена в ваш Комитет.

— Значит, все проверили? — спросил Рамон.

— Конечно. Они были давно знакомы. До свиданья, — говоривший повесил трубку на другом конце провода. Раздались частые гудки.

Рамон осторожно положил трубку и перевел дыхание. Теперь все вставало на свои места. Кажется, наконец, он нашел причины этого «невероятного убийства». Ему вдруг послышались шаги у дверей его номера. Он насторожился. В американских гостиницах повсюду висят плакаты, призывающие гостей быть особенно бдительными. Не ездить в лифтах с незнакомыми людьми, не открывать дверей в ночные и вечерние часы, не оставлять в номерах деньги и драгоценности. А проходивший уже сколько раз мимо его номера незнакомец явно не торопился уходить.

Рамон соскользнул с кровати и, сделав два осторожных шага, достал из кармана пиджака тяжелый «Кольт». Осторожно надел глушитель. И вдруг…