— Вернёте, — заверил Дортмундер. Он посмотрел на часы. — Нам пора.

— Будьте осторожны с локомотивом, — молил майор. — Это всё, о чём я вас прошу.

— Я даю вам честное слово, — вмешался Чефуик, — что локомотив не получит ни малейшей царапинки. Вы даже себе не представляете, до какой степени я люблю локомотивы.

Майор кивнул, немного успокоенный, но ещё не совсем. На его щеке дёргалась мышца.

— Поехали, время, до свидания, майор, — проговорил Дортмундер.

За рулём, конечно, сидел Марч. Дортмундер устроился рядом с ним в кабине, а трое остальных влезли в фургон где уже был локомотив. Майор наблюдал за ними, и Марч помахал ему рукой, направив грузовик по просёлочной дороге, идущей от заброшенной фермы. Выехав на шоссе, он повернул на север, удаляясь от Нью-Йорка по направлению к Новым Микенам.

Это был самый обыкновенный грузовик с брезентовым верхом — на него никто не обратил бы внимания. Но за брезентом скрывалась очень необычная машина, на боках которой в ярких красках были представлены сцены из железнодорожной жизни я имелась надпись красными буквами тридцатисантиметровой.

А внизу чёрными более мелкими буквами было написано:

Какими связями должен был воспользоваться майор, какие истории должен был рассказать, сколько денег должен был потратить и какой нажим осуществить, чтобы заполучить локомотив, Дортмундер не знал, да и знать не хотел. Ему это удалось, вот что главное, хотя на это и ушло две недели. Теперь Дортмундер отобьёт у Проскера охоту смеяться. О, да!

Второе воскресенье октября, солнечное, но прохладное. Марч миновал центр Новых Микенам и выскочил на дорогу, ведущую к санаторию «Лунный свет». Они проехали мимо главного входа, в Дортмундер осмотрел его беглым взглядом. Всё было спокойно.

Те же два сторожа болтали у главного входа. Ничего не изменилось.

Проехав ещё пять километров, Марч повернул направо. Через восемьсот метров он остановился на обочине и поставил машину наручной тормоз, но мотор не выключил. Они находились в лесистой местности, вдали от всех домов и построек. В сотне метров от них дорожный знак извещал о близости железнодорожного переезда.

Дортмундер посмотрел на часы.

— Он должен пройти через четыре минуты.

За две прошедшие недели они обследовали эту местность так, что она стала им знакома, как родной дом, и наизусть знали расписание поездов, даже лучше железнодорожников. Поезд, которого ждал Дортмундер, опаздывал почти на пять минут. Наконец, послышался свисток, и поезд прогромыхал мимо: тот самый состав, в котором Дортмундер и другие ехали в прошлый раз — Вот твоё окно, — Марч протянул руку в направлении окна с дырой, проплывавшего мимо них.

— Я был уверен, что его не застеклят, — сказал Дортмундер.

Наконец, прошёл последний вагон, и путь освободился. Марч посмотрел на Дортмундера.

— Когда?

— Подожди пару минут.

Они жали, что следующим по этому пути пойдёт товарный в девять тридцать вечера. В течение недели дорога была очень загружена пассажирскими и грузовыми поездами, но по воскресеньям большинство составов оставалось в депо.

Через две минуты Дортмундер бросил окурок на пол грузовика и раздавил его ногой.

— Можно ехать.

Марч осторожно подвёл грузовик к переезду, въехал на него, развернулся вдоль путей и встал, заблокировав дорогу. Дортмундер вышел и, обойдя грузовик, открыл заднюю дверь.

Гринвуд и Келп сразу же стали выталкивать изнутри что-то вроде наклонной плоскости — широкие металлические сходни с железнодорожными рельсами. Сходни с шумом упали, и Гринвуд опустился, чтобы помочь Дортмундеру установить их так, чтобы рельсы на них совпали с рельсами железнодорожного пути.

Потом Гринвуд сделал знак Келпу, находящемуся в фургоне.

Келп, в свою очередь, подал знак внутрь фургона, и через несколько секунд появился локомотив. И какой! Тот самый «Мальчик-с-пальчик», знаменитый локомотив; по крайней мере, точная копия знаменитого «Мальчика-с-пальчик», первого американского паровоза, построенного в 1830 году для линии Балтимор-Огайо. Он как две капли воды походил на старые-старые паровозы в диснеевских мультфильмах, хоть и работал не от угольной топки, а от бензинового двигателя форда.

Локомотив шёл в комплекте со своим тендером — хрупким деревянным сооружением, на оригинал которого загружали уголь.

Чефуик встал у управления локомотивом. «Мальчик-с-пальчик» медленно спустился по рельсам сходен и мягко перешёл на путь. Чефуик был на седьмом небе от счастья. Он улыбался.

Он наслаждался, ведя локомотив. В своём воображении он представлял, что это не настоящий локомотив, просто сам уменьшился, чтобы поместиться в его модели.

— Ту-ту! — сказал Чефуик Дортмундеру, показывая в улыбке все свои зубы.

— А я что говорю! — согласился Дортмундер. — Подай вперёд.

Чефуик продвинул локомотив сантиметров на пятьдесят.

— Отлично, — одобрил Дортмундер и пошёл помогать Гринвуду и Келпу убирать металлические сходни в грузовик.

Чефуик, Гринвуд и Келп уже влезли в чёрные гидрокостюмы, блестевшие на солнце. Они ещё не надели ни перчаток, ни масок, но всё их тело было защищено резиной. Это разрешало проблему высокого напряжения.

Дортмундер, Гринвуд и Келп влезли на тендер, и Дортмундер закричал Чефуику:

— Давай!

— Ага! — откликнулся Чефуик. — Ту-ту! — добавил он, и «Мальчик-с-пальчик» пошёл по рельсам.

Гидрокостюм Дортмундера лежал в тендере, на ящике с оружием.

Он надел его и сказал:

— Не забывайте… Когда будем пересекать провода, держите руки прижатыми к лицу.

— Понятно, — отозвался Келп.

«Мальчик-с-пальчик» катил со скоростью около 25 километров в час, и они быстро добрались до санатория «Лунный свет». Чефуик остановился точно перед стрелкой, откуда бывшая железная дорога сворачивала по направлению к бывшей фабрике.

Гринвуд соскочил на землю, побежал перевести стрелку и вернулся назад.

Они провели две ночи, смазывая стрелку и рычаг перевода.

Теперь стрелка переводилась как по маслу.

Все надели капюшоны, перчатки и маски, и Чефуик направил локомотив по рельсам бывшей фабрики. «Мальчик-с-пальчик», его тендер и всё прочее было гораздо легче «форда», с которого сняли мотор, и скорость достигла девяноста километров в час, когда локомотив ударил в изгородь.

Трах!.. Искры, треск, дым. Провода болтались в воздухе.

Колёса скрежетали и скрипели на старых ржавых рельсах, потом заскрипели ещё громче, когда Чефуик затормозил. Они прошли ограждение как спринтер, рвущий грудью ленточку на финише, и остановились посреди хризантем и гардений.

На другой стороне здания, в своём кабинете, доктор Пончард Л. Уискам сидел за письменным столом и перечитывал статью, которую он написал для «Американского журнала прикладной психиатрии». Статья называлась: «Случаи индуцированных галлюцинаций у работников психиатрических больниц». Не успел он её дочитать, как в кабинет ворвался санитар и, задыхаясь, выпалил:

— Доктор! В саду появился локомотив!

Доктор Уискам посмотрел на санитара, потом на статью. Потом снова на санитара и снова на статью.

— Садитесь, Фостер, поговорим, — предложит он.

Дортмундер, Гринвуд и Келп выскочили из тендера в гидрокостюмах и масках для подводного плавания, вооружённые пулемётами.

По всей лужайке бегали, прыгали и кричали больные в белом и сторожа в голубом. Психиатрическая лечебница стала настоящим сумасшедшим домом.

Дортмундер поднял пулемёт и выстрелил в воздух, после чего сразу наступила тишина. Полнейшая тишина.

Повсюду были видны только глаза, круглые, как шары. Дортмундер всё же опознал среди других глаза Проскера. Он наставил на него пулемёт и закричал: