Мистер Ге — высокий, сухой, сутулый. В кулуарах Белого дома его называют «Летучий голландец». Он по нескольку раз в году появляется в Париже, Лондоне, Риме, Анкаре, Токио, Карачи, Бонне. И всюду почтительно замирают перед ним императоры, короли, премьеры. А как же! Специальный помощник президента США. Глава Управления экономического сотрудничества с Европой. Глава Управления взаимного обеспечения безопасности. Душа и мозг, мотор и главная рабочая рука крупнейшего в Америке, и стало быть в мире, банкирского дома. Наследник и полновластный председатель правления железнодорожной компании. Член правления еще пяти других компаний. Владелец львиной доли акций медной корпорации «Анаконда». Выжимает долларовый сок из прибылей многих авиационных, судостроительных, пароходных компаний. Держит в своих руках тысячи рычагов американской экономики. Будучи делегатом на Потсдамской конференции, проявил величайшую дальновидность, которой гордится теперь по праву: беседуя с Форрестолом, тогдашним военным министром, сокрушался, что Гитлер проиграл войну, что открыл коммунизму ворота в Восточную Европу, в Азию.

Справа от мистера Ге — главный пожиратель долларов Чарльз Вильсон — министр обороны. Его ведомство тратит на вооружение ежегодно 50 миллиардов долларов, 63 процента расходной части бюджета. Независимо от того, кто будет президентом, демократ или республиканец, Чарльз Вильсон останется гласным или негласным хозяином Пентагона, ибо он президент могущественнейшей военно-промышленной корпорации «Дженерал моторс».

Рядом с Вильсоном — грузный человек в черном пиджаке, в белоснежной рубашке, повязанный черным галстуком — Джон Фостер Даллес. Его лицо, лицо пастора, иссечено глубокими морщинами. В углах рта желтые складки, оттянутые книзу. Тщательная прическа. Тяжелые очки в роговой оправе прикрывают скучающие сонные глаза.

В прошлом он — адвокат. Был специальным советником президента Вильсона на мирной конференции в Версале. Вместе с германским банковским воротилой Шахтом и американским финансовым тузом Дауэсом вырабатывал знаменитый план репараций с побежденной Германии.

В 1940 году Фостер Даллес возглавил юридическую фирму «Салливэн энд Кромвэлл». Ее контора размещалась в золотом ущелье Нью-Йорка, Уолл-стрит, 48. Клиентами адвокатской конторы Даллеса были только долларовые мудрецы, имеющие ключи к великим тайнам бизнеса, миллиардеры Рокфеллер, Морган, Дюпон и им подобные. Фирма Даллеса оздоровляла финансы Польши в то время, когда там правил диктатор Пилсудский. Джон Фостер Даллес и его адвокаты ставили на ноги лежавшие в грязи инфляции пезеты испанского диктатора Франко и форинты венгерского диктатора сухопутного адмирала Хорти. Джон Фостер Даллес!… Восхищался диктатором Муссолини. Одобрял разбой Гитлера. Был директором компании «Интернейшнл никель» и председателем правления знаменитого «Рокфеллеровского фонда». Автор книги «Мир и перемены» — политической библии империалистов США. Накануне войны в Корее инспектировал войска Ли Сын-мана на 38-й параллели. Закладывал первые, камни в фундамент политики «с позиции силы». Образцовый, рьяный католик. Никогда не расстается с карманным, в кожаной рубашке Евангелием. Любит размахивать, словно кадилом, водородной бомбой. Истый американец, но его почему-то не любят даже работающие с ним локоть о локоть единомышленники. Бывший министр внутренних дел Гарольд Икс как-то во всеуслышание сказал о нем: «Джон Фостер Даллес — сукин сын».

Джон Фостер Даллес и Чарльз Вильсон сидели рядом. Они всегда рядом. Два кита, на хребте которых держится внешняя политика США. Работают синхронно, взаимно поддерживая друг друга. Даллес создает в мире обстановку холодной войны, пугает Америку и ее друзей коммунизмом, атеистической диктатурой, утратой свободы личности, призывает вооружаться, добивается от конгрессменов и сенаторов миллиардных ассигнований. Чарльз Вильсон, получив пятьдесят миллиардов долларов, распределяет военные заказы между своими соратниками — королями компании по производству моторов, самолетов, кораблей, угля, нефти. Их, этих королей, не надо долго искать. Они тут же, под боком, в Белом доме. Члены правительства Айка по совместительству занимают посты в 86 крупнейших финансово-промышленных корпорациях. Двуликие американцы: банкиры и министры, промышленники и государственные советники, торговцы и послы.

Младший Даллес, Аллен, тоже банкир. В годы Второй мировой войны жил в Швейцарии под видом американского дельца, возлюбившего высокогорный воздух Альп. В действительности же он руководил европейским центром американской разведывательной службы, был предшественником Артура Крапса,

После взаимных приветственных восклицаний, вопросов и ответов, обычных для людей, долго не видавших друг друга, четверо больших боссов и пятый, чуть поменьше, заняли свои места за столом и начали разговор. О, если бы слышали люди, о чем здесь говорилось!… Будь Бог на небе, он бы немедленно отступился от братьев Даллес и К°.

Первым слово взял Даллес-старший. Тусклыми, неживыми глазами он пристально разглядывал сквозь выпуклые стекла очков «Бизона» и говорил глухим старческим голосом:

— Мы тщательно ознакомились с вашим проектом. На наш взгляд, то, что вы наметили, поможет обеспечить претворение в жизнь «Проблемы номер один». Но, естественно, у нас есть ряд вопросов и поправок. Прежде всего — доллары. Вы считаете, что операция будет стоить тридцать миллионов. Так?

— Так! Если это много, я согласен пересмотреть.

— Нет, это не много. Мало! Очень мало! Мы повышаем цену операции до пятидесяти миллионов долларов! — Даллес-старший при этих словах так оживился и так резко, так вдохновенно взмахнул рукой, что жестяной твердости манжета его рубашки высунулась из пиджачного рукава и почти закрыла подагрические, с белыми крупными ногтями пальцы. — Вы просите, чтобы вам помогали два соединения «людей закона Лоджа». А мы отдаем в полное ваше распоряжение дюжину таких соединений. Вот их список, познакомьтесь. — Даллес положил перед «Бизоном» лист бумаги, пригвоздил его кулаком, улыбнулся бескровными желтыми губами. — На этот раз вы оказались чересчур скромны.

Чарльз Вильсон закивал головой. Мистер Ге лишь устало прикрыл глаза в знак одобрения слов государственного секретаря. Аллен Даллес перебирал тяжелые черные четки — верный признак хорошего расположения духа.

— Все министры, все наши штабы будут вам помогать, — продолжал Даллес-старший. — Короче говоря, у вас чрезвычайные полномочия. В соответствии с этим и расширяйте свой проект. Масштабность! Смелость! Дерзость! Действуйте без оглядки. Вспомните, что сделал Кортес, высадившись на мексиканском побережье! Он сжег все корабли, эскадры, отрезал и себе и своей армии путь отступления. Повторяю, действуйте без оглядки.

Мистер Ге улыбнулся, скрывая брезгливость, вызванную неуместной декламацией Даллеса-старшего.

— Джо, а не слишком ли вы того… Плох тот солдат, который, врываясь в расположение противника, не оглядывается, не ищет выгодных позиций и сообщников. — Помощник президента легко, ловко, будто сидел на вертящемся стуле, всем корпусом повернулся к «Бизону». — Артур, у меня есть вопрос! Достаточно ли у вас людей в Будапеште, Дебрецене, Мишкольце и в других крупных городах Венгрии?

— Да. Вполне, — отвечал, не задумываясь, «Бизон». — И все уже занимают заранее подготовленные позиции.

— Не мало времени у вас для подготовки? — спросил Чарльз Вильсон.

— Успеем! Мы предусмотрели все, что человек в силах предусмотреть. Ручаюсь, моя машина сработает точно в срок, точно по задуманному плану.

Даллес-младший, Вильсон и мистер Ге засыпали Крапса вопросами.

Даллес-старший хранил молчание. Он успел сказать все, что хотел. Теперь сидел неподвижно. Его потухший взгляд, тяжелые кисти рук, благочестиво соединенные на животе, угрюмое достоинство его лица и чуть склоненная к правому плечу голова свидетельствовали о том, что он уже отдалился от предмета разговора, приблизился к небу, ведет мысленную беседу с богом.