«Может, кто-то раньше потерял?» — подумал он. Но через несколько метров, около самой лесопосадки Мамонов нашел еще один окурок. Это было что-то импортное, явно из дамского арсенала: на тонком коричневом фильтре с золотым обрезом следы вишневой губной помады. От бычка тянуло почти свежим никотином.
«Что они тут, совмещали приятное с полезным? Наблюдали за нами с Гусем, да еще и бабу трахали?» — недоумевал подполковник.
Вскоре он увидел следы машины. Прикинув ширину протектора колес и колеи, подполковник точно определил марку — «уазик».
«Значит, точно Колодников со своими говнюками!»
Машина оперативников умудрилась залететь в единственную на всю округу яму и застрять в ней, так что кроме протектора Мамонов увидел и несколько вполне отчетливых следов. Они его также очень удивили.
"Как минимум трое. У одного просто слоновий размер, сорок четвертый, не меньше. Второй так себе, сороковой. А это что? Кроссовки, размер примерно тридцать восьмой. Все-таки баба с ними была. И чем же они здесь занимались?
Наблюдали, как мы с Гусем беседовали? Ни хрена толкового они из этого извлечь не могли. На слово им никто не поверит. Может, снимали? Но чем? «Зенитом»? Им и собственный хрен не снимешь. Тут нужна профессиональная пушка, а таких у нас в городе нет. Разве что Демидов из газеты, но он с такими делами связываться не будет… Он своим местом в редакции дорожит".
Размышления подполковник продолжил, возвращаясь к дому.
«Бургомистр не вовремя приехал, козел. Хоть бы толк от него какой был, а то понес какую-то религиозную дурь. Конечно, если снять нас троих на видео, это было бы круто…»
В доме на втором этаже надрывался телефон. Бегом проскочив лестницу, Мамонов схватил трубку:
— Да, слушаю.
— Товарищ подполковник, это Касьянов говорит! Похоже, мы вычислили беглецов.
— Всех троих? — оживился подполковник.
— Да. Вас ждать или берем сами?
— Кто будет в группе захвата?
— Я хотел бы пойти сам.
— Хорошо, действуй, я сейчас подъеду.
«Молодец, Касьянов, — подумал он, опуская трубку. — Понимает, что майора за красивые глаза он не получит».
После этого подполковник вызвал дежурного и потребовал прислать в Демидовку машину. До ее приезда он успел принять душ и побриться, а чашка крепкого кофе окончательно прогнала усталость. Оставалась еще одна неприятная обязанность — разбудить высокопоставленного гостя. Поднявшись наверх, Мамонов тряхнул за плечо сочно, с присвистом храпевшего Стародымова:
— Саша, Александр! Проснись, утро уже!
Бургомистр проснулся сразу, но еще минут пять ошалело оглядывался по сторонам. Когда он поднялся, то наотрез отказался от всего, предложенного Мамоновым: душа, ванны, завтрака и кофе. Несмотря на все уговоры подполковника вызвать водителя, Стародымов лично сел за руль своей серой «Волги». Мамонов проводил машину долгим взглядом. «Волга» шла уверенно.
«Доедет, — решил Мамонов. — Водит он хорошо». Вскоре подъехала и машина из ГОВД.
На самом въезде в город «Волге» Мамонова невольно пришлось остановиться.
Лоб в лоб столкнулись две машины — иномарка и старенький «жигуленок», перегородив своими искореженными останками шоссе. Судя по следам торможения, на встречную полосу выскочила иномарка, а по сплющенному капоту и кровавому месиву на месте водителя подполковник определил, что летела она на скорости не менее ста двадцати километров в час. Мамонов моментально определил национальность водителя.
«Армянин какой-нибудь, подумал подполковник, разглядев в этой жути черную, кудрявую шевелюру покойника. — Купил права и решил, что теперь он водитель-ас».
Мамонов даже не вылез из машины, только отмахнулся от лейтенанта-гаишника, дескать, работайте, и его «Волга» по обочине проскользнула в сторону города.
Невольно проведя взглядом по машинам, скопившимся на другой стороне дороги, Мамонов увидел девушку в вызывающе белоснежном брючном костюме с телекамерой в руках. Она снимала аварию, не отходя от раскрытой дверцы «Оки», на секунду полоснув объективом по проезжающей «Волге». Мамонов мгновенно узнал Елену Брошину, столь яркой была ее внешность. Лена закончила снимать, закрыла крышку объектива, села в свою крошечную машину и тронулась с места, стремясь выбраться из затора так же по обочине. На мгновение их взгляды с Мамоновым встретились, и подполковнику показалось, что по накрашенным вишневой помадой губам журналистки скользнула легкая, ироничная улыбка. Он проводил взглядом машину Елены, а потом приказал водителю.
— Давай быстрее! Вруби сирену и гони.
Глава 22
Войдя в управление, он отмахнулся от дежурного, бросил встретившемуся в коридоре Касьянову:
— Все потом. — В кабинете быстро набрал номер начальника патрульно-постовой службы:
— Звонкович? Слушай, где у тебя сейчас Ковчугин?
— Только что сменился, он почти двое суток тут у нас варился, сейчас поехал домой. Вызвать?
— Не надо.
Мамонов бегло просмотрел список номеров домашних телефонов сотрудников и набрал номер лейтенанта Ковчугина. Услышав его голос, подполковник добродушным тоном спросил:
— Здорово, Михаил, это Мамонов. Я тебя не разбудил?
— Никак нет, я еще не успел заснуть.
— Слушай, как там Елена Брошина, еще живет с тобой?
— Ну да.
— Можно ее к телефону?
— Ее нет, недавно уехала в Железногорск. Я в дом, а она из дома. На пороге встретились.
— А что это она туда?
— Да по делам. Сказала, что будет вечером, вроде есть какой-то сенсационный материал.
«Точно она! — понял Мамонов. — Вот сучка!»
— Она как, все со «Скатом» работает?
— Да. А что, вы хотели ее видеть? Может, я что передам?
— Знаешь, есть идея начать пропагандировать наши достижения. Машину с алюминиевым ломом задержали, надо бы снять. Астафьев тут с Мазуровым отличились, тоже бы неплохо отметить в прессе. Ну ладно, приедет, пусть позвонит, обсудим.
Закончив разговор, Мамонов стер с лица улыбку и вытащил из кармана мобильник:
— Гусь? Просыпайся! Растряси своих братков, надо перехватить белую «Оку» номер триста тринадцать АЯ, срочно! Это машина Брошиной. У нее должна быть кассета с одной очень интересной записью. — Он посмотрел на часы:
— Минут десять назад она проехала в сторону Железногорска. Ее нельзя упустить.
Закончив неприятный разговор, Мамонов с трудом сосредоточился на предстоящей работе и нажал кнопку селектора:
— Пригласите Касьянова.
* * *
Оставшихся беглецов вычислили, как говорится, на кончике пера. Ночью, в третьем часу позвонил некто Василий Михайлович Захаров, пенсионер и ветеран войны.
— Тут у меня за стенкой квартира пустует, Мироновна умерла месяц назад, а у дочки своя квартира.
— Ну и что? — спросил дежурный, с трудом подавляя зевоту.
— Да вот, вроде никто не живет, а вода в туалете за стенкой временами шумит и шумит.
— Ну и что? — повторил дежурный. — Может, сливной бачок неисправен.
— Как это что?! — возмутился ветеран. — Обратите внимание, это непорядок!
Так ведь и все квартиры внизу залить может.
— А почему вы в милицию звоните? Ну ладно, передам информацию в аварийную службу, — сказал дежурный, чтобы побыстрее закончить разговор со стариком. — Диктуйте адрес. Это ваш пли соседский? Нет, вы уж скажите номер той самой квартиры.
В это время зашел дежуривший в ночь Касьянов.
— Что там у тебя? — спросил он.
— Да вот, ветеран один задолбал, — опуская трубку, сказал дежурный. — Говорит, квартира за стеной нежилая, а вода в туалете периодически шумит.
Бессонница старика извела, вот и звонит.
— И где это?
— Тухачевского, сорок, квартира двенадцать.
Касьянов наморщил лоб:
— Двенадцатая, говоришь?
— Да.
— Дай-ка мне все сведения на оставшихся наших придурков.
Просматривая адреса родственников беглецов, капитан тут же наткнулся на знакомый адрес. По этим данным в той квартире жила бабушка одного из троицы, Артема Юрташкина.
