Гарри согласно кивнул и перевёл взгляд на пламя в камине.

— Я хочу, чтобы он умер, — тихо сказал он. — Я хочу, чтобы он заплатил за всё, что отобрал у меня... за то, что отобрал у всех нас.

— Как и мы все, Гарри, — так же тихо произнёс Ремус. — Думаю, каждый член Ордена имеет повод лично отомстить ему и парочке его прихвостней. Я не буду читать тебе нотаций на тему морали. Это война. Люди умирают и будут продолжать умирать, пока эта война не придёт к какому-либо итогу. Хорошо, когда есть причина сражаться, но не стоит зацикливаться на ненависти. Это не то, на что стоит тратить жизнь.

Гарри снова кивнул, оборачиваясь к Ремусу.

— Так как это будет? — спросил он. — Надо мной проведут какой-нибудь тест или что-нибудь в этом духе, чтобы выяснить, делали со мной ещё что-нибудь?

Ремус протяжно вздохнул, ни на секунду не отводя взгляда.

— Альбус и Северус проверят тебя, но шанс, что они что-то обнаружат, невелик, — честно ответил он. — Но я искренне убежден, что это был единичный случай, Гарри. Ты услышал то, что тебе слышать не предназначалось. Теперь мы знаем почему. Волдеморт не хотел, чтобы ты знал способ уничтожить его. Подумай. Он дал нам доказательство того, что его действительно можно убить.

Действительно, на это событие можно было посмотреть и под таком углом, и это явно было лучше, чем зацикливаться на прошлом. Жаль, что Волдеморт заодно не рассказал, что у него были за хоркруксы и где их можно отыскать.

* * *

Хотя Гарри сделал всё возможное, чтобы принять то, что случилось, и как-то жить дальше, Ремуса и профессора Дамблдора это всё равно не убедило. Всю следующую неделю Гарри ежедневно встречался с Ремусом, и они разговаривали обо всём, что приходило ему в голову. Обычно они обсуждали скучные темы вроде дополнительной практики в Хогсмиде перед грядущим тестом по аппарации, который будет проходить под плотным наблюдением двадцать первого апреля. Формально Гарри нельзя было сдавать этот тест сейчас, но Ремус (с подачи Сириуса) хорошенько потрудился, чтобы выбить для него специальное разрешение. Теперь Гарри мог сдать тест в апреле, но лицензию он всё равно получит только в июле.

По словам Ремуса, Сириус сейчас был на пути назад в Хогвартс, но должен был сохранять крайнюю осторожность, а это означало, что вернётся он не раньше чем через несколько дней. Гарри не знал, как воспринимать эту новость. Часть его испытывала облегчение от того, что Сириус наконец-то возвращался домой, другая же часть дрожала от ужаса при мысли о том, как Сириус отреагирует на всё, что случилось за время его отсутствия. Хотя не то чтобы так уж много и случилось. Эта пара месяцев прошла довольно однообразно.

Помимо докучающего ему Ремуса, у Гарри были ещё Рон и Гермиона, бросавшие обеспокоенные взгляды в его сторону. Профессор МакГонагалл рассказала им правду о причинах его отсутствия, в то время как остальная часть школы считала, что он просто приболел. Было весьма непросто убедить друзей, что то, что он обнаружил, что его пытали и лишили воспоминаний, это ещё не конец света. Рон воспринял всё хуже, чем Гермиона, потому что Гарри не говорил ему, что слово «хоркрукс» показалось ему знакомым. Гермиона была не особо разговорчива, но по её сочувственному взгляду Гарри понял, что она догадалось о том, о чём он умолчал.

Вместе с Роном и Гермионой, как тени следовавшими за ним, Джинни тоже завела привычку держаться рядом с Гермионой после того, как они с Дином официально порвали свои отношения. Её злость сменилась фразами «так будет лучше», из чего стало очевидно, что их с Дином отношения давно уже не ладились. Из-за этого Гарри, Рону и Гермионе стало крайне сложно обсуждать что-либо хотя бы отдалённо касающееся гарриных занятий с Дамблдором. За неделю повисшее напряжение между парнями-шестикурсниками из Гриффиндора постепенно сошло на нет, хотя при каждом упоминании имени Джинни повисала неловкая пауза.

Раздражало Гарри и то, как безразлично все начали воспринимать статьи о смертях и исчезновениях, публикуемых на страницах «Пророка». Утренний выпуск в понедельник ничем не отличался от предыдущих, просто в этот раз в нём шла речь о том, кого они знали. Мундугуса Флетчера (члена Ордена) арестовали и отправили в Азкабан за то, что во время ограбления он выдавал себя за инфери. Также за попытку убийства своих дедушки и бабушки был арестован девятилетний мальчик, явно находившийся под действием Империо. Но никто не выказал никакого удивления от подобных новостей, лишь смирение. У Гарри мурашки по спине побежали при мысли о том, как же много изменилось за последние дни.

После завтрака Гермиона поспешила на Древние руны, у Гарри была тренировка с Ремусом, а Рону нужно было дописать заключение к своему эссе о дементорах к сегодняшнему уроку Защиты. За последние месяцы тренировки стали совершенно другими. Вместо физических упражнений Гарри занимался тренировками «стратегическими», смешанными с исследованиями, чем он и занялся сегодня. Целый час Гарри помогал Ремусу в исследовании по истории Хогвартса и его основателей, пытаясь отыскать упоминание о предметах, которые Волдеморт мог использовать в качестве хоркруксов. Большинство данных были основаны на домыслах и легендах, чьи описания так разнились, что сложно было понять, где в них правда.

По прошествии часа Гарри покинул Ремуса, отправившись на урок Защиты, и к своему облегчению пришёл как раз к тому моменту, когда профессор Снейп открыл дверь класса. За эти годы он понял, что на уроки Снейпа лучше никогда не опаздывать, если только не хочешь потерять баллы или получить отработку, а в его перегруженном расписании только отработки и не хватало.

Сев рядом с Роном, Гарри достал учебник, письменные принадлежности и домашнюю работу. Его одноклассники тихо переговаривались, делая то же самое. Краем глаза Гарри заметил, что Гермиона села рядом с Невиллом, бросая любопытные взгляды в его сторону. Он встретился с ней глазами, приподняв бровь, словно молча предлагая ей заканчивать с этим. Гермиона намёк поняла и повернулась к профессору Снейпу, прошествовавшему в начало класса.

— Тишина! — огрызнулся Снейп, оборачиваясь к ним лицом и доставая палочку. — Прежде чем мы начнём, я бы хотел получить ваши сочинения о дементорах... — он нетерпеливо взмахнул палочкой, и двадцать пять свитков поднялись в воздух, а затем аккуратной стопкой приземлились на его стол, — ...и для вас же будет лучше, если они окажутся вменяемей ваших жалких потуг написать о сопротивлению Империусу. А сейчас откройте ваши учебники на... в чём дело, мистер Финнинган?

Гарри обернулся через плечо, увидев, что Симус как раз опустил руку и подался вперёд.

— Сэр, — нетерпеливо начал гриффиндорец, — у меня есть вопрос. Как отличить инфери от призрака? Сегодня в газете было что-то об этом...

— Нет, не было, — резким тоном перебил Снейп.

Симуса явно не остановил тон Снейпа.

— Но, сэр, — возразил он, — я слышал, что некоторые говорят...

Профессор Снейп раздражённо вздохнул.

— Если бы вы действительно прочитали статью, мистер Финнинган, а не полагались на слухи, то знали бы, что этот так называемый «инфери» в действительности был обычным вором по имени Мундугус Флетчер, — рявкнул он.

Гарри удивлённо моргнул, услышав столь неприкрытую ненависть в голосе Снейпа. Подобного рода неприязнь с его стороны обычно была направлена лишь на Гарри и его опекунов. Да, Мундугус поступил чрезвычайно глупо, но он являлся членом Ордена именно из-за своих сомнительных связей в воровских кругах. Вообще-то даже удивительно, что подобное не случилось раньше.

— И чего он так разошёлся, — пробормотал Рон.

Гарри взглядом попросил его помолчать, но они уже успели привлечь к себе внимание.

— Так-так, кажется, Поттер и Уизли могут нам многое рассказать по данной теме, — холодно произнёс профессор и посмотрел в упор на Гарри. — Поттер, возможно, вы просветите нас, как же отличить инфери от призрака.

Все обернулись к Гарри. Порой парень по-настоящему ненавидел профессора Снейпа.