Гермиона развернула его и долго рассматривала, а затем удивлённо заморгала.

— Да, очень неожиданно, — сказала она и посмотрела на Гарри. — По-твоему, Принц-полукровка — это на самом деле девушка по фамилии Принц?

Гарри пожал плечами.

— Это нам и нужно выяснить, — с усмешкой сказал он и повернулся, посмотрев Гермионе в глаза. — Ну, что скажешь? Хочешь помочь мне узнать побольше об Эйлин Принц?

Гермиона закатила глаза и вернула листок Гарри.

— Кто, если не я? — задала она риторический вопрос и чуть прищурила глаза. — И, Гарри, не смей даже думать, что я не заметила, как ты ушел от ответа на мой вопрос. Честно говоря, за ним не крылось никакого двойного дна. Просто ты ни разу даже не намекал, что тебе кто-нибудь нравиться. Это Джинни, да?

Гарри медленно покачал головой. И чего Гермиона вдруг прицепилась?

— Нет, не Джинни, — отрубил он. — Джинни мне как сестра. Я не могу относиться к ней по-другому.

— Не можешь или боишься? — не отставала Гермиона.

Гарри не ответил. Он не собирался рассуждать о своей вероятной девушке посреди Большого зала, в котором с каждой минутой становилось все многолюдней. Почему Гермиона упомянула именно Джинни? В данный момент та встречалась с Дином. К тому же она была сестрой Рона и членом его семьи. Гарри просто не мог посмотреть на неё в другом свете, как это было и с Гермионой, которую он считал своей лучшей подругой, но и только. Он дорожил их дружбой и предпочитал оставить всё как есть, нежели рисковать потерей одного из них в следствие более тесных взаимоотношений. Это было не слишком по-гриффиндорски, но Гарри сомневался, что сумеет справиться с ещё большим количеством проблем.

Больше Гермиона эту тему не поднимала, а Гарри не вспоминал при ней о Роне. Но после этого разговора он начал замечать тихие шепотки, которые, казалось, преследовали его повсюду, куда бы он с Гермионой и Чо ни пошли. Прочие девушки либо хихикали, либо пепелили его подруг сердитыми взглядами, парни же периодически косились в его сторону. Но хуже всего была удушающая зависть, исходившая от окружающих. Гарри даже задался вопросом, как так получилось, что он не замечал этого раньше.

Еще Гарри отметил, что Рон осторожно пытался отдалиться от Лаванды и проводить больше времени с ним, Гермионой и Чо. Лаванду это, конечно же, не обрадовало. Несмотря на непрекращающиеся слухи, Лаванда по-прежнему подозревала, что Рон её обманывает, и не стеснялась жаловаться вслух каждый раз, когда видела Рона и Гермиону вместе. И неважно, что Гарри и Чо или даже Джинни и Дин в эти моменты тоже были рядом с ними. Зависть Лаванды лишала её, похоже, последних крох разума.

Из-за разыгравшейся драмы и прочих проблем Гарри и Гермионе сложно было выкроить хоть минутку на поиски информации об Эйлин Принц. Свободное время у них выдалось лишь в субботу после обеда, но и его они потратили на то, чтобы рассказать Рону всё, что он пропустил за последние месяцы. Он был просто потрясён, узнав о Принце-полукровке и о том, где Гарри с Гермионой нашли о нём информацию.

— Так значит, этот Принц-Полукровка на самом деле Принцесса? — неверяще переспросил Рон.

Гермиона раздражённо вздохнула, откладывая старую газету, которую она читала до этого, в стопку "просмотренного" и берясь за другую.

— Неужели так трудно поверить в то, что девушка может обладать талантом в зельеварении? — спросила она. — Нет, Рон, ну правда. Никогда бы не подумала, что ты такой узколобый.

— Я ничего подобного не говорил! — запротестовал Рон. — Черт подери, Гермиона! Я же просто пошутил! Да разве мог я подумать, что девушка не может быть умна, после пяти с лишним лет общения с тобой, знающей всё и вся?

Гермиона некоторое время шокировано смотрела на Рона, а затем, чуть покраснев, продолжила просматривать газеты. Рон внезапно сообразил, что он только что ляпнул, и тоже раскраснелся. Повисла неловкая пауза, которую Гарри поспешил нарушить, начав рассказывать Рону о своём последнем уроке с Дамблдором и о задании по добыче воспоминания Слагхорна. Но неловкость так никуда и не делась. Рону совершенно точно не нравилось направление, которое приняли его отношения с Лавандой, но мужества их прекратить у него не было. Гермиона, казалось, была рада, что Рон вновь начал шутить и препираться, пусть даже препирался он именно с ней.

— Могу точно сказать, что я ни разу не слышал о хоркруксах, — сказал совершенно ошарашенный Рон, — но задание по добыче воспоминания Слагхорна мне не кажется таким уж сложным. Он тебя любит, Гарри. С самого первого дня.

— Может, это и так, но Слагхорн решительно настроен сохранить своё воспоминание при себе, — возразила Гермиона. — Если у Дамблдора ничего не вышло, то, значит, не всё так просто. Да и не стал бы директор просить об этом Гарри, если бы сомневался, что тот со всем справится. А это означает, что мы что-то упускаем и решение лежит прямо перед нами.

Рон некоторое время задумчиво пялился в пространство, после чего пожал плечами.

— Что ж, могу лишь пожелать тебе удачи, Гарри, — беспомощно сказал он. — Если уж даже Гермиона не знает, что делать, то что тогда говорить про меня.

Гарри изумлённо уставился на Рона, а затем врезался головой в стол. Да быть такого не может. Как он мог упустить нечто столь очевидное? Почему он не догадался до этого раньше, когда Ремус сказал ему ровно то же самое?

— Похоже, я самый тупой человек на этой планете! — расстроенно процедил Гарри сквозь зубы. Он снова откинулся на спинку стула и посмотрел на напрягшуюся Гермиону. — Мне нужна удача, Гермиона. Феликс Фелицис! Вот почему Дамблдор попросил об этом именно меня!

— Ну конечно! — сдавленно воскликнула Гермиона. — Почему я не подумала об этом? Это так просто и так гениально! Под влиянием Феликс Фелициса ты гарантировано добьёшься успеха! — Потирая руки от нетерпения, Гермиона обратила своё внимание на Рона и улыбнулась ему. — Рон, ты гений!

Потрясённое выражение на лице Рона было просто уморительно. В конце концов, не каждый день Гермиона отвешивала комплименты его умственным способностям.

— Эм... спасибо... наверное, — неуверенно ответил он. — Ладно, допустим, Гарри примет зелье и каким-то образом убедит Слагхорна отдать ему воспоминание. А что потом? Слагхорн не из тех, кто забудет подобное.

— Значит, мне просто нужно подловить момент, когда он переберёт этой своей медовухи, — предложил Гарри. — Он ничего не вспомнит, если будет пьян.

— Гарри! — укорила его Гермиона. — Нельзя вот так обманывать учителей!

Гарри уставился на Гермиону, приподняв брови.

— А использовать Феликс Фелицис, значит, можно? — с сарказмом спросил он. Ему с трудом верилось, что они спорят о морали. — Послушай, вероятно, Дамблдор именно поэтому меня об этом и попросил. Он поощряет меня использовать все возможные меры, необходимые, чтобы заполучить это воспоминание. У тебя есть другие предложения?

Гермиона вздохнула, зарываясь лицом в ладони.

— Мне это не нравится, Гарри, — честно сказала она, — но ничего другого мне в голову не приходит. Дамблдор не должен был перекладывать это на твои плечи. Тебе проблем и так хватает.

Гарри в ответ лишь пожал плечами. А что он мог сказать? Он не хотел этого делать, но точно мог добиться успеха. »К тому же у меня будет эффект неожиданности. Слагхорн будет ожидать каких-то действий от Дамблдора. Но точно не от студента, вооружившегося зельем, которое он сам и дал».

Теперь нужно было лишь дождаться подходящего момента.

* * *

Новый порядок работы О.З. был встречен с воодушевлением. Большинство ОЗевцев буквально сгорали от нетерпения опробовать всё то, чему они научились. А чтобы никто не мог пожаловаться на предвзятость, Ремусом был зачарован пергамент, который произвольно выдавал имена соперников. Первую пару составили Эрни Макмиллан и Мариетта Эджекомб. Их дуэль продлилась недолго. Эрни поджёг сопернице волосы, чем легко отвлёк Мариетту. Ремус тут же вмешался и парой взмахов палочкой привёл пострадавшую в порядок. После их дуэли все члены О.З. высказали свои предложения, как Эрни и Мариетта могли бы улучшить свою технику.