Кстати, в почтовых мешках, которыми обменялись «Малыгин» и «Граф Цеппелин», к радости коллекционеров, на конвертах были наклеены марки со штемпелем полярной почты.

Дирижабли перевозили пассажиров и почту в Южной Америке и в некоторых районах Севера. Потом в небе их вытеснили самолёты.

Но теперь дирижабли снова строят. Уже другие, не похожие на огромные сигары. Конструкторы думают о воздушных гигантах для огромных пространств Сибири, где добывают нефть и газ, возводят города и посёлки. Ведь дирижабль сможет поднимать такие тяжести, которые пока непосильны самым мощным вертолётам.

Способов доставки почты очень много. В пустынях коня заменял верблюд, в тундре — северный олень и ездовые собаки. В разное время письма доставлялись на трамваях, на подводных лодках, по подземным трубам, где сила сжатого воздуха гонит небольшие контейнеры.

Ещё в 30-х годах нашего века пытались пересылать письма из одного места на земном шаре в другое с помощью ракет.

В 1959 году советская космическая ракета доставила первое послание на Луну — вымпел с гербом СССР. Через десять лет советский космический корабль «Союз—5» состыковался, соединился с находившимся на космической орбите кораблём «Союз—4». Экипажу этого корабля был вручён пакет с почтой, впервые переданной адресату в космосе. В том же 1959 году на поверхность спутницы Земли спустились с американского корабля «Аполлон—11» первые земляне — Нил Армстронг и Эдвин Олдрин. Они поставили «Лунный штемпель» на конверте со специальной, заранее напечатанной маркой. После возвращения космонавтов было выпущено 170 миллионов таких «лунных» марок.

Центральный музей связи находится в Ленинграде. Там собрано многое из того, с чем мы познакомились в этой книге.

В просторных залах — массивный резной сундук с делами Ямского приказа, коллекция звонкоголосых колокольцев и бубенцов, почтовых рожков.

Музей хранит «Подорожные грамоты» разных времён. Билеты для поездки на дилижансе, оказывается, были в несколько раз больше, чем нынешние автобусные или троллейбусные.

Теперь уже не увидишь и такие причудливые почтовые ящики, какие собраны в музее.

Статуэтка изображает фельдъегеря в полной служебной форме, готовящегося в путь.

А вот дилижанс — самый настоящий. Сохранён таким, каким его видели пассажиры прошлого века. Хоть сейчас запрягай лошадей.

В музее находится самая большая в стране государственная коллекция марок, а также коллекция конвертов, почтовых открыток — их тоже собирают любители. Марок в музее свыше шести миллионов. Они хранятся в двенадцати больших стальных сейфах и надёжно застеклённых шкафах.

В столице тоже создаётся музей связи. В нём, главным образом, будет показано, как развивалось почтовое дело в нашей стране и в городе Москве.

Музеи помогают представить, с каким упорством и настойчивостью поколение за поколением совершенствовали всё, что касалось такой привычной нам простой вещи, как обыкновенное письмо.

А теперь вернёмся к первым страницам нашей книжки.

Алёша, опустив письмо в почтовый ящик, побежал в школу.

В ящике конверт оказался как бы среди своих двойников. Почти все были одного размера, с маркой и индексом.

Вскоре возле ящика остановилась автомашина с надписью «Почта». Из неё вышел человек в форме почтового работника. В руках у него — сумка с металлической рамкой. Точным движением он вставил рамку в пазы ящика, незаметные с первого взгляда. Затем резко, до упора, задвинул её — и через открывшееся дно ящика все письма высыпались в сумку. Вытянул рамку из пазов, дно автоматически встало на место. Можно ехать к следующему ящику.

Мешки с письмами везут на сортировочные узлы связи. Самый большой сортировочный почтамт Москвы при Казанском вокзале на Комсомольской площади. В это многоэтажное здание попадает множество писем. Как разобраться, в какие края и области направлять их дальше?

Вот тут-то и говорит своё индекс. Слово иностранное, означает оно «указатель», а также условное обозначение в какой-либо системе. На почте — в системе связи всей страны.

Основную часть времени по дороге письма к получателю занимает не перевозка, а сортировка.

Почтамт при Казанском вокзале сортирует, например, за сутки 3 миллиона писем. А перед праздниками, когда люди шлют поздравления, в несколько раз больше.

Крупные почтамты есть во многих городах. И письма там сортируют примерно так же, как и в столице. Только на некоторых меньше машин-автоматов.

Сортировка начинается с того, что нестандартные конверты разборочная машина отделяет от стандартных. Нестандартные приходится потом обрабатывать вручную. А стандартные другая машина автоматически поворачивает «лицом» с адресом в одну сторону и сразу ставит на марку штемпель с датой.

Затем электронная машина принимается за расшифровку индекса. Особое устройство с бегающим лучом «считывает» все вертикальные, горизонтальные и наклонные линии его цифр и сводит их воедино. Теперь машина знает всё, что нужно. В каком направлении пойдёт письмо, в какой край или город, в какой сельский район, в какое почтовое отделение.

А в почтовом отделении почтальон прочтёт на конверте точный адрес и фамилию получателя. Уж он-то знает все свои улицы и переулки, даже дома.

Машина отправляет письма, идущие по одному направлению, в особые накопители. После этого их увязывают и в мешках из особо плотной прочнейшей бумаги развозят на автомашинах по местным отделениям связи, везут к почтовым вагонам поездов или в аэропорты.

Путь нашего письма — воздушный. Несколько часов полёта— и посадка в Якутске.

Письмо попадёт в то почтовое отделение, которое обслуживает Институт мерзлотоведения. Почтальон отправится в «гости к мамонту», который виден из окна комнаты, где работает Басаргин Сергей Петрович. Дяде Серёже принесут конверт:

— Вам, Сергей Петрович, письмецо из Москвы!

Когда почту в Якутск везли на лошадях или оленях и письма приходили редко, получателю говорили:

— Тебе письмо! Радуйся, пляши, иначе не отдадим.

И тот плясал, как умел. Или хотя бы притоптывал ногами. Но теперь это не принято, да и дядя Серёжа человек солидный.

А пока он осторожно надорвал конверт и углубился в чтение, мы поставим в книге последнюю точку.