Литмир - Электронная Библиотека

   - Ну, это вы сами придумали. И не очень удачно, - возразил-возмутился я, твердо помня, что никакого пальто на Алике не было.

   - Это пока так, предварительные наброски, - сказал Накир. - Однако будем пытаться еще и еще - до достижении достоверности.

   - Наняли беллетриста? Или сами измыслили?

   - Мыслю, следовательно, я следователь, - сострил Накир.

   - Но вы же не можете на основании этой фальшивки предъявить обвинение? - сказал я, запоздало почувствовав, что даю ему повод достроить этот сомнительный силлогизм.

   - Следователь, следовательно, могу, - сказал он.

   Он веселился. Сусанна - хихикала. И даже у Мункара под носом прорезалась щель.

   - Что касается второго летальщика, - сказал Накир, вынув из папки другой листок, - то он не менее красноречив, хотя и более краток. Мы его прижали, он всё юлил, менял показания, все отрицал, потом отрицал отрицаемое, и, в конце концов, выдал нам следующее. "Я на этом болоте однажды бывал, запомнилось. Там бекасы взлетают по шесть и по двенадцать штук, порциями. А бесы так и кружат и путника водят, вводят в соблазн. И расцветает жизнь, питаясь слабейшими. Алик же утверждал, что накануне, пробегая мимо, видел забежавшего в камыши кабана. Ну я и подумал себе: отчего ж не разогнать кровь, не впрыснуть адреналину. Кстати уж и число ноября совпало с числом вепря. Собрались впопыхах. Очень боялись, как бы кто-нибудь раньше нас кабанчика не завалил. Вооружиться пришлось пистолетами, так как ружья я в чистку сдал. Собаку по пути прихватили. Егеря наняли для сопровождения. Он эту тропу вдоль и поперек исходил. Пришлось ему заплатить".

   - Ну, в общем видно, что сделка имела место, - сказал от себя Накир.

   - Было бы место, а мясо нарастет, - добавил Мункар зловеще.

   - Далее он подробно и с толком обрисовывает обстановку. "Болото пыхтело и пузырилось, брызгало. Камыш - словно из воды вольсья торчат. Была луна, давая тени и оживляя этот натюр-вивр. Двигаться приходилось с оглядкой: того и гляди вепрь изорвет, либо витязь изрубит. Там замок его в сердце болот. Много слухов насчет этого замка ходит, но почти все ложные. Пес в поисках истины метался туда-сюда, убегал вперед по тропе и возвращался с лаем. То отставал, то бросался куда-то вбок и душил вальдшнепа. Алик поначалу тоже шмыгал туда-сюда, скакал и праздновал папуаса. Я ему не мешал, только просил соблюдать поведение: не ломать ветвей, не сжигать камыш, мы ж оправдание природы, а не ее палачи. Однако вскоре это мрачное месиво и его вогнало в тоску. Это мокрое место кого хочешь расстроит. Даже проводник приуныл и шёл запинаясь. За ним без запинки следовал я. Так-так-так... Вот. Я в лунном свете... Кстати, я уж запутался: что там у них, луна или день добрый? Я в лунном свете так и не понял, кто первый напал: кабан или я. Только гляжу, он прижимает меня к земле. Я выстрелил. И лишь когда это кабан на бок валиться стал, я догадался, что это не кабан, а коп. Морок глаза застил. А егеря с Аликом еще раньше коп номер два завалил. А меня повязал. Всё".

   - А говорят: сдохла литература, - сказал я. - Но, по крайней мере, у меня алиби. Я к этому времени был уже мертв.

   Чуткий ко всякой литературщине, я отметил, что оба "показания" состряпаны одним человеком. Аликом, скорее всего. То есть, Накиром. Его изящная словесность, не лишенная живости, произвела впечатление даже на меня.

   - А вот что капрал Войцеховский пишет, - продолжал Накир. - Очень скупо обстановку обрисовал, миньятюрист. Предложения рубленые, краткие. Этих предложений ровно пять штук. Нет, восемь. "Там было три негодяя. Негодяй Љ2 стрелял в негодяя Љ1. Он упал. Я бросился, чтобы помочь. А он в меня выстрелил и убил. Я полетел и видел: как Љ2 убил Љ3. А рядовой Вайс убил Љ2. А потом мне открылось видение девы неземной красы, и я уже не смотрел на землю".

   - Я тут даже не под первым номером, - сказал я. - К тому же взгляд с того света вряд ли к делу пришьешь.

   - Рядовой Вайс. Тот самый, которому удалось выйти живым и даже сухим. Описал более обстоятельно. Однако первый лист куда-то делся, а на втором - всего ничего. Итак:

   "У нас, полицейских, взаимовыручка. Я бросился ему на выручку, но выручить не успел. Он упал. У него пистолет заело. Пользуясь случаем, заявляю, что нам, полицейским, пистолетов надо хотя бы по два иметь.

   Нам, полицейским, убивать никого не рекомендуется. Но и самим умирать запрещено. За утерю тела лишают надбавки за выслугу. Пользуясь случаем, напоминаю, что надо, наконец, регламентировать это положение, подкрепить законодательством, подпереть прецедентами, закрепить инструкцией. Чтобы нам, полицейским, действовать обстоятельно, по обстоятельствам, а не уповать на инстинкт.

   Сияла, если можно так выразиться, луна. Кто застрелил оставшихся двух, я бы мог сообщить, но затрудняюсь правописанием. А пользуясь случаем, заявляю, что не обязан давать показаний против себя.

   Пса же так и не удалось пристрелить. Он бросился от меня прочь и исчез в объятиях ночи".

   Я не очень поверил в существование полицейских, задействованных в эпизоде, однако сказал.

   - Показания противоречивые. Собственно говоря, раз не я убил этих ребят, то какие претензии?

   - Надо сказать, что ваши клиенты сделали все, чтоб затемнить ситуацию, - сказал Накир. - Хоть бы один раскаялся. Да и время прошло, даже срок траура по этим трупам истек. Вам надлежит сие просветить, а нам - добиться небесной ясности. Так будет свет?

   - Это их пикничок, их и спрашивайте, - сказал я.

   - Вот видите, пикничок. Вам забавы, а нам заботы. Знаете, сколько мы с этими показаниями бились? Прямо Кирилл и Мефодий, моравская миссия.

   Надеюсь, что я виду не подал. Однако, если они фиксируют мои эмоции, то на слове "моравская" на самописце наверняка случился скачок. Случайно ли произнёс? Они с Каспаром знакомы? Впрочем, как же им про Каспара не знать? Одна служба. И в моем досье мои встречи и стычки с ним обозначены. В самом начале допроса Мункар упомянул.

  ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ВЫХОД

  Если долго смотреть в бездну, то бездна начинает смотреть в тебя.

  (Ф. Ницше)

  Хотел убить змею печали...

  (К. Бальмонт)

  01 САМОЛЕТ

   - Вставай, пора в путь-дорогу. Счастье мыкати.

   Вслед за этим я почувствовал толчок в плечо.

   Не исключено, что эти два обстоятельства были гораздо далее разнесены во времени, чем показалось. И возможно, что толчок предшествовал словам Каспара, а не наоборот. Время заглядывает в сновидения лишь для того, чтоб заявить о своем отсутствии. Ибо последовательность сонных событий сновидец выстраивает уже опосля.

   - Что-то пикантное снилось? - спросил Каспар. Я сел, продирая глаза. Словно дембель или солдат в отпуску, он повесил на грудь медаль, полученную им от правительства в счет каких-то заслуг. - А я вот не вижу снов, - то ли похвастал, то ли посетовал он.

   Самолет отлетал в половине седьмого. Я обычно вставал часом позже, никакого регламента с этим в лазарете не было. Рейс был частный, коммерческий, грузовой, и пилот сказал, что ждать никого не будет. И вообще, ему запрещено перевозить в отсеке людей. Деньги, однако, взял вперед. Я знал, что он время от времени перебрасывал самовольщиков на материк и обратно.

   Паром будет только завтра, а задерживаться в лазарете лишний день не хотелось. Выписные документы нам еще вчера выправили.

   Молча, не теряя времени на слова, мы собрались. Через полчаса были на летном поле. Каспар подошел к пилоту, а я осмотрел самолет. Это был старенький, видавший виды биплан. Конструкция лёгкая. Погода лётная. Лети.

   Мы уселись на какие-то тюки, надежно закрепленные вдоль обоих бортов. Пилот задраил грузовую дверь. Самолет после небольшого разбега взлетел.

   - Видишь, как легко отсюда выйти, - сказал Каспар. - И еще легче войти. Этот Мимино тут не единственный. Тебя как воина света это не напрягает? Можно весь лазарет снести к чертовой матери. Со всеми подземными инкубаторами.

18
{"b":"241362","o":1}