Этот удар должен был раскроить череп малолетке. Но тот опять увернулся, и капитан рухнул. От отчаяния Грег стукнул кулаком по песку и резко поднялся. И вдруг спиной почувствовал чужой взгляд. Запахло серой. Между лопаток поползли мурашки. Оборачиваясь, капитан знал, кого увидит.
Высоченный сайен в своих неизменных грязно-желтых шипастых доспехах. За черным стеклом шлема не было глаз, но Грег отчетливо ощущал всепроникающий взгляд Высшего. У капитана внутри все перевернулось.
«Он специально прилетел сюда, — подумал Грег. — Он знает, что я видел то, что случилось на Каллорданге. Я — единственный выживший. И он знает об этом».
— Эй, ты как? — Парнишка потряс капитана за руку. Поймал его остекленевший взгляд и протянул: — А-а-а… Ты же еще не знаком. Это Аскет. Он уже двенадцать лет живет здесь, на Дегуристане. Поговаривают, его изгнали Высшие.
Грег замотал головой и осведомился кратко:
— За что?
— А кто ж их поймет, этих сайенов?
29
ДЕГУРИСТАН
Пелена постепенно выветрилась из головы Зага, а вот молоточки продолжали стучать. Бывший оннок застонал и сел на койке. Каким же было его удивление, когда он увидел человечишку. Не Хлыста, а другого. Судя по роже, тому досталось не меньше, чем ему, Загу. Ошейник выдавал в человечишке пленника.
Грег сидел за столом и добивал ужин: миску бобов и тарелку салата. Проснувшегося оннока капитан удостоил беглым презрительным взглядом. Заг сжал кулаки. Сила еще не вернулась, но разве бывший оннок не сможет поколотить какого-то избитого человечишку? Тот и ложку-то еле держал.
В самый разгар противостояния взглядов проскрипела дверь. Вошел Рук и, остолбенев, уставился на Зага.
— Ну, чего пялишься? — грубовато спросил бывший оннок.
— Тебе уже лучше? — поинтересовался паренек.
— А ты вообще кто такой?
— Я — Рук. Не помнишь меня? Я с Хлыстом принес тебя сюда… После того как тебя на тренировке исколошматили.
Воспоминания больно сжали сердце Зага. Гладиаторы еще получат свое. Больше не будут всем скопом нападать. Никогда.
Грег приподнял миску и, стуча ложкой, выскреб последние бобы.
— А этот как тут оказался? — Бывший оннок показал на капитана.
— Пираты продали его Отцу Лио, — разъяснил парнишка. — Это Грег. Он капитан.
— Военный… — поморщился Заг.
Скольких же крайтов убил этот человечишка?
Бывшего оннока затрясло. Он переплел пальцы. Подступающая Жажда исчезла. Вернее, затаилась, ожидая более удачного случая.
— Он понимает нас? — Заг показал на человека.
— Конечно, понимает, — ответил Рук. — Грег хорошо говорит на нашем языке.
Капитан все-таки решил не вмешиваться в болтовню буромордых и лег на койку, заложив руки за голову.
— Долго я без сознания провалялся? — полюбопытствовал бывший оннок.
— Дня три, — вымолвил парнишка и призадумался. Поглядев на растопыренные пальцы, добавил: — Или четыре… Я совсем что-то запутался. Из-за этих игр то туда, то сюда бегаю. Сил уже нет.
— Когда открытие?
— Через три дня. Сегодняшний не считать. Вечер уже.
Заг закусил губы и покачал головой.
Наблюдательный парнишка поймал взгляд сородича, направленный на стол.
— Я сейчас принесу тебе поесть, — пообещал он и выбежал из барака.
Они опять остались наедине, человек и крайт, крайт и человек.
Лежащий Грег искоса поглядывал на буромордого. Тот в свою очередь зыркал на человечишку. Совсем недавно в Галактике полыхала война двух рас. Нынешнее перемирие было временным. Это хорошо понимали и стар и млад. Каким бы большим, бесконечным ни был космос, люди и крайты не смогут ужиться друг с другом. Уж очень велики амбиции и сильна ненависть.
Капитан принюхивался. К сожалению, его обострившееся после Каллорданга чутье в очередной раз не уловило чувств этого буромордого. Наверное, в их проклятущей Обители учат глубоко-глубоко прятать свои эмоции. Недовольный Грег протяжно выдыхал и сжимал-разжимал кулаки.
Заг был не из тех, кому свойственно испытывать жалость. Тем более к человечишке. Ну избили того гладиаторы — поделом! На совести капитана были сотни, а то и тысячи жизней крайтов. Хотя у него и совести-то нет. Все люди — самодовольные лжецы. Их коварство не знает предела. Для достижения своих низменных целей человечишки не считаются ни с чем. Бывший оннок до боли закусил губу.
От капитана это не скрылось. У Грега была такая же привычка.
«А вдруг он читает мои мысли? — обмер капитан. — Читает и… повторяет… копирует… Только зачем?»
Капитан пристально вглядывался в крайта. Тот отвечал холодным немигающим взором.
«Эти онноки всегда оставались загадкой. Но я-то ее разгадаю. Встану ночью и придушу урода».
В Обители Заг научился контролировать Жажду. Вот и сейчас присмирил ее, однако желание разделаться с человечишкой присутствовало. Пожалуй, прирезать его — это лучший выбор. Так он отомстит за соплеменников, убитых капитаном. Рано или поздно за все приходится платить. И вот человечишка заплатит. За все…
У Зага защемило сердце. Он тоже заплатил. И немало… Если бы не тот случай… Только единожды в жизни он проявил слабость, и это стоило ему места в Обители. Жажда вновь зародилась в нем.
«Нет, — мысленно решил Грег. — Ночью душить не буду. Уж лучше прикончу его на Арене. Пускай все буромордые видят, что люди — не слабаки. А я буду смотреть на их рожи. Испуганные рожи. Эти уроды спать спокойно не смогут. Я буду убивать их. Убивать… Одного за другим… А затем наш флот сровняет с землей эту поганую тюрьму. — Капитан улыбнулся. — Потом я отыщу Пса. И… Нет, под суд его не отдам. Я сам буду судом».
Грег чуть не расхохотался.
«Недобрый взгляд, — оценил Заг. — Очень непростой человечишка. Есть в нем что-то… чуждое».
В душе крайта ледяной змейкой скользнул испуг. Этот капитан был совсем не так прост. И может, Судьба не случайно свела его, Зага, с ним? Что, если это очередная ступенька к Просветлению?
Додумать помешал вернувшийся Рук.
— Заждался? — спросил он Зага и поставил на стол миску с парующим супом и кружку чая.
«Супчиком кормите своих, — отметил Грег. — А меня то кашей резиновой, то бобами вонючими. Ну, ничего, любезнейшие, будет и на нашей улице праздник».
Бывший оннок сел за стол и попробовал суп. Горячий. Язык обжигает. И соли многовато.
— Ешь, ешь, — просияв, сказал парнишка. — Суп питательный. Тебе нужно силы восстанавливать.
«А мне, значит, не нужно? — вскипел капитан. — Всех перебью…»
— Слышь, Рук, сколько, ты там говорил, дней до начала игр? — осведомился Грег.
Парнишка посмотрел на растопыренные пальцы и ответил:
— Через три дня, не считая сегодняшнего.
Грег плотоядно улыбнулся. Бывшему онноку осталось жить три дня. Всего три…
Заг так и не понял, куда у него пропал аппетит. Еще недавно хотелось есть. Даже этот пересоленный суп. А теперь…
Бывший оннок отодвинул миску и быстро осушил чашку травяного чая.
— Хлыст обещал проведать тебя, — известил Рук сородича. — Только он сейчас у Отца Лио. Обсуждают что-то по играм.
Особого желания видеться с еще одним человечишкой у Зага не было. Хватит с него капитана. Вон как зыркает. Небось попробует ночью придушить. Это в крови у подлых людишек. Бывший оннок закусил губы и увидел, что Грег оскалился.
«Опасный тип», — подумал Заг.
— Я пойду, — неохотно выговорил парнишка. — Мне еще у Хлыста в бараке прибрать нужно.
Заг вяловато кивнул.
Дверь за Руком закрылась. На замок пленников уже не запирали. Да и не нужно это было. Пока есть ошейники, никто здравомыслящий убегать не станет.
Лампочка освещала просторный барак. Ночные мотыльки и мошкара бросались на нее и отлетали. Некоторые с обгоревшими крылышками падали на стол. За стенами стрекотали какие-то насекомые. Их нестройный хор нервировал Грега. Как ни пытался, отстраниться не получалось. Раздражало все. Даже кривая тень от стола на полу. Если и дальше так пойдет, то этот буромордый не дотянет до открытия игр.
