Очевидно, что человеку, сидящему дома, нет необходимости подвергать себя множеству проблем и опасностей, в отличие от того, кто находится в путешествии. На пути встречаются грязь, канавы и ямы; в путешествии можно совершить ошибку или принять неправильное решение, всегда есть возможность уклониться с пути. Дорога незнакома, у путешественника нет карты. Он сам должен открыть путь и пройти по нему; само путешествие создает путь. Но цели может достичь только тот, кто идет, кто выбрал свою дорогу, тот, кто терялся, кто падал, страдал и прошел через боль.

Состояние ума Арджуны является естественным для человека, но сам он измучен болью, Арджуна не желает оставаться человеком. У него двойственное желание: с одной стороны, он хотел бы стать подобным Дурйодхане, с другой стороны, он желал бы найти того, кто поможет ему достичь состояния реализации, в котором все происходящее абсолютно прекрасно. Арджуна хочет, чтобы кто-нибудь поднял его из нынешнего человеческого состояния. В этом причина его беспокойства и печали. В этом его боль.

Выпал из рук Гандива, вся кожа пылает;

Стоять я не в силах, мутится мой разум.

Зловещи знамения вижу, не нахожу я блага

В убийстве моих родных, в сраженье, Кешава.

Не желаю победы, Кришна, ни счастья, ни царства;

Что нам до царства, Говинда, что в наслаждениях жизни?

Тело Арджуны ослабело, ум покинул его; лук выпал из рук. Арджуна настолько ослаб, что усомнился, хватит ли ему сил стоять на колеснице.

Здесь необходимо уяснить несколько вещей.

Во-первых, тело — это всего лишь отражение ума. Все, что происходит в глубине ума, сказывается на каждом волоске человеческого тела. Могучий Арджуна неожиданно слабеет настолько, что ему трудно устоять на колеснице. Еще мгновение назад все было иначе. Но Арджуна не заболел, не ранен, не состарился. Так что же случилось?

В это мгновение произошла только одна вещь: ум Арджуны утратил силу. Его ум поразила немощь, ум разделился на две враждующие половины. Когда ум делится на враждующие половины, тело немедленно заболевает и становится беспомощным. Но в тот момент, когда начинается синтез ума в целостную гармоничную структуру, в тело возвращается здоровье. Сколь показательно то, что из рук Арджуны выпал лук, его конечности охватила дрожь, волосы встали дыбом. Все это свидетельствует, что тело является не чем иным, как отражением разума.

В прошлом многие не соглашались с таким подходом. Ученые говорили, что ум — это только отражение нашего тела. На этом ошибочном положении также настаивали мыслители, положившие его в основу своих учений. Брихаспати, Эпикур, Маркс и Энгельс считали наш ум по преимуществу побочным продуктом. Ум, заключенный в человеке, является просто производной от тела. Он следует телу.

Вильям Джеймс и Карл Ланг внесли каждый свой вклад в удивительную теорию, возникшую в конце девятнадцатого века. Эта теория многие годы не выходила из моды. Она известна как теория Джеймса—Ланга. Их идеи представляют большой интерес. Джеймс и Ланг пытались доказать ошибочность широко распространенного представления о том, что человек сначала пугается, а лишь затем пускается бежать. Они заявили, что это — ложная идея, поскольку, если тело является основой, а ум — только побочным продуктом, то истинным должно быть обратное утверждение. Джеймс и Ланг говорили, что человек испытывает страх оттого, что бежит.

Обычно считается, что, когда человек начинает гневаться, его кулаки и зубы сжимаются, кровь приливает к глазам, дыхание становится тяжелым, он готовится атаковать противника. Джеймс и Ланг заявили, что это — ошибка, что описанные явления прежде возникают в теле, поскольку тело является основой. Затем они просто отражаются на уме. Ум — это лишь зеркало и ничего более. Исходя из этого, они утверждали, что феномен имеет обратный порядок: из-за того, что у человека сжимаются кулаки и зубы, кровь быстрее бежит по телу, дыхание становится тяжелым, он начинает гневаться.

Джеймс и Ланг представили аргументы в пользу своей точки зрения. Перед вами любопытный пример логики. Стоит обратить внимание на то, как логика может сбить с пути и завести с тупик. Они говорили: «Давайте посмотрим, может ли человек проявлять страх, не убегая от пугающего объекта или сцены и не проявляя других внешних симптомов страха. Давайте посмотрим, может ли кто-нибудь испытывать гнев так, чтобы глаза не краснели, не сжимая руки в кулаки и не стискивая зубы».

Это сложно, едва ли кто-нибудь сможет выполнить эти требования. Поэтому Джеймс и Ланг заявили, что гнев невозможен без подобных симптомов. А значит, гнев — это общая сумма, результат всего перечисленного — и ничего более.

Я не знаю, почему никто не обратил внимание Джеймса и Ланга на то, что в жизни нам достаточно часто приходится сталкиваться с обратным. Актер может изображать гнев — его глаза покраснеют, он стиснет зубы, сожмет руки в кулаки, и при этом внутри него не будет ни малейших признаков гнева. Актер может играть любовь — и, вероятнее всего, ни один человек не сможет продемонстрировать такое же пылкое чувство в жизни, — но внутри актера не будет и следа любви.

То, как Арджуна описывает свое состояние, в точности противоположно теории Джеймса—Ланга. Джеймс и Ланг никогда бы не согласились с его словами. Они заявили бы, что Арджуна говорит бессмыслицу и что он должен сказать следующее: «Из-за того, что лук выпал из моих рук, волосы встали дыбом, тело ослабело, руки опустились, из-за всего этого, о, Кришна, мой ум охватило страдание». Но Арджуна сказал иначе. Прежде его охватило страдание — поскольку нет никакой причины для того, чтобы тело Арджуны слабело, а волосы вставали дыбом. Для этого нет никакого внешнего повода. В тот момент ничего не изменилось вокруг Арджуны, все было по-прежнему. Но внутри произошли коренные изменения.

В университете Лхасы в Тибете некоторые элементы йоги были составной частью учебного плана. Йога практиковалась регулярно. Она называлась «Йогой тепла», и каждый студент должен был сдавать по этому курсу экзамен. С помощью данной техники, используя исключительно ум, студенты вырабатывали в теле тепло. Звучит странно — с помощью одного только ума! На улице идет снег, а человек стоит без одежды и покрывается потом.

Но в университете Лхасы не останавливались на этом. Студентов экзаменовали ночью, в открытом поле, где они раздетые стояли на снегу на берегу озера. Мокрую одежду — вымоченные в ледяной воде рубашки, куртки и другие вещи — клали рядом. Несчастные студенты должны были сушить ее на себе, и высшие баллы получал тот, кто высушивал большее количество вещей с помощью внутреннего тепла.

Когда западные доктора увидели это, они были просто поражены. Медики говорили: «А как же теория Джеймса—Ланга?» На улице шел снег, доктора дрожали под тяжелой одеждой, — но как же удавалось этим молодым людям оставаться без одежды? Их тела были готовы отреагировать на холод так, как того требовала ситуация, но ум отрицал ее. Ум убеждал тела студентов, что они стоят под испепеляющим солнцем, что в действительности жарко, что тела горят как огонь — и поэтому их тела обильно истекали потом.

В уме Арджуны образовался вихрь, который достиг и проявился в его теле. Очень редко вихри, начавшиеся в теле, захватывают ум. И почти всегда вихри ума достигают тела. Тем не менее всю свою жизнь мы думаем лишь о теле.

Если бы Кришна хоть в малой степени соприкоснулся с так называемым «научным мышлением», он сказал бы Арджуне: «Кажется, у тебя грипп». Если бы Кришна читал Маркса, он заявил бы Арджуне: «Похоже, в твоем теле не хватает каких-то гормонов. Пойди и запишись на прием в поликлинику». Но Кришна не сказал ничего подобного. Он начал искать совсем другие причины физической слабости Арджуны. Кришна стал объяснять уму Арджуны нечто иное; он попытался изменить ум Арджуны.

В этом мире существуют только два процесса трансформации. В рамках одного из них изменяется тело, а в рамках другого — ум. Наука фокусируется на процессе трансформации человеческого организма; религия концентрируется на процессе изменения ума.