[1086] Набойченко Василиса Осиповна в течение многих лет была домашней работницей и преданным другом Вл. И. и Е. Н. Немирович-Данченко.

[1087] {665} Публикуется впервые. Архив. Н‑Д, № 11450.

Датируется по содержанию.

[1088] Гроб с телом Е. Н. Немирович-Данченко был установлен для прощания в Нижнем фойе Художественного театра.

[1089] Архив Н‑Д, № 1827‑а, б.

Ответ на письмо К. С. Станиславского от 27 февраля 1938 г. (Собр. соч., т. 8, с. 442 – 443).

[1090] М. П. Лилина.

[1091] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 11482.

Год определяется по переписке с Е. Е. Лигской.

[1092] Фуникулер — канатная дорога. — Ред.

[1093] М. В. Немирович-Данченко.

[1094] Печатается по публикации в газете «Горьковец» 11 октября 1938 г., № 15. В архиве Н‑Д не сохранилось ни черновой рукописи, ни копии.

[1095] Архив Н‑Д, № 7844.

[1096] Немирович-Данченко работал с Тархановым над ролью Фамусова.

[1097] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 11433.

Дата определяется по репетициям «Горя от ума».

[1098] М. П. Лилиной с самого начала новой работы над «Горем от ума» была дана роль графини Хрюминой-бабушки (в первой постановке 1906 г. она играла Лизу, в последующих возобновлениях была исполнительницей ролей графини Хрюминой-внучки и Хлестовой). Участвовать в общих репетициях она не смогла из-за болезни и кончины К. С. Станиславского.

После премьеры, намереваясь войти в уже готовый спектакль, М. П. Лилина писала Немировичу-Данченко 16 ноября 1938 г.: «Что меня радует, — это то, что мы с Вами сходимся в “зерне” роли, так как идем от зловещей старухи. Именно зловещая; накануне смерти, а всякую сплетню передает как совершившийся факт, с бесконечным озлоблением; одним словом провокаторша. … Могу ли я ее трактовать {666} бонапартисткой, поклонницей Жозефины, влюбленной в ее внешность и следующей ей в ее внешнем облике “Une Crйole langoureuse” [томная креолка. — Ред.]. Грациозная, изящная, с плавными жестами, даже ленивыми, но в объяснении с князем по отношению к Чацкому — “гарпия”. Если можно, ответьте» (Мария Петровна Лилина. М., ВТО, 1960, с. 250 – 251).

[1099] М. П. Лилина отвечала на это письмо: «Дорогой Владимир Иванович, Вы, может быть, и правы! Мой образ — не старая Москва, а курьезное явление Москвы. … 2‑й пункт Вашего письма нетрудный; я оправдаю все, даже 6 переходов этой старухи, которая едва держится на ногах».

Сыграть эту роль М. П. Лилиной уже не довелось.

[1100] Публикуется впервые, по черновому автографу. Архив Н‑Д, № 745.

Полная дата поставлена на машинописной копии.

[1101] Из письма И. К. Ениколопова: «Я давно хотел поделиться с Вами соображениями насчет последней редакции “Горя от ума”. У меня имеется исключительный по своим достоинствам список, с пометой автора, принадлежавший моему деду М. А. Ениколопову — сослуживцу Грибоедова по Дипломатической канцелярии. Этот список во многом проясняет темные места».

[1102] Архив Н‑Д, № 11415.

Дата установлена по свидетельству О. С. Бокшанской.

[1103] Архив Н‑Д, № 582.

Телеграмма на имя директора МХАТ Я. О. Боярского послана в Донбасс, где во время гастролей МХАТ шел спектакль «Вишневый сад».

[1104] О. Л. Книппер-Чехова на протяжении 45 лет оставалась непревзойденной исполнительницей роли Раневской в «Вишневом саде».

[1105] Архив Н‑Д, № 10301.

[1106] Предполагалось возобновление «Периколы», поставленной Немировичем-Данченко совместно с В. В. Лужским в 1922 г.

[1107] «Прекрасная Елена» Ж. Оффенбаха — спектакль 1937 г.

[1108] Директором МХАТ был в это время Я. О. Боярский.

[1109] {667} Архив Н‑Д, № 553.

Год установлен по связи с предыдущим письмом к Е. Е. Лигской.

[1110] Карточная игра, бывшая тогда в моде.

[1111] «Дама с камелиями» (франц.). — Ред.

[1112] Комедия (франц.) — сокращенное название Театра французской комедии. — Ред.

[1113] Премьера «Половчансьих садов» Л. Леонова состоялась 6 мая 1939 г. на основной сцене МХАТ. Потом спектакль шел в филиале МХАТ.

[1114] Е. В. Калужский.

[1115] Немирович-Данченко намеревался вести репетиции «Горя от ума» с новым распределением ролей (В. И. Качалов — Фамусов).

[1116] Пьеса М. А. Булгакова «Батум» поставлена не была.

[1117] Повороты круга сцены происходили в 1‑м, 2‑м и 4‑м действиях спектакля.

[1118] Последние репетиции оперы Т. Н. Хренникова «В бурю» Вл. И. Немирович-Данченко вел в мае 1939 г.

[1119] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 10304.

Год устанавливается по переписке с Е. Е. Лигской.

[1120] Архив Н‑Д, № 8474. Подписи нет.

[1121] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 880. Копия, машинопись.

[1122] 2 сентября 1939 г. А. М. Левидов послал Немировичу-Данченко тезисы и рукопись книги, над которой работал: «Проблемы методологии и методики курса русской литературы XIX века».

[1123] В ответном письме от 13 ноября 1939 г. Левидов разъяснял: «Ленин говорит о спонтанейном движении» (Философские тетради, 1936, с. 138). Словарь иностранных слов, 1937, с. 537 — «Спонтанный (spontaneus — латин.) — самопроизвольный, возникающий без внешних воздействий, стихийный» (архив Н‑Д, № 4568/3).

[1124] «Для того, чтобы что-нибудь создавать, нужно, чтобы вся природа — режиссерская или актерская — была взвинчена. Без темперамента ничего нельзя сделать… Когда зазвенит этот нерв, тогда только начинается настоящая творческая работа. … Может быть, самое высокое актерское искусство заключается в том, что я посылаю мысль… в наш нервный {668} аппарат… Затрагиваются какие-то нервы, именно те самые, которые нужны. Профессор Сперанский хорошо назвал нервную организацию всего человеческого существа трофикой». (Из беседы Немировича-Данченко с режиссерами периферийных театров 29 ноября 1935 г.)

[1125] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 1196.

Послано в Углич.

В архиве Немировича-Данченко есть ряд писем от школьницы Воли Монствилло, в которых она описывает все мельчайшие подробности своей жизни: какие отметки получила, как ездила в лагерь, как болел дедушка. Начинается переписка следующими словами Воли: «Дорогой товарищ Данченко! У нас в городе Угличе много говорят о Вас, как о великом артисте — орденоносце. О Вас было несколько кинофильмов. Я тоже, когда вырасту, буду артисткой».

Немирович-Данченко ответил на первое письмо Воли 4 апреля 1939 г.: «… Это хорошо, что у Вас все отметки “отлично”, желаю Вам и дальше прекрасно учиться. Буду рад, если как-нибудь снова напишете: о себе, своем отряде, школе».

В дальнейшем девочка посылает Немировичу-Данченко свои стихи, а в одном из писем — свою фотографию: «Владимир Иванович, я посылаю Вам свою фотокарточку. Только я не успела улыбнуться».

[1126] Печатается по черновому автографу и записи О. С. Бокшанской. Архив Н‑Д, № 11149.

Письмо начато 6 января и дополнено 9 января 1940 г.

[1127] В 1940 г., работая над книгой «Вахтангов», Х. Н. Херсонский просил Немировича-Данченко рассказать о его работе с Вахтанговым.

6 января 1940 г. Немирович-Данченко поручил О. С. Бокшанской перепечатать то, что он набросал для ответа Херсонскому. 9 января О. С. Бокшанская послала письмо Херсонскому, сопроводив его припиской: «Я было перепечатала для отсылки Вам то, что набросал Владимир Иванович для телефонного Вам ответа, и показала в этом виде Владимиру Ивановичу. И это вызвало у Владимира Ивановича желание дополнить свои строки. Теперь посылаю Вам перепечатанной расширенную запись Владимира Ивановича». Далее следовал текст ответа Немировича-Данченко, полностью вошедший в книгу Херсонского «Вахтангов» (М., «Молодая гвардия», с. 163 – 164).

[1128] Архив Н‑Д, № 10306.

На записке помета Е. Е. Лигской: «получено мною 7 февраля 40 г., написано во время болезни».

[1129] {669} Длительная болезнь Немировича-Данченко прервала работу над «Тремя сестрами». Вернувшись в марте 1940 г. в Москву, он возобновил ежедневные репетиции. Он говорил актерам: «Мне этот спектакль очень дорог… Когда прошло сорок лет, нет смысла ставить по-старому».