Напряженные отношения Брукнера с непосредственным начальником наконец привели к разрыву. Помощник учителя был вызван в монастырь св. Флориана, в ведении которого находился приход Виндхаага, для объяснений по поводу якобы пренебрежения своими обязанностями. Однако неблагоприятная ситуация неожиданно получила счастливый исход. Зная о ревностных занятиях Брукнера музыкой, монастырское начальство перевело его в деревню Кронсторф-на-Эннсе, где он мог работать до тех пор, пока для него не освободится место в школе при монастыре. 19 января 1843 года Брукнер покинул Виндхааг и через несколько дней приступил к работе на новом месте.

Условия жизни в Кронсторфе, расположенном значительно южнее Виндхаага, были для Брукнера во всех отношениях благоприятными. Его годовой оклад повысился до 20 гульденов, и отныне он мог оказывать более щедрую помощь матери. Несмотря на столь же многочисленные, что и прежде, обязанности, включавшие полевые работы, он мог почти беспрепятственно отдаться музицированию. Его новый наставник, учитель Франц Лехофер, сочувственно относился к музыкальным наклонностям подопечного. К тому же Брукнер нашел в лице одного из односельчан, Йозефа Фёдермейера, искреннего друга, распознавшего его музыкальный талант и готового содействовать его развитию. Будучи большим любителем музыки, Фёдермейер каждое воскресенье устраивал дома концерты. Он предоставил в пользование Брукнера свой спинет, который установили в одной из школьных комнат. (Собственная комнатка школьного помощника была столь мала, что в ней не нашлось места для инструмента.) Не трудно представить, сколь велика была радость Брукнера. С получением спинета перед ним открылась долгожданная возможность приступить к изучению «Хорошо темперированного клавира» Баха с его 48 прелюдиями и фугами, а также баховских четырехголосных инвенций и хоралов. Увлечение музыкой великого композитора было столь сильным, что часто Брукнер засиживался глубоко за полночь, пока фрау Лехофер не отправляла его спать.

Кронсторф, в отличие от затерянного в глухомани Виндхаага, находился в непосредственной близости от городов Эннс и Штейр, где Брукнер мог удовлетворять свою ненасытную жажду музыкального познания. Позднее он любил говорить, что чувствовал себя в Кронсторфе «как на небе». Действительно, в Эннсе молодой музыкант нашел чуткого и высокообразованного наставника в лице тамошнего органиста и регента [7] Леопольда фон Зенетти, который давал ему уроки игры на органе и клавире, а также по теории музыки и генерал-басу. Зенетти способствовал дальнейшему изучению Брукнером творений Баха и немало сделал для формирования композиторских способностей своего ученика. В Штейре Брукнер мог упражняться в игре на замечательном органе, построенном Хрисманном. Там он познакомился с одаренной музыкантшей-любительницей Каролиной Эберсталлер, которая некогда музицировала в четыре руки с Францем Шубертом; она ввела Брукнера в мир музыки первого венского композитора-романтика, столь духовно близкого ему впоследствии.

Подражая процветавшему в монастыре св. Флориана мужскому хоровому пению, Брукнер организовал в Кронсторфе мужской квартет, в котором сам пел партию первого баса. Для этого ансамбля он написал свою первую светскую хоровую композицию под названием «"Застольная песнь" (Tafellied) на торжество по случаю дня рождения высокочтимого декана и городского священника в Эннсе 19 сентября 1843 года». Здесь же возник и ряд духовных сочинений: Libera me[8] (ок. 1843 г.), Tantum ergo[9] в ре мажоре (1843), Месса для четырехголосного хора a cappella (1844) и Реквием для мужского хора с органом.

В отличие от большинства великих композиторов творческие способности Брукнера раскрывались медленно. Это объясняется как особенностями его личности — Брукнер был, что называется, «поздней» натурой, — так и жизненными условиями провинциальной среды. Ранее всего одаренность Брукнера проявилась в органной игре. В Кронсторфе его вдохновенные органные импровизации вызывали восхищение современников. К сожалению, немногие сохранившиеся произведения композитора для его любимого инструмента — органа[10] не дают достаточно полного представления о силе его музыкальной фантазии, поражавшей слушателей.

Пребывание Брукнера в Кронсторфе не затянулось. Ему удалось заручиться поддержкой директора монастырской канцелярии Фридриха Майра, которому он посвятил светскую кантату «Незабудка» (1845). Майр обещал, что переведет Брукнера в школу при монастыре, если тот сдаст экзамен на звание старшего учителя (Oberlehrer). В июне 1845 года Брукнер благополучно прошел испытание и в сентябре получил место в монастырской школе. Сбылась давняя мечта — ему удалось занять твердое положение, избавлявшее от унизительных обязанностей помощника учителя, отныне он мог всецело посвятить себя педагогической работе и музыке. В распоряжении Брукнера теперь был великолепный орган. Он и не подозревал, что этот инструмент вскоре заставит его забыть о профессии школьного учителя и откроет ему истинное призвание.

В монастырской школе положение Брукнера-музыканта мало чем отличалось от прежнего. Помимо преподавания школьных предметов, он обучал трех мальчиков-хористов пению и игре на скрипке. Его денежный оклад повысился до 36 гульденов в год. Наряду с исполнением школьных обязанностей Брукнер продолжал свои музыкальные занятия: ежедневную двухчасовую игру на органе с прежним наставником Каттингером, изучение Баха, упражнения в импровизации и контрапункте, а также поездки в Эннс на занятия с Зенетти.

За более чем 10-летнее пребывание в монастыре (1845–1855) Брукнер приобрел немало друзей. По натуре он никогда не был замкнутым, отрешенным от мира, всегда стремился найти духовно близких ему людей. Среди них назовем прежде всего судебного писца Франца Зейлера. Будучи страстным любителем музыки, он внимательно следил за композиторскими занятиями Брукнера и настойчиво советовал ему поступить в Венскую консерваторию для завершения образования. Зейлер был обладателем прекрасного нового рояля известной в то время фирмы Бёзендорфер, на котором Брукнер часто и охотно играл. После внезапной кончины Зейлера в 1848 году этот инструмент по завещанию перешел к Брукнеру. (В настоящее время рояль хранится в монастыре св. Флориана.) Утрата близкого друга вызвала к жизни одно из значительных юношеских произведений композитора — Реквием ре минор для солистов, смешанного хора и оркестра (1849). После кончины Зейлера Брукнер нашел дружеское участие в семье окружного судьи Йозефа Марбёка, детей которого обучал игре на фортепиано; специально для них он написал три легкие пьесы в четыре руки, ставшие своеобразным памятником его педагогической деятельности.

Преподавание и церковная служба в монастыре предоставляли Брукнеру поводы для сочинения музыки различных жанров. Из ряда произведений, созданных в те годы — хоров, песен, кантат, магнификата, двух- и четырехручных фортепианных пьес, органной прелюдии и фуги и других, — исследователи выделяют пять: Tantum ergo для смешанного хора (1846), Реквием и «Торжественную мессу» (Missa solemnis) си-бемоль минор для солистов, хора и оркестра (1854). Оба последние сочинения написаны в стиле венских классиков и свидетельствуют о свободном владении автором элементами формы и приемами инструментовки.

Постепенно музыка становится главной профессией Брукнера. После ухода Каттингера в 1848 году со своего поста, Брукнер получил звание «временного» (provisorischer) органиста монастыря. Три года спустя он становится постоянным (definitiven) органистом с окладом в 116 гульденов ежегодно — значительной по тем временам суммы. Однако душевное состояние Брукнера, стоявшего на пороге 30-летия, заметно ухудшалось. Он болезненно ощущал непрочность и даже унизительность своего положения. «Наш монастырь, — жаловался он одному из друзей, — относится с полным равнодушием к музыке и, следовательно, к музыкантам… Я никогда не бываю здесь радостным и должен скрывать от всех свои планы». Достаточно сказать, что после успешного исполнения в монастыре 14 сентября 1854 года мессы Брукнера на торжествах интронизации[11] он даже не был приглашен к праздничному столу.