Так и случилось, в четыре утра, когда он проснулся из-за странного сна. Гарри написал “Оборотное зелье” на обратной стороне салфетки, найденной на кухонном столе, а затем повалился обратно на диван, бросив ее на кофейный столик. Он не заметил, что промахнулся, и, поскольку надпись была неразборчива, на следующее утро, прибираясь в квартире, домашние эльфы бросили салфетку в огонь. Пока Гарри завтракал в Большом зале, смеясь над Симусом и его похмельем, записка, о которой он совершенно позабыл, догорала в камине.

Глава 13

На следующий день после Рождества во время завтрака Симус был совсем в плохой форме. Гарри ему не особо сочувствовал, но и не стал присоединяться к тем, кто создавал как можно больше шума, только чтобы досадить ему. Невилл тоже, что не мешало ему смеяться, когда Дин начал барабанить по столу руками.

— Я вас всех ненавижу, — застонал Симус, осушая стакан тыквенного сока.

— Ты же сам сделал эти мармеладки, — напомнил ему Дин.

— Вы же не издеваетесь над Гарри за то, что он вернулся, черт знает, в какую рань, — возразил Симус слабым голосом. — Эй, Поттер! Где ты был всю ночь?

— Пытался решить загадку ко второму заданию, — с легкостью соврал Гарри. — Рождественское чудо и все такое.

— Вот же ты гад, — буркнул Симус, опуская голову на стол. Мгновением позже он подскочил на месте, когда Дин снова начал барабанить по столу.

— Как у вас все вчера закончилось с Гермионой? — спросил Гарри, стараясь говорить тихо, и подцепил себе еще ломтик бекона.

Рон замер, так и не донесся чашку до рта.

— Она все еще злится, — ответил он.

Гермиона еще не спустилась, но Джинни уже была тут, и Гарри догадывался, что его друг боялся, что сестра доложит ей обо всем, что он скажет.

— Понятно, — сказал он. — Но насколько сильно она злится?

Рон сделал большой глоток тыквенного сока и скривился.

— Она сказала, что даст мне еще один шанс, — ответил он, засовывая палец в чашку с соком. — Фу, у меня в соке волос.

Гарри, который в этот момент делал глоток, поперхнулся и выплюнул все на стол.

— Вот же мерзость, — пожаловался Симус, с гримасой отталкивая от себя почти пустую тарелку. — Тебя что, животные растили?

— Да, — отстранено ответил Гарри, вытирая лицо салфеткой. — Рон, помнишь, что я говорил тебе вчера вечером? Насчет того, что не стоит смешивать с…

Ритмичный стук прервал его мысли, поскольку Гарри тут же узнал в нем звук, с которым деревянная трость Грюма ударялась о пол.

— Поттер! — рявкнул Грюм, встав за спиной у Рона. — Хочу поговорить с тобой о турнире. Пойдем-ка в мой кабинет.

Гарри поднял взгляд на Грюма, глаз которого жутко вращался в глазнице, словно оценивая возможные угрозы.

— Эм, конечно, сэр, — пробормотал Гарри, не сумев придумать провод отказаться от встречи, который бы не вызвал подозрений.

— Тогда собирай вещи, — сказал Грюм, явно намереваясь подождать и пойти вместе с ним.

Поскольку день был выходным, у Гарри с собой было не особо много вещей — только маленькая записная книжка, которую он когда-то позаимствовал у Снейпа. Гарри взял ее со стола и как бы невзначай потер большим пальцем по маленькой татуировке на внутренней стороне пальца. Переступив через скамью, он бросил короткий взгляд в сторону стола преподавателей и увидел, что Снейп в упор смотрит на него. Татуировка начала пульсировать барабанной дробью, но это лишь слегка ободрило Гарри, пока он шагал за Грюмом к выходу из Большого зала.

— Уже разгадал загадку, Поттер? — спросил Грюм, ковыляя в сторону лестницы.

— Кажется, да, — сказал Гарри, внимательно оглядываясь по сторонам, пока они шли. Было утро, и солнечный свет проникал сквозь окна, освещая портреты в коридоре и спешащих на завтрак студентов. Никому не показалось странным, что Гарри шел вместе с профессором Грюмом.

— И как ты собираешься выиграть? — спросил Грюм, ведя его по коридору в сторону кабинета Защиты от Темных Искусств.

— С этой частью я еще не разобрался, сэр, — ответил Гарри. Мысленно он пожалел, что у него с собой не было его карты, ведь тогда бы он смог посмотреть, насколько далеко от них был Снейп и кто именно притворялся профессором Грюмом.

— Ну, могу сказать тебе точно, что акваланг будет призвать сложнее, — сказал Грюм, открывая кабинет и запуская его внутрь, сделав глоток из фляжки, когда Гарри проходил мимо. Мальчик же тем временем почувствовал, как барабанная дробь в татуировке стала отчетливее.

— Я умею плавать, — сказал Гарри, притворившись, что рассматривает кабинет. Он не знал, зачем Грюм позвал его сюда, но понимал, что ни одним своим словом не должен вызвать подозрений. Так чего же хотел Грюм? Действительно ли он хотел поговорить о турнире? Или он хотел узнать, что было известно Гарри?

— Конечно, — ответил Грюм. — Но насколько ты можешь задержать дыхание?

Один его глаз был устремлен прямо на Гарри, да и другой, хотя периодически и окидывал взглядом кабинет, большую часть времени тоже был сосредоточен на нем. Гарри внезапно вспомнил о предупреждении Снейпа насчет легилименции и о том, что для нее был необходим глазной контакт. Он чувствовал, как вспотели его ладони, судорожно пытаясь скрыть мысли с помощью окклюменции. Та ему пока плохо давалась, но Гарри был решительно настроен держать свои подозрения при себе, пока не поговорит со Снейпом.

— На… на пару минут, сэр, — ответил Гарри, в то время как его голову наполнили образы гномов, еды и песен. ”Нож тупи и ложки гни!”, заставлял себя думать Гарри. — Этого недостаточно, но я схожу в библиотеку и что-нибудь придумаю.

— Уж постарайся, — сказал Грюм, сверля его взглядом. — Ты в последнее время не заглядывал в подземелья?

— Нет, — озадачено ответил Гарри, чувствуя себя неуютно под взглядом Грюма. — Туда где живут слизеринцы? Я же не сумасшедший.

Грюм хитро усмехнулся ему, отчего его лицо ужасно исказилось, а гаррины подозрения лишь усилились. Гарри не чувствовал никаких признаков ментального вторжения, но Снейп ведь говорил ему, что порой его было не так просто заметить. Он стоял, не шевелясь, отправив свой разум в путешествие по хоббичьей норе. ”Бей бутылки, пробки жги!”

— В озере живут не только русалки, и ты быстро поймешь, что задание лучше закончить, как можно скорее, — закончил Грюм, кивая.

”Бильбо Бэггинсу назло!”, продолжал мысленно петь Гарри, одновременно пытаясь слушать Грюма и закрывать собственные мысли. Это было куда сложнее делать, когда испытывал его не Снейп.

— Ты смеешься надо мной, мальчик? — внезапно спросил Грюм, перегибаясь через стол.

— Что? — спросил Гарри и вздрогнул, когда образы Бэг Энда и гномов вылетели из его головы. Что любопытно, теперь он чувствовал барабанную дробь в татуировке немного сильнее, и та была все так же непреклонна. Гарри понял, что Снейп был совсем близко.

— Корчишь тут рожи. Думаешь, я не знаю, как выгляжу, — угрожающе заявил Грюм.

— Нет! Нет-нет, — запротестовал Гарри, быстро пытаясь придумать, что соврать. — Нет, дело не в этом. Мы… вчера на балу мы протащили мармеладки с огневиски. Живот что-то до сих пор не в порядке.

Спустя пару напряженных секунд лицо Грюма растянулось в ухмылке, и он громко засмеялся. Гарри заметил, что у него за спиной стояло зеркало, в котором отражались тени и лицо Снейпа.

— Вот вы даете, — сказал Грюм. — Но чтобы я больше о таком не слышал до следующего задания.

— Конечно, сэр, — согласился Гарри. Не успел он придумать, что бы такого сказать, чтобы ускользнуть из кабинета, как в коридоре послышались быстрые уверенные шаги и дверь распахнулась.

— Мистер Поттер, — прошипел Снейп опасным тоном. — Мне казалось, что в этот момент вы должны находиться на отработке за вашу маленькую выходку на вчерашнем балу.

Гарри вздрогнул. Конечно же, Снейп все услышал.

— На дворе каникулы, — угрюмо произнес Грюм, и из его тона исчезли все следы дружелюбия. — Едва ли это время для отработок, профессор.