Он задумчиво хмыкнул.

- Все, что здесь есть, включая меня – в твоем распоряжении, парень, - развел он руки.

Я твердо посмотрел ему прямо в глаза.

Эх, была не была!

- Дед, ты не понял. Это теперь твои камни. Поступай с ними, как ты пожелаешь. Ты только помоги мне с запчастями – и мы в расчете, – просто сказал я. И тут же мысленно себя обматерил.

Ёшкин кот, его ж сейчас Кондратий схватит!

Люсьен-старьевщик был ошарашен. Он хватал воздух губами, как рыба – а потом схватился за ближайший верстак и вперил в него свой взгляд.

Когда он поднял свои глаза, в них стояли слезы.

-…Просто так? За-за-д-даром..? – еле вымолвил он.

Я кивнул головой.

- Для хорошего человека – ничего не жалко.

Я его, по-моему, потряс до основания.

Он пару раз вдохнул-выдохнул, смахнул влагу с ресниц появившимся из кармана штанов платком, и тихо сказал про себя:

- Воистину, наш человек…

И только в этот момент до меня дошло, что последние пятнадцать минут мы говорили по-русски.

<center>***</center>

Мы сидели на ветхих раскладных стульях возле небольшой газовой(!) электроплитки с возвышавшимся над ней железным(!!) чайником и пили «спирточай» из больших эмалированных(!!!) кружек.

Меня посетило чувство дежавю из моей первой жизни – турпоход, костер, чай с привкусом дыма…

Люсьен, несмотря на свое имя, был из тех истинно русских мужиков, что даже в эпоху космической экспансии объединенного под эгидой Альянса человечества (и, как он сам это назвал, «просвещенной космической либерастии»), подпадали под градацию «русский» с двухсот процентной вероятностью. «В драке не помогут, в войне победят» - это про наших людей.

Был в нем стержень, что крепче любого металла. Такой не прогибается и не сломается – ни перед чем и никогда.

После второй кружки «пьяного» чая мы выяснили, что мы тезки по отчеству (его второе имя - тоже Николас) – и болтали уже абсолютно непринужденно и на любые темы.

- Как ты тут вообще оказался? – мне было это действительно интересно.

Ювелир такого уровня в таком Мухосранске?..

- Да как и все мы. Конкуренты, интриги, подставы – а потом угрозы расправы и побег с Цитадели без гроша в кармане… - он глубоко вздохнул. - Вообще, галактический ювелирный бизнес – страшная клоака. Все держат волусы, а в доле с ними ханары и теперь уже салари, дристать им в рот… - он отхлебнул спирточая, проглотил, зажмурился, занюхнул рукавом и надсадно продолжил. – И если медузы – ой, хорошо пошла!.. - еще с нашими спецами кое-как на мази, а для волусов главное, чтоб стабильная прибыль была - и не колышет, то вот саларианки… – протянул он, - В общем, это те еще сучки и беспредельщицы.

- Саларианки?

- А ты что думал, они реально до третьей статьи своего национального дохода мужиков допускают? Да «лягухи» – первые в Галактике по производству промышленных алмазов и вторые – по разработке натуральных! Для всей их точной машинерии алмазы нужны! Что бы там кто не говорил - у них половина далатрасс в этом бизнесе! А родственники мужского пола – ширма для широкой публики… - злобно пробормотал Люсьен себе под нос.

Интересно девки пляшут… Хм, оговорка по Фрейду.

- А первые по разработке, дай угадаю, ханары? – спросил я.

- В точку. Под донным илом Кахье этих камней – как говна на здешних улицах. Правда, камешки мелкие и не особо чистые – зато их офонареть как много. Ну да я не о том. Смотри - салари хотят собрать сливки с рынка, но их продукт не так котируется, как ханарский – объемы не те. Кроме того, на ханарский ювелирный бизнес плотно подвязаны волусы – у них от ханаров солидные преференции при перепродаже. А еще в этот треугольник после года шестидесятого, ну, когда послевоенные страсти чуток притихли, под шумок стали интегрироваться и наши, человеческие ювелиры, – он сделал еще глоток.

- И далатрасс решили убить трех зайцев сразу…

- Ты смотри, могешь! Ну, раз так, то скажи тогда - каких? – Люсьен плутовато улыбнулся.

- Загнать волусов обратно под свой каблук – раз, приструнить ханаров и заставить их сбывать свою продукцию через Саларианский Союз – два, и вишенкой на торте – указать человечеству, что надо выбирать правильную «крышу», – закончив свою мысль, я невозмутимо отпил из кружки.

Классный у него все-таки чай… Да и спиртяга – ого-го-го!

В ответ мне раздались глухой стук поставленной на стол кружки и сдержанные хлопки.

- Молодец, земеля. Все чисто рассчитал – ни добавить, ни убавить. Ну, раз всю подноготную знаешь – можешь наверное догадаться, и как я до жизни такой докатился, – в его взгляде сквозила горечь.

Мне не нужно было даже догадываться. Я и так уже все понял.

Мы помолчали, а допив наши кружки, разлили по второй. Дед Люсьен сразу же махнул нам в чашки еще «по двести» спирта из стоящего рядом бочонка.

- Чистый этанол, никаких примесей. Идеален как полироль и дезинфектант! – усмехнулся старикан.

- Ага, «внешних и внутренних поверхностЕй», – весело оскалился я.

- О, сразу видно, наш человек! – хохотнул дед. – Будем!

Мы звонко чокнулись кружками и накатили по крепкому глотку.

- «Он сказал: «Поехали!» - и махнул рукой…» - протянул с юмором я, отдышавшись.

У Люсьена спирт едва не вышел носом. Проглотив, наконец, нашу «грелку» и оторжавшись, слегка постанывая он произнес сакральное:

- Ты б еще сказанул бы про «Аш-Два-О – девиз не наш!..»

Я тут же по-хулигански подхватил:

- «Наш – Це-Два-Аш-Пять-О-Аш!» – моя улыбка растянулась уже куда-то до ушей.

Дед захохотал – заливисто, звонко и с легкостью молодого парня. Это было настолько заразительно, что и я заржал за ним вдогонку.

Отсмеявшись, он хлопнул меня по плечу.

- Хорошая нам смена выросла! Будет на кого Галактику оставить!

Мда, не стареют душой ветераны…

- Воевали?..

- Оборона Шаньси, сынок. От звонка и до звонка. Первая Добровольческая Бригада, все с большой буквы, – его взгляд провалился в воспоминания, как у дрелла. – Мы сражались, не жалея сил, до последнего солдата и до последней капли крови, без еды, воды и поддержки…

Он начал подниматься со стула и перехватил кружку левой рукой. Мы синхронно встали. Он взял руку под козырек, посмотрел мне прямо в глаза и сказал, чеканя каждое слово:

- Старший лейтенант Люсьен Николас Новиков, Первая Бригада Шаньси, Альянс Человеческих Систем! – и тихонько продолжил. – Один из «Шести Безумцев»…

Невозможно… Неужели?..

- Адмирал Ахерн был тогда сержантом первого класса, а я, служивший под его началом, только-только получил рядового первого класса, – в его глазах плясали чертенята. – Наш отряд под командованием Тадеуша этим костножопым вставил такого фитиля, что его до сих пор помнят обе стороны конфликта. Извлечение модуля с данными под ураганным огнем турианских наемников… Те пять минут мне не забыть никогда. Воистину жаркий был денек… - он мечтательно запрокинул голову.

Мы снова уселись на стулья. Его кружка вернулась обратно в правую руку. Сделав глоток уже почти остывшего чая, Люсьен продолжил:

- Я получил за тот бой две награды: крест «За личное мужество» и вот это, - он подтянул штанину на правой ноге. Под штаниной был металлический протез, идущий выше колена. – Пуля - она все-таки дура, да. Но поверь мне, сынок – я ни о чем не жалею, – его глаза вновь смотрели в далекое прошлое.

- Без «этого» я не стал бы ювелиром, не встретил бы свою прекрасную Рори и не вырастил бы с ней вместе троих замечательных детей. Я не нашел бы свое хобби в инженерии, не повидал бы Галактику… Нет, я положительно ни о чем не жалею, – весело сказал он.

- У Вас была интересная жизнь, Люсьен Николаевич.

- У тебя, готов поспорить, впереди не хуже, ха! Ладно, допивай давай, пошли дела делать! – почти прокричал он задорно, заглотнув остатки «бормотухи».